Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Владимир, Белый дом заявил, что НАТО на предстоящем саммите в Мадриде объявит о новой расстановке сил в Европе. О каких территориях в расстановке сил НАТО может идти речь?
— По утечкам, которые имеют место, речь идет о том, что вблизи российских границ будут создаваться военные базы постоянного базирования. В первую очередь это касается стран Балтии.
До последнего времени такие военные базы носили временный характер, то есть шла постоянная ротация личного состава. Теперь будут создаваться базы постоянного базирования. Численность войск там будет увеличена, но то, что делается, с военной точки зрения бессмысленно.
Украина — это государство, которое имеет очень большую стратегическую глубину, которая имеет серьезный потенциал — и военный, и людской. С этой точки зрения то, что можно для Украины, то нельзя сделать в странах Балтии.
Посмотрите все три страны Балтии: у них нет никакой стратегической глубины, поэтому, в случае вооруженного конфликта с Российской Федерацией… А ведь Россию беспокоит не то, что даже потенциально в НАТО могут войти Швеция и Финляндия — не это вызывает беспокойство, а то, что ряд государств-членов НАТО, которые граничат с РФ, а страны Балтии в первую очередь этим занимаются, они постоянно провоцируют Российскую Федерацию.
Провоцируют тем, что распространяют идеи нацизма, на их территориях ущемляются права русскоязычного населения. Они пытаются препятствовать транзиту грузов на территорию Калининградской области — это касается Литвы. Такого рода провокации, если они пойдут дальше, то в какой-то момент могут перейти к вооруженному конфликту, и с этой точки зрения понижение порога возможности возникновения вооруженного конфликта, то, что он становится более реальным — именно это беспокоит.
Посмотрите на Финляндию. Кто к кому имеет территориальные претензии? Россия к Финляндии до последнего времени территориальных претензий не имела, зато Финляндия к России имеет территориальные претензии. Это касается и Выборга, и южной части Карелии, и даже той части на севере, ведь до 1944 Финляндия имела выход в Северный ледовитый океан, а сейчас она такого выхода не имеет.
Так вот, прием государств в НАТО, которые имеют территориальные претензии к Российской Федерации — это фактически провоцирование вооруженного конфликта между Россией и НАТО.
Или поставка вооружения на территорию Украины. Этими вооружениями обстреливается не только мирное население Донбасса, но ведь и мирные населения прилегающих российских территорий. Их тоже убивают с помощью оружия, которое поставляет НАТО.
Все эти крайне безответственные заявления министра обороны ФРГ о том, что это вооружение будет использоваться в РФ, или заявления официальных лиц США — они несерьезны, потому что они не могут контролировать на низовом звене возможность использования этих вооружений. Поэтому то, что сейчас страны НАТО фактически понижают порог возникновения вооруженного конфликта — это то, что реально Россию беспокоит.
Если же говорить о возможности вооруженного конфликта, то страны Балтии не имеют никакого военного потенциала. Ноль. Никакой возможности противостоять России у них нет.
Зачем Россию провоцировать на вооруженный конфликт? Вы что, хотите, чтобы ваша территория сократилась? Вы что, вынуждаете Россию создавать наземный коридор в Калининградскую область через Литву? Это политика абсолютно бездумных политических деятелей, которые не думают о последствиях.
Что мы сейчас имеем? Фактически возрождается военный потенциал Германии. Кому это угрожает? Для обывателя может показаться, что угрожает Российской Федерации. Давайте посмотрим правде в глаза. ФРГ и Российская Федерация имеют общую границу? Нет. А к какому государству есть территориальные претензии у ФРГ? К Польше, на Пруссию. Поляки хотят, чтобы у них Пруссию забрали немцы? Ведь этому же способствует фактически та истерия, которую поляки разгоняют.
Они создают условия, при которых в какой-то перспективе могут потерять часть собственных территорий. Вы что, хотите раздела собственной страны? Представляете, до какой степени доходит ситуация, это полный абсурд! Я уж не говорю о том, во что польские политики вляпались. Они поставили 240 танков. Танки, аналог Т-72 поставили Украине. И что Германия не дала ни одного танка Польше. Фактически они отдали собственные танки и артиллерию и ничего от Германии не получили. Так с кем они собираются воевать?
Они собираются воевать с Россией лопатами, так как это заявляет украинская сторона? А как они хотят входить на Западную Украину?
Здесь я хочу напомнить, может быть, некоторые поляки войну плохо знают. На Яворовском полигоне, куда вошли наемники, через два или три часа, как только они пересекли границу, были убиты и ранены до шестисот человек. Недавние события — на Николаевском судостроительном заводе «Океан» было убито до пятисот украинских силовиков, уничтожена техника. А что, поляки как-то защищены?
Они не думают, что этих пятьсот человек может быть убито польских военнослужащих, после ввода войск? Тем более, что без танков, без артиллерии?
Они что думают, бригада, которая у них есть танков «Леопард» — резиновая? Ее можно использовать для угрозы и России со стороны Калининградской области, и для угрозы Белоруссии на границе с Белоруссией, и в Западной Украине. Это всего одна бригада, вооруженная танками «Леопард». Она не может быть задействована везде, это невозможно.
Представляете, в какую лужу порой вступают политики, которые абсолютно не думают о национальных интересах? А Германия поставлять (танки. — Ред.) не хочет, потому что она имеет территориальные претензии в Польше. Я не исключу, если в некоторой перспективе она все-таки отожмет у Польши ту территорию, которая раньше называлась Пруссией, и это будет начало нового раздела Польши, но не со стороны Российской Федерации.
— Сообщается о значительном продвижении сил ЛНР в Северодонецке и Лисичанске…
— Во-первых, удалось сформировать первый котел. Туда попали военнослужащие Украины, которые обороняют населенные пункт Горское и Золотое. Котел сформирован был потому, что порядка девятисот представителей украинских силовиков из второго эшелона вместо того, чтобы идти на помощь, бросили свои позиции и уехали на территорию Украины. В итоге в этом котле оказались, по разным данным, от одной до двух тысяч представителей вооруженных сил Украины. Это Горское и Золотое. Я думаю, что этот котел будет первым ликвидирован.
Посмотрим на то, что происходит в районе Северодонецка и Лисичанска. Северодонецк освобожден. Освобождение Лисичанска является исключительно важным. Лисичанск в последнее время снабжался по двум основным дорогам. Одна дорога шла в город, который раньше назывался Артемовск. Эта дорога в нескольких местах была перерезана. После этого основной дорогой стало направление на Северск.
После того, как дорога на Северск была перерезана, основные коммуникации были перерезаны, что в итоге способствует оперативному окружению группировки войск, которые в основном находятся именно в районе Лисичанска. Можно оценочно сказать, что там находится порядка пяти тысяч военнослужащих ВСУ. Это готовится второй котел для этой группировки. Я думаю, что перейти от оперативного к физическому окружению, что имеет место для Горского и Золотого, мы сможем, наверное, в ближайшие дни.
После того как группировка войск будет окружена, в этом случае можно будет приступить к освобождению города Лисичанска, но для этого нам нужно несколько этапов пройти. Нам нужно освободить Лисичанский нефтеперерабатывающий завод, он находится вне города, но позволяет подойти к городу с этого направления. Нам нужно еще занять некоторые территории, чтобы совершить полное окружение.
После этого предстоят упорные бои, но моральный дух (ВСУ. — Ред.) ломается. И я полагаю, что освобождать мы будем сейчас все быстрее, чем раньше. Речь не идет о том, чтобы воевать месяцами. Посмотрите населенный пункт Марьинка. Мы четыре месяца не можем взять, потому что он не окружен. Почему не можем взять Авдеевку и Пески — они не окружены. Но там, где мы окружаем — мы берем достаточно быстро.
Тем более, что там и мирного населения мало осталось, посмотрите по Северодонецку. Изначально было 109 тысяч, осталось 10-15 тысяч мирного населения по Северодонецку. В Лисичанске тоже мирное население сократилось.
Артемовск не очень приспособлен для обороны, потому что находится в низине, я думаю, что можно освободить достаточно быстро. Сейчас, чтобы ослабить наступление России, которое начинается по окружению Лисичанска и Северодонецкой группировки, идут серьезные бои вроде Угледара. Полагаю, что тактический успех — занятие одного населенного пункта, принципиальной роли не играют. Как только войска (ВСУ. — Ред.) будут перемолоты, будет обеспечено окружение войск (в районе Лисичанска-Севередонецка. — Ред.), наступит время окружения Угледара.
Постепенно вся территория и Донецкой, и Луганской областей освобождается. Первой будет освобождена Луганская область, фактически остался город Лисичанск. Там группировка войск порядка пяти тысяч.
Для Донецка нам придется освободить не только Славянск и Краматорск, нам придется ликвидировать те группировки войск, которые стоят вблизи Донецка — это Авдеевка, Пески, Марьинка. Там очень хорошо подготовлены позиции, но, как только они будут окружены, мы тоже там их сломаем.
В целом, очень оценочно, можно сказать, что осталось боев на месяц-полтора по освобождению Донбасса. Это освободит значительные силы, которые мы используем на других направлениях. Например, для освобождения города Запорожья. Это важно, потому что освобождение города Запорожья режет коммуникация Харькова. Нам нужно перерезать коммуникации железнодорожные, автомобильные дороги. В этом случае освобождение Харькова будет быстрее. Освободятся войска, которые могут наступать на юге. Нам уже давно пора освобождать и Николаевскую область, и Одессу. Но на это нужно время.
Сейчас все силы сконцентрированы на том, чтобы нам завершить освобождение Донбасса. Надо прекратить обстрелы городов Донбасса, которые продолжаются постоянно. Посмотрите, сколько теряют они артиллерии, сколько теряют тяжелой бронетехники. Когда они уходят, они все фактически бросают, либо сдаются.
В целом ситуация развивается благоприятно, но сейчас, если брать данный момент — упорные бои идут в районе Угледара. Они (ВСУ. — Ред.) пытаются оттянуть наши силы с направления Лисичанска. Я думаю, у них ничего не получится.
Помимо этого, хотел бы обратить внимание, что очень активно работает наша артиллерия на севере Харьковской области. Думаю, что постепенно будет проводиться окружение и с этой стороны Харькова.
Очень важно нам занять Запорожье и перерезать коммуникации Харькова и от Киева. Нужно Харьков окружить. Взятие Харькова — это процесс долгий. Посмотрите, площадь города Северодонецка всего лишь 4 на 4 километра, это немного. Харьков — это огромный город. Чтобы приступить к освобождению Харькова, нам нужно для начала перерезать коммуникации, это носит исключительно важное значение.
Полагаю, что в целом ситуация развивается хорошо. Мы решаем те задачи, которые поставлены. Хотелось бы быстрее, но поймите правильно: быстрее — это больше жертв. Мы не можем жертвовать самым важным капиталом, который у нас есть — это личный состав.
Если президент Владимир Зеленский, как лицо, олицетворяющее преступный киевский режим, он может пренебрежительно относиться к личному составу, бросая подразделения спецназа, разведывательного управления в топку, то Россия этим не занимается. Если у нас личный состав останется, то мы победим. А когда у Украины исчезнет кадровая армия — этот процесс идет очень активно, заменить кадровую армию нечем, никакие вооружения не могут заменить отсутствие личного состава.
Это, по-видимому, самая большая ошибка Владимира Зеленского. Ему нужно беречь личный состав, а если он будет относиться к личному составу так, как сейчас, когда фактически помогает нам формировать котлы, в этом случае, у него не останется ничего, кроме чемодана, с которым он может уехать в Варшаву или в Штаты. Чемодан, наверное, у него останется, если его собственные друзья-националисты не убьют.
— В Авдеевке националисты взорвали школу №6 по бульвару Шевченко. Эти провокации для того, чтобы потом обвинить в этом Россию? Что демонстрируют эти поступки — слабость, кровожадность, глупость под давлением Запада?
— Во-первых, они очень четко показывают нутро преступного киевского режима. Во-вторых, это признак агонии. Когда не могут остановить наступление союзных войск, в это время начинают обстреливать мирное население. Причем обстреливают варварским образом, используя запрещенные виды вооружений.
Можно пытаться что-то выдумать, пытаться сформировать какую-то новую Бучу где-нибудь, или еще что-то, но, вы понимаете, сам по себе режим киевский во многом уже дискредитирован. Дискредитирован тем, как он относится к наемникам иностранным, тем, как он относится к собственному населению. Эффект от таких фейков становится все меньше.
Мы должны понимать, что, к сожалению, не можем быстро снять возможность (для ВСУ. — Ред.) нанесения артиллерийских ударов по Донецку. Можем максимально ослабить, но не можем снять, потому что нужно сначала их окружить. Там восемь лет создавалась оборона. Зайти в тыл очень тяжело, нужно делать более широкий охват, нужно некоторое время.
Поэтому я, со своей стороны, приношу мои соболезнования жителям ЛДНР, которые подвергаются варварским обстрелам. Я думаю, те, кто в них виновен, понесут за это ответственность. Как, например, тот командир батареи, который давал команду на обстрел мирного населения и сейчас находится в плену, дает показания.
Достойный ответ за это будет и другим командирам подобного рода батарей. Если ему присудит суд высшую меру наказания, я думаю, это будет не месть, а это будет кара за то, что он делал, когда давал команду на убийство мирного населения, командуя батареей. Думаю, постепенно мы найдем таких «героев» и создадим международный трибунал, который рассмотрит все их деяния.
Когда на Западе говорят о каких-то военных преступлениях Российской Федерации — это просто несерьезно. У нас есть такой огромный архив, что можем залить Запад до головы этой грязью, этими всеми преступлениями, которые совершает киевский режим.
— Некоторые эксперты считают, что, если российский контингент войск появится в Одессе или в Николаеве, возможна провокация со стороны ВСУ в Приднестровье. Насколько это реально? Там есть склад вооружения и боеприпасов с советского времени. Или же это будет провокация для Москвы, чтобы часть российских сил сместилась с Донбасса?
— Острота этой проблемы уже прошла. Как только там стали стягиваться силы, около 15 тысяч, со стороны украинских силовиков, в Приднестровской Молдавской Республике была проведена мобилизация запасников, было сформировано приблизительно аналогичное количество военнослужащих. Там нет численного превосходства (у ВСУ. — Ред.).
Зачем нам нужен остров Змеиный? Он в какой-то степени позволяет контролировать вход в устье Дуная. При необходимости по Дунаю может быть доставлено не только вооружение, которого явно не хватает в Приднестровье. Там фактически находится небольшое количество российских военнослужащих, около полутора тысяч, но они в основном занимаются охраной складов, они не имеют достаточно большого количества вооружения.
Есть определенная нехватка боеприпасов у украинской стороны, но, ввиду того, что у них резко сокращается количество вооружений, потребность в боеприпасах становится менее острой. Плюс ко всему на территории Болгарии действует завод по производству боеприпасов, который потенциально может некое количество боеприпасов поставлять ВСУ. Поэтому потребность захвата складов с боеприпасами становится менее актуальна.
Если даже будет реальная угроза, может, взорвать склады? Но никто не позволит эти склады вывезти, это однозначно. Поэтому здесь не надо угрозу преувеличивать.
Но чтобы эту угрозу снять — нам нужен наземный коридор. Первое, что мы должны сделать, когда зайдем в Одесскую область — надо сформировать наземный коридор с Приднестровской Молдавской Республикой. Это перережет коммуникации в Одесской области, потому что идет очень серьезная подпитка вооружений с помощью Румынии, по железной дороге. Следует перерезать коммуникации.
И второе, что, может быть, более важно: в ПМР — может быть, некоторые не знают — проживают граждане Российской Федерации, до двухсот тысяч, оценочно. Мы должны обеспечить безопасность граждан РФ, потому что они ничем не отличаются от граждан, проживающих в Донецке или Луганске. Нужно обеспечить их безопасность. Для начала — нужно создать наземный коридор, и я уверен, что такой коридор будет создан.