Об авторе. Эрлангер — один из старейших и уважаемых авторов The New York Times (работает в издании свыше 30-ти лет), а последние пять лет является главным дипломатическим корреспондентом газеты по Европе.
Проблема понимается сторонами довольно объективно: у России существенное превосходство в артиллерии и Украина хочет, чтобы Запад компенсировал отставание ВСУ. Советник главы ОП Михаил Подоляк назвал конкретные цифры: 1000 155-мм гаубиц, 300 реактивных систем залпового огня и 500 танков. Для справки: по нашим оценкам на основании открытых источников перед началом СВО на вооружении ВСУ имелось примерно 700 самоходных и 450 буксируемых крупнокалиберных артиллерийских систем, 350 РСЗО и порядка 900 танков.
Новые западные поставки, однако, далеки от запрашиваемого. В частности, речь идёт всего о 18 (дополнительно к 108 уже поставленным) гаубицах M777, а также о девяти РСЗО HIMARS. Не густо.
В чём причины неторопливости Запада? Ответы Эрлангера местами не могут не вызвать недоумения.
Во-первых, «страны НАТО не хотят рисковать прямой конфронтацией с российскими войсками», а потому на фронт оружие должна поставлять сама Украина.
Странное суждение. Если доставка оружия на фронт является проблемой Украины, то это никак не может служить основанием для недопоставок со стороны союзников. Пусть себе оружие хранится на территории Польши, а Украина вывозит их в соответствии со своими возможностями.
Во-вторых, «у украинских вооружённых сил очень мало снарядов для артиллерийских орудий советской разработки (…), а западные страны не производят совместимых боеприпасов».
Тут всё понятно, но у Украины и не может быть претензий к Западу относительно поставок новых 152-мм снарядов, которые на Западе не производятся.
В-третьих, «страны бывшего советского блока (…), имеют очень мало боеприпасов».
Опять же, Украина не может требовать от Запада того, чего у него нет.
В-четвёртых, «современное западное оборудование требует обучения, проводимого в других странах», причём управление американскими и, например, французскими системами разное.
Это не проблема. Учите… Украина не может требовать, чтобы обучение происходило в более высоких темпах, чем это делается сейчас. В конце концов, отсутствие персонала, который может быть обучен (главная проблема, как мы понимаем, в знании языка и специальной терминологии),— проблема Украины, а не Запада.
В-пятых, «современное оружие также требует сложного обслуживания, которое требует дальнейшего обучения, а американское оружие вообще не использует метрическую систему, а это означает разные инструменты и гаечные ключи».
Это означает только то, что в объёмы поставок должно быть включено и соответствующее оборудование, и обучение обслуживающего персонала, что, как нам кажется, должно подразумеваться при поставках.
В-шестых, «некоторые страны, отправляющие оружие на Украину, выражают опасения по поводу истощения собственных запасов и ослабления национальной безопасности».
Такая ситуация сложилась, например, в Польше, которая отправила на Украину все наличные танки и осталась вообще без них, поскольку замещение из Германии задерживается. А США не могут поставить Украине тысячу М777, поскольку на вооружении армии и корпуса морской пехоты США менее тысячи таких систем.
Тут Киев может конечно и возразить: США сейчас ведут одну единственную войну — на Украине, руками украинцев. Какие ещё более актуальные задачи по национальной обороне могут стоять перед США? Однако алогичность таких требований должна быть понятна даже украинскому руководству.
В-седьмых, «производство часто идет медленно».
Запад не может поставить Украине то, чего у него нет. А Украина не может требовать звёздные разрушители и Звезду смерти. Или может?
В-восьмых, США не хотят давать Украине «оружие такой большой дальности, чтобы оно могло поражать цели в глубине самой России».
Украина может быть недовольна, но… Когда украинские ракетные войска или диверсионные группы наносят удары непосредственно по территории России, украинские СМИ этого не признают. То есть Украина не возражает против налагаемых США ограничений, связанных с возможной эскалацией конфликта. В конце концов, задачей Украины является освобождение своей территории, нанесение же ударов по территории России в границах 2013 года может быть расценено как подготовка агрессии. Другое дело, что Украина хочет бить по Крыму — он-то и по версии США украинский.
В-девятых, «есть также опасения по поводу сохранения контроля над передовыми технологиями».
Это единственный момент, который может быть признан полностью рациональным. В статье речь идёт только противокорабельных ракетах, но то же можно сказать о вычислительных блоках гаубиц М777. А тут уже сам Зеленский проговорился, что задача боёв на территории Луганской области — не удержать эти территории, а нанести возможно большие потери противнику. То есть территория будет оставлена, а на ней могут остаться и соответствующие вооружения.
Но завершает Эрлангер словами, что «Соединённые Штаты и их союзники (…) не говорили, что жалобы Киева на темпы поставок несправедливы или необоснованны». Это, пожалуй, ключевое суждение. Союзники Украины не поставляют вооружения не в силу перечисленных причин, а потому что не хотят.
А вот причины этого нежелания — уже отдельный вопрос. Наше предположение: Запад по-прежнему не верит в сохранение украинского государства даже в среднесрочной перспективе, полагает Украину временно отторгнутой частью России и считает необходимым вести войну на истощение не только в отношении России, но и в отношении Украины.
Благо, особо талантливые украинские пропагандисты именно этим Запад и пугают. Например, Алексей Арестович недавно сообщил, что в случае успешного завершения СВО Украина присоединится к России и новая армия отправится на Запад: «и где тогда потешные европейские войска смогут остановить союз Украины и России, если таковой случится, да плюс ещё Беларусь?».
А значит снабжать украинскую армию слишком большим количеством вооружений контрпродуктивно — война окончится немного предсказуемо, а арсеналы союзников Украины окажутся истощены.