Кравчук родился в селе Великий Житин в 1934 году и стал единственным политическим лидером Украины, родившимся в другом государстве. На тот момент село входило в состав Польши и только в 1939 году вошло в состав Ровенской области УССР.
В годы войны на Волыни были весьма сильны позиции националистического подполья. После распада СССР Кравчук охотно вспоминал, что ребенком он колядовал на Рождество в поддержку УПА, отдавая им часть заработанных таким образом продуктов.
Впрочем, на этом связи Кравчука с национализмом и завершились. Хотя ему и предстояло стать «отцом украинской независимости», вплоть до самого распада СССР Кравчук был образцовым и исполнительным идеологом компартии.
С начала 1960-х годов он работал в отделе идеологии и агитации Черновицкого обкома и постепенно, шаг за шагом, к 1980-м годам дорос до заведующего отделом агитации и идеологии ЦК КПУ. То есть превратился в главного идеолога украинской компартии.
В разгар Перестройки, в 1989 году наконец удалось отправить в отставку непотопляемого Щербицкого, многие годы полновластно руководившего УССР. С его уходом другой мощной фигуры в Киеве так и не появилось. Занявший его место ныне позабытый Владимир Ивашко так и не успел закрепиться и вскоре был взят в Москву, а Станислав Гуренко был слишком незначительной фигурой.
На фоне этой чехарды опытный номенклатурщик Кравчук вошел в состав Политбюро и провернул ельцинскую комбинацию — транзитом через Верховный Совет выдвинулся в президенты УССР.
Правда, были у этих выборов и отличия. Соперниками Ельцина были практически исключительно номенклатурные деятели той или иной степени радикальности. В то время как Кравчуку предстояло соперничать не с номенклатурой, а с местными диссидентами, пользовавшимися немалыми симпатиями на волне национального романтизма поздней перестройки.
Тем не менее, даже в эпоху распада СССР (выборы президента УССР проходили именно на этом фоне) номенклатурный прагматизм оказался сильнее диссидентской романтики и Кравчук набрал почти втрое больше голосов чем его ближайший конкурент — Черновол.
Собственно, из тройки главных кандидатов на президентское кресло — Черновола, Лукьяненко и Кравчука — последнего было труднее всего представить в роли могильщика Союза и лидера независимой Украины.
В конце концов, он отвечал за идеологию в компартии и в свое время запомнился тем, что предлагал сносить «униатские надгробия» на кладбищах в рамках борьбы с «буржуазным национализмом». Однако, ирония исторического момента заключалась в том, что «отцом независимости» в итоге стал насквозь номенклатурный деятель, а не сидевшие за «украинскую идею» по тюрьмам диссиденты.
Еще одна ирония заключается в том, что при всей своей причастности к действительно историческим событиям, Кравчук как государственный лидер практически не оставил следа в истории, став жертвой тех процессов, которые он и начал.
Независимость рухнула Кравчуку как снег на голову и оказалось, что никакой вдумчивой стратегии и плана действий у «отца нации» нет.
Вместе с независимостью на Киев обрушился целый ворох проблем, о существовании которых местные политики и не догадывались, потому что в рамках единого союзного государства их не было заметно, зато в границах отдельной страны они грозили серьезными неприятностями.
Чего стоил один только крымский вопрос, не говоря уже о теснейшей экономической связи УССР и РСФСР, производственные цепочки которых во многих сферах были замкнуты друг на друга.
Кравчук умел говорить, неплохо себя держал на публике, в целом был неглупым человеком, но при этом не имел харизмы народного лидера, которая помогла бы ему в сложные моменты. И, самое главное, он не имел сколько-нибудь внятной программы действий.
С первого дня независимости Кравчук столкнулся с 4 серьезными проблемами, при том, что даже одной из них в отдельности было достаточно, чтобы похоронить его политическую карьеру.
Первая — Крым, который требовал особого статуса и настаивал на сближении с Россией. Вторая — статус Черноморского флота. Третья — вопрос вывода ядерного оружия. И четвертая — мощнейший экономический кризис, вызванный разрывом производственных цепочек и необходимостью перехода на рыночные рельсы.
Если его российский коллега Ельцин в первые годы столкнулся с мощной левой оппозицией, то Кравчуку с самого начала приходилось лавировать между левыми, воспрянувшими после тяжело пережитых рыночных реформ и националистами, которые любые переговоры с Россией, даже проводимые с прагматичных позиций, рассматривали через призму национального предательства.
Кравчук пытался быть компромиссным политиком, проводя политику в духе «и вашим и нашим», но в итоге утратил поддержку и тех и других.
Для националистов он был недостаточно радикален, для коммунистов — слишком рыночником, для людей с пророссийскими симпатиями — недостаточно заинтересованным в сотрудничестве с Россией, а для сторонников западного пути — слишком советским и номенклатурным.
Весьма характерный пример — конфликт Кравчука с эмигрантскими кругами, которые в начале 90-х сунулись было в Киев. Те громко ругали Кравчука в прессе, обвиняя его в «советскости» и стремлении построить «потемкинскую деревню». В ответ он даже грозил изгнать «иностранцев» и запретить им въезд в страну, если они продолжат ругать президента, Раду, и вообще «дестабилизировать обстановку».
7 сентября, 16:11История
Рух: от массового движения в поддержку КПСС, до карликовой националистической группы8 сентября 1990 года, начался съезд Народного Руха* Украины. Это мы сейчас знаем, что Рух – националистическая партия. А тогда-то она была не партией (поскольку партия у его руководителей уже была – КПСС) и вообще, это было всенародное движение за перестройку.Периодически Кравчук выдвигал даже достаточно экзотические идеи.
В разгар конфликта с Крымом по вопросам разграничения полномочий, он даже грозился заселить Крым немецкими колонистами, вернув туда депортированных в 1941 году. Под это дело он даже пытался выбить денег у Германии, учредив для этого специальный фонд.
Во власти Кравчук продержался менее трех лет.
Под давлением оппозиции, подпитываемой массовыми протестами и серьезными экономическими трудностями, он вынужден был согласиться на досрочные выборы в 1994 году. Его главным конкурентом выступал имевший тесные связи с влиятельнейшим с брежневских времен «днепропетровским кланом» Леонид Кучма.
Политические программы обоих кандидатов были практически неразличимы. Разве что Кучма считался более пророссийским кандидатом.
В итоге Кравчук выиграл первый тур выборов, но проиграл второй. Исход предопределили региональные симпатии — за Кравчука проголосовала западная часть страны, за Кучму — юго-восток. Этого хватило, чтобы обеспечить перевес в 7 процентов.
Единственное, что успел за это время сделать Кравчук, это оформить отказ от ядерного оружия. Такая удивительная сговорчивость объясняется тем, что его к этому вынудили США. Они наотрез отказывались выделять 300-миллионный кредит, пока отказ от оружия не будет оформлен. А поскольку Киеву эти деньги были нужны «еще вчера», пришлось выполнить эти требования.
Кравчук был неглуп, достаточно интеллигентен, аккуратен, осторожен, не кровожаден. Но он был сметен лихой эпохой, даже не досидев в президентском кресле положенный срок.