Война уже повернула на тот путь, в конце которого отчетливо замаячила Победа, и потому план наступательной операции с кодовым названием «Звезда» был разработан и утвержден еще до того, как войска Воронежского фронта генерал-полковника Филиппа Голикова домолотили на Среднем Дону основные силы 2-й венгерской армии, а западнее Воронежа окружили крупную группировку противника, пленив более 86 тысяч венгров и немцев.
План предполагал освобождение Воронежским фронтом Белгорода, Харьковского промышленного района и дальнейшее продвижение на запад на 250 километров. Особая роль в операции отводилась 3-й танковой армии генерал-лейтенанта Павла Рыбалко, которая должна была охватить Харьков с юго-востока. С северо-востока, взяв предварительно Белгород, должна была продвигаться 40-я армия генерал-лейтенанта Кирилла Москаленко.
К 31 января 1943 г. 3-я танковая армия вышла из боев и тут же была переброшена на исходные позиции для нового наступления. Люди были измотаны боями, на всю армию приходилось только 50 боеготовых танков, но советское командование рассчитывало, что у противника дела обстоят ещё хуже. Как выяснилось позже, весьма ошибочно.
В немецких штабах понимали, что противник постарается воспользоваться зияющей в обороне брешью, а потому торопились стянуть к Харькову подготовленные загодя в Европе резервы.
В группу генерала Хуберта Ланца, которая сначала прикрыла Харьков с востока всего двумя пехотными дивизиями, начали поступать подкрепления. Наиболее сильными из них были моторизованная дивизия «Великая Германия» и II-й танковый корпус СС генерала Пауля Хауссера, состоявший из трех дивизий. Только у этих подразделений на вооружении суммарно было более 400 танков, в том числе и новейшие тяжелые «тигры».
Однако к началу советского наступления дивизии не успели прибыть полностью, и вступали в бой по частям. Из-за этого немцы не успели создать сплошной фронт и строили оборону на любимой ими системе опорных пунктов, что и обусловило первоначальный успех Красной армии.
В 6:00 2 февраля 1943 года, после длительной артиллерийской подготовки, 3-я танковая армия перешла в наступление. Её пехота без особого труда сбила жидкие немецкие заслоны и за первые два дня прорвалась на 40 километров.
Вокруг немцев постепенно сжимались классические «клещи».
40-я армия быстро освободила Белгород и обошла Харьков с северо-запада и запада. 6-й гвардейский кавалерийский корпус прорывался навстречу с южной стороны. Вскоре у группы Ланца осталась единственная для отступления дорога — в направлении на юго-запад от города.
13 февраля к Харькову прорвался 1140-й стрелковый полк 340-й стрелковой дивизии капитана Дмитрия Бойко, будущего Героя Советского Союза.
Командующий 40-й армией генерал Москаленко вспоминал:
«Полк, приблизившись к Харькову, приготовился проникнуть в город. Сделать это скрытно ему помогли партизан А. Г. Дрегуляс и три девушки-харьковчанки — Наташа Жеретина, Люба Алехина и Нина Сиденко… Зная расположение вражеских сил, они указали безопасный путь через лесок в районе Холодной горы. Благодаря этому полк капитана Бойко без единого выстрела проник в город. Заняв несколько улиц и использовав расположенную на одной из них церковь в качестве наблюдательного пункта, они открыли внезапный огонь по противнику. Застигнутые врасплох фашисты в панике начали отступать».
Несмотря на угрожающее положение, Гитлер приказал удерживать Харьков во чтобы то ни стало.
Всего неделю назад в Германии закончился траур по погибшим в Сталинградском котле, и новое крупное поражение выглядело бы очень плохо. Кроме того, он потребовал отрядить часть танковых частей за 150 километров от Харькова в район Лозовой — там рвалась к Днепру 6-я армия Юго-Западного фронта генерал-лейтенанта Фёдора Харитонова.
Генерал Ланц понимал, что Гитлер неадекватно воспринимает ситуацию. Какое «отрядить», если ему не хватало войск, даже для того, чтобы удержать Харьков? Это понимал и вышестоящий командир, командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн. Но приказ есть приказ и немецким солдатам приказали отправляться на верную смерть. Другое дело, что не все из них после сталинградского опыта собирались вот так запросто умирать.
Помня, к чему привела привычка Паулюса соблюдать приказы из Берлина, откуда не видно ситуации, командующий 2-м танковым корпусом СС генерал Хауссер приказал командирам своих дивизий готовиться к отступлению. Эсэсовцы были измотаны двумя неделями тяжелых боев, и их было слишком мало для удержания Харькова, более трети корпуса еще находилась в пути, а 14 февраля бои шли уже на окраинах города
Ланц звонил в корпус, грозил трибуналом, требовал выполнять распоряжение фюрера. В конце концов эсесовский генерал не выдержал, связался со штабом «Дас Райха» и отменил свой предыдущий приказ. Но тот уже пошел в нижестоящие подразделения, они с готовностью снялись с мест, и остановить отход удалось только когда большую часть города уже сдали.
Все утро следующего дня продолжались споры на уровне командований группы армий «Юг», группы Ланца, 2-го танкового корпуса СС и дивизии СС «Дас Райх». Все генералы понимали, что войска надо отводить, но боялись ответить перед вождем германского народа. Наконец, в 12:50 Хауссер отдал приказ оставить город своим дивизиям, а через пятнадцать минут известил об этом Ланца. Тому ничего не оставалось, как скомандовать отход остальным частям.
В ночь с 15 на 16 февраля Харьков был освобожден.
Операция «Звезда» на этом не заканчивалась, в советские части поступил новый приказ — наступать. Но к тому времени, после двух месяцев непрерывных боев, от дивизий Воронежского фронта оставалось по 30-40% штатной численности. Солдаты были истощены и морально, и физически. Некоторые командиры попытались донести «наверх» мысль, что хорошо бы было закрепиться на достигнутых рубежах, подтянуть резервы. Но генерал Голиков не хотел отставать от южного «соседа» — командующего Юго-Западным фронтом генерал-лейтенанта Николая Ватутина. Его вырвавшейся вперед 6-й армии до Днепра оставалось каких-то 50 километров.
К сожалению, безоглядное генеральское стремление вперёд вылезло потом кровавым «боком». Голиков же, после провала операции, был смещен с должности и на фронт больше никогда не вернулся. Но это случилось после.
А пока сдача Харькова вывела Гитлера из себя — впервые его посмели ослушаться. Газеты и радио Третьего рейха долгое время не сообщали о ситуации. Еще 18 февраля германское информационное бюро сообщало, что в городе ведутся уличные бои.
Забыв о безопасности, фюрер вылетел из своей ставки в штаб группы армий «Юг», располагавшийся всего в паре сотен километров (как он тогда думал) от фронта, в Запорожье. На аэродроме его встретил командующий группой Эрих фон Манштейн.
Гитлер сразу потребовал наказать виновных за игнорирование его приказа, а генерала, отдавшего приказ на отступление, вообще расстрелять. Однако Хауссер был прав, и Манштейн собирался доказать это фюреру.
Командующий группы «Юг» стягивал моторизованные дивизии в единый кулак, чтобы сначала нанести ими удар на юг и разгромить вырвавшиеся вперед к Днепру корпуса нашего Юго-Западного фронта, а уж затем двинуть их на Харьков, как того хотел глава Третьего рейха.
Гитлера такой порядок действий не устраивал. Манштейн убеждал его целый день, затем второй. А на третий советские танки оказались всего в пяти километрах от Запорожья и от аэродрома, на котором стоял слегка присыпанный снежком личный самолет Гитлера. Фюрер вдруг остро ощутил, насколько были правы его генералы.
Но за сдачу Харькова кто-то должен был ответить. Манштейн уже после войны вспоминал: «…командующий группой — Ланц через несколько дней был заменен генералом танковых войск Кемпфом под тем предлогом, что генерал Ланц принадлежал к горнострелковым войскам, а Кемпф был танкистом». А вот главный виновник, впервые проигнорировавший приказ Гитлера, остался при должности.
Корпус Хауссера начал наступление 19 февраля, и уже 23-го передовые части Юго-Западного фронта попали в котел. Большую их часть немцам удалось уничтожить. Затем эсэсовскую мотопехоту и танки повернули на Харьков.
Теперь противники поменялись ролями — подразделениям генерала Голикова не хватало сил, чтобы создать по растянувшемуся фронту сплошную линию обороны, и немецкие удары легко ее прорывали. 11 марта Харьков штурмовали моторизованная дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и дивизия СС «Дас Райх». Всего месяц назад они оставили его, а теперь упорно улицу за улицей отбивали обратно.
Вторая дивизия из танкового корпуса Хауссера — «Мертвая голова», обошла город с северо-востока. 15 марта у сражавшейся в Харькове 3-й танковой армии оставалась всего одна дорога, по которой еще можно было отступить, и генерала Рыбалко отдал приказ оставить город.
Наши части покидали вторую столицу Украины второй раз за войну, чтобы освободить её окончательно через пять месяцев, 23 августа 1943 года в результате контрнаступления Красной армии в битве на Курской дуге в рамках заключительной операции сражения — Белгородско-Харьковской стратегической наступательной операции «Румянцев».