Чтец на табуретке: новогодняя шпаргалка для впадающих в детство

И тут возможно все, в том числе чтение стихов с пресловутой табуретки.

Для всех, кто основательно подзабыл детство, но не прочь в него впасть, этот рейтинг. Вернее, список стихотворений — от полной трезвости к максимальному градусу.

Первое стихотворение. Конечно же, это про то, как в лесу родилась елочка. И про то, как ее срубил некий корешок. Или снял. Или под корешок. В общем, про то, как она на праздник к нам пришла. Потому что без корешков застолье — не застолье, а без елочки Новый год — не праздник.

Можно даже пропеть эти бессмертные строки в их популярном варианте (про того самого мужичка, который елочку того) или прочитать
слегка переделанный текст:

Маленькой елочке холодно зимой.
Из лесу елочку взяли мы домой.

Беленький заинька елочку просил:
«Мятного пряничка зайке принеси!»
Белочка прыгала в шубке голубой:
«Елочка, елочка, я пойду с тобой!»

Маленькой елочке в комнатах тепло,
Заяц и белочка дышат на стекло.
Красные зяблики вьются у окна,
В теплой проталине елочка видна.

Сколько на елочке шариков цветных,
Розовых пряников, шишек золотых!

Сколько под елочкой маленьких ребят!
Топают, хлопают, весело кричат:
«Елочка, елочка, яркие огни!
Синими бусами, елочка, звени,

Ветку нарядную ниже опусти,
Нас шоколадною рыбкой угости!
Встанем под елочкой в дружный хоровод,
Весело, весело встретим Новый год!»

Автор же оригинального текста — Раиса Адамовна Кудашева (1878-1964), урожденная княжна Гидройц (литовский княжеский род), в юности служила гувернанткой у князя Кудашева, позже вышла за него замуж. Работала учителем, а в советское время библиотекарем. Когда могущественный в своем деле Александр Фадеев узнал, кто написал эту песню, то Раису Адамовну приняли в Союз писателей СССР, поставили на довольствие литератора по высшему разряду и стали печатать произведения после многолетнего перерыва.

Второе стихотворение. Его желательно читать, усевшись верхом на какую-нибудь палочку. Только не следует использовать собственно елочку — достаточно будет и домашней метелки. Можно даже еще и музыку включить. Поехали!

Тут, конечно, должна быть какая-никакая жена, которую, как слова, из песни не выбросишь. Однако ваша ли это жена, или вообще, так сказать, — не про нее речь. Про нее см. через одно стихотворение.

Третье. Про дровни. И это не про ваших нетрезвых корешков. Это про лошадиную чуйку. Ну, и немного про чуйку Александра Сергеевича — знал, хитрец, чем в душу народную запасть!

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь;
Его лошадка, снег почуя,
Плетется рысью как-нибудь;
Бразды пушистые взрывая,
Летит кибитка удалая;
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке.
Вот бегает дворовый мальчик,
В салазки жучку посадив,
Себя в коня преобразив;
Шалун уж заморозил пальчик:
Ему и больно, и смешно,
А мать грозит ему в окно…

Четвертое. Про Аврору. Только не вздумайте надевать бескозырку и брать банк, вокзал, почту и телеграф. Достаточно взять смартфон (со своим банком, своей почтой и своим телеграфом) и проникновенно с него прочитать:

Если вы решите выступать в паре, то можно попросить свою пару притвориться спящей, а потом изобразить чудесное пробуждение — явить, так сказать, волшебную силу искусства. Правда, тогда не только аплодисменты, но и приз придется делить пополам.

Пятое. Про доброго доктора Айболита. Учитывая традиционную новогоднюю хлебосольность и иллюзорную уверенность при смешивании всех напитков мира без последствий, этот стишок многими будет воспринят с пониманием и благодарностью. Может быть, даже со слезами:

А рядом бегемотики
Схватились за животики:
У них, у бегемотиков,
Животики болят.

И тут же страусята.
Визжат, как поросята.
Ах, жалко, жалко, жалко
Бедных страусят!

А вот если уж попросят что-нибудь исполнить «на бис», то можно посоветовать выбрать между двумя экономвариантами — скорее даже не стихотворениями, а заклинаниями: «Ловись, рыбка, большая и маленькая» и «Мерзни, мерзни, волчий хвост». Надо надеяться, что к этому времени присутствующие уже основательно напразднуются и на ура воспримут такие короткие высказывания. А то и приравняют их к тосту.