Собственно, вопрос стоит ребром: надо ли России спасать и брать политическое украинство в ХХI век, или оно должно остаться в прошлом, откуда и заявились к нам вместе с дарованной интригами Ельцина украинской «независимостью».
Некоторые характерные черты политических украинцев (точнее, характера украинской национальной интеллигенции) проявились отнюдь не вчера, и вовсе не после пресловутых майданов. Советский педагог и писатель Антон Макаренко в «Педагогической поэме» рассказал, как проходила украинизация почти век назад:
«Для тогдашних петлюровцев Шевченко был наиболее удобной дымовой завесой в деле прикрытия настоящей физиономии. Культ Шевченко никакого отношения не имел к социальному содержанию его творчества. Тексты Шевченко были для петлюровца чем-то, подобным текстам священного писания. Они воспринимались без всякой критики и даже без всякого участия мысли, как священнейшие крупинки украинской идеи, как символы украинской державности и как память о великих временах гетманов и козарлюг. <…> Жизнь всего человечества представлялись годными только для подготовки к величайшему мировому празднику —"роковынам" рождения и смерти Тараса. К этому дню приобретались новые портреты, разучивались новые песни, и в особенности разучивался национальный гимн, легально заменивший "Ще не вмерла Украина", — так называемый "Заповит", который распевался со страшными выражениями физиономий и с дрожью баритонов, а сильнее всего в словах: "И вражою злою кровью Волю окропите". Я прекрасно понимал, что злая кровь — это вовсе не кровь помещиков или буржуев, — нет, это кровь москалей и таких ренегатов, как я».
А персонаж «Педагогической поэмы» по фамилии Дерюченко будто бы вчера вышел из Офиса шпрехенфюрера — хотя, согласно «Педагогической поэме», он был прислан из Наркомпроса Украины почти сто лет назад в качестве преподавателя. Макаренко показывает нам типаж укранизатора, который до сих пор доминирует на постмайданной Украине: «Дерюченко был ясен, как телеграфный столб: это был петлюровец. Он "не знал" русского языка, украсил всё помещение колонии дешёвыми портретами Шевченко и немедленно приступил к единственному делу, на которое был способен, — к пению "украинскьких писэнь"… Его лицо было закручено на манер небывалого запорожского валета: усы закручены, шевелюра закручена, и закручен галстук-стричка вокруг воротника украинской вышитой сорочки…»
Впрочем, когда стал вопрос продовольственного пайка, персонаж русский язык немедленно вспомнил.
На Украине установилась власть Дерюченок: людей, основным достоинством которых является «национальное самосознание», под которое подгоняется окружающий мир — от садистского издевательства над согражданами до наплевательского отношения к реальным экономическим потребностям государства. Их власть уже привела Украину к экономической катастрофе и политической дезинтеграции, и никто из соседних государств эти «достижения» за свой счёт исправлять не собирается.
Украинский раздрай сознательно увеличивается и путём внедрения системы мовного апартеида, который автоматически превращает половину жителей государства в граждан второго сорта. Закон о насильственной украинизации утверждает нормы настолько абсурдные (вроде синхронного перевода театрального спектакля на держимову), что ничего, кроме раздражения, вызвать не могут. Даже яростные сторонники Евромайдана, вроде Алексея Арестовича и Бориса Херсонского, и те что-то пропищали про очевидное издевательство над родным языком половины страны.
Нелепым выглядит и требование к издательствам издавать не менее половины продукции исключительно на украинском языке. Притом что востребованность чтения в обществе в принципе падает, издательствам вешают на шею огромный валун неликвида, который тянет их на дно. По данным Ассоциации издателей и книгораспространителей, в 2020 году — по сравнению с годом предыдущим — отрасль снизила объемы производства книжной продукции по названиям на 23,3%, а по суммарному тиражу на 34,3%. Только за 2020 год прекратили свою деятельность 343 издательства и 48 книжных магазинов.
Зато книгам на русском языке поставлен «надёжный заслон», и чтобы ещё больше затруднить читателям выбор изданий на русском языке, под эгидой украинского Гостелерадио активно действует политическая цензура. Так, полномочный чиновник данного ведомства Сергей Олийнык заявляет, что «абсолютно каждая российская книга в большей или меньшей степени является носителем идеологии "русского мира" — хорошая книга, на которой указано, что она издана в России, невольно вызывает положительные ассоциации с государством-агрессором». То есть чем меньше хороших русских книг, тем лучше.
Похожая ситуация складывается и в сфере телевещания, где навязываемая украинизация приводит к тому, что зритель отворачивается от телеэкрана: телеканал «1+1» объявил о потере 41% аудитории популярного сериала «Сваты» после его переозвучивания на украинский язык. Одновременно продолжается репрессии против телеканалов, которые пытаются предлагать своему зрителю востребованный и качественный контент. Например, против телеканала «Интер» цензурный Нацсовет по телевидению и радиовещанию инициировал проверки по факту показа им легендарных советских фильмов «Семнадцать мгновений весны», «Гостья из будущего», «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», «Место встречи изменить нельзя».
Надо полагать, «истинное искусство», которого достойны жители Украины, — это посвящённый Дню независимости воздушный гопак, который собираются изобразить полтора десятка парашютистов в Запорожье; велосипедист, непрерывно игравший гимн Украины на сопилке во время велопробега из Николаевской области в Тернополь; и, разумеется, герб Украины из детей в вышиванках. На этом убогом фоне даже «Жадан и собаки» будут смотреться величественными Кобзонами современности.
Когда меня уверяют, что «Украина — цэ Европа», я поневоле вспоминаю перекошенный от ненависти облик Ирины Фарион и прихожу к выводу, что национал-идеология имеет куда большее отношение к дамским истерикам, нежели к европейскому правовому государству. Животная, звериная ненависть ко всему русскому — это эманация изначальной ненависти украинского ультранационализма к окружающим народам. Вчера это были поляки и евреи, сегодня русские и цыгане, завтра станут венгры и румыны.
Со времён «Мыколы» Михновского ненависть вмонтирована в основание этой чрезвычайно угловатой конструкции. Даже такой вдохновенный сторонник Евромайдана, как российский либерал и писатель Дмитрий Быков, вынужден признать: «Российским либералам хотелось бы видеть в Украине идеал добра, терпимости, такую Мекку славянства, которая призывает к себе всех талантливых свободолюбивых славян и всем обещает дать работу! А я приезжаю и читаю: опять поганый москаль, к тому же жид ездит в Киев, как к себе домой. Приезд россиянина сюда воспринимается: зачем он ездит за длинной гривной на гастроли в воюющую страну. Все это разговоры о том, что в военное время нам не потрибны — не советы от москалей, ни стихи от москалей, что, мы всего этого не видим, что ли? Давайте, не делать вид. Украинская пропаганда в огромной степени держится на ненависти, и эта ненависть очень дурного пошиба».
Потому что цель режима — не сама культура, а украинизация; не экономическое развитие, а казнокрадство; не человеческая цивилизованность, а дрессированная свидомость. Люди ведут себя как нелюди, и скрывать это с каждым днём становится всё проблематичней.
Нардеп Максим Бужанский пишет: «Прочел очень интересный пост одного из участников Майдана о том, как он ходил зимой 13 года с написанном на русском языке плакатом, с, очень мягко говоря, критикой Януковича. В самых резких выражениях. И никто из идеологических сторонников не указывал ему на то, что плакат должен быть на украинском языке. А теперь он возмущён законом о языке. Ну, что ж тут скажешь. Нравится это русскоязычным сторонникам Майдана или нет, но закон о языке, это точно такое же его прямое следствие, как и многое другое. Думаю не последнее».
Точно не последнее: уже с июля следующего года за нарушение драконовского мовного закона начнут штрафовать от 3400 до 11 900 гривен. И это ещё не предел: ведь отбирают не только родной язык — отбирают и родную землю.
В эфир одного из украинских телеканалов дозвонился ветеран АТО из Мариуполя, представившийся Геннадием. «Я являюсь участником боевых действий в Донбассе, участник АТО. Воевал с 2014 по 2016 год. Когда мы были в окопах, никто не спрашивал, какой мы национальности. Я служил в 79-й Николаевской отдельной десантно-штурмовой бригаде, — поведал Геннадий. — Сегодня вы продаете украинскую землю, поэтому мы уже точно ничего не получим. Зеленский хвалился, что у него очень большой военный резерв. Я вам скажу, что в 2014 году воевало в Донбассе 50% русскоязычного населения. Так сложилось, что на Украину меня родители привезли в 1972 году из Брянской области. Я пока остаюсь патриотом, но вы отобрали у меня Родину. Не дай Бог, повторятся события 2014 года, Юго-Восток вас уже не поддержит. Я общаюсь со своими побратимами, и все кричат в один голос, что депутаты отобрали у нас Родину. Поэтому в нас вы больше защитников не увидите».
А русскоязычные «защитники» больше и не нужны — они уже выступили в качестве удобрения. И настоящий выбор стоит не между «демократией» и «государством-агрессором», во что верят самые глупые жители грядущего русскоязычного гетто, а между «суровой госпожой» Фарион и добровольным признанием себя «биомусором» (как высказалась та же Фарион в адрес медалистки Олимпийских игр Ярославы Магучей).
Не надо себя обманывать: для истинных хозяев страны русскоязычные люди — пушечное мясо третьего сорта (второго сорта — представители «титульной нации»). То, что начиналось как фарс условного Дерюченко, заканчивается шабашем совершенно конкретной Фарион. И готовых прогнуться немало: повторил вслед за Зеленским ахинею про «украинский Херсонес» — и вот ты уже почти «патриот».
Спасать от политического украинства есть смысл не исповедующих его «самостийников» (зачем оно кому-то нужно?), но не смирившихся с ним русских.