Поляки и русины-украинцы вместе жили в селе Павлокома фактически с момента его основания. К примеру, первое упоминание об этом населённом пункте относится к 1441 году — тогда Павлокома была собственностью перемышльского каштеляна (управителя замка) Миколая Кмиты, но уже к концу следующего века тут зафиксирован православный приход, который позже перешёл в униатство.
Накануне Второй мировой войны большинство жителей Павлокомы составляли украинцы (1190), поляков было 170 (из них 100 — колонисты-«осадники»), а евреев — всего 10, при этом в повседневном общении все жители использовали как украинский, так и польский языки.
Конфессиональный состав села отличался от этнического: греко-католиков было 898, а римо-католиков — 273, что объясняется наличием смешанных семей. К примеру, даже руководитель читальни местной «Просвиты» был римо-католиком. Кстати, своего костёла в Павлокоме не было, местные поляки добирались на богослужения в соседнее село Дылёнгова. Стоит отметить, что абсолютное большинство окружающих Павлокому сёл было населено поляками.
Упомянутая «Просвита» была закрыта польскими властями в 1938-м после того, как в её помещении было организовано прославление боевиков ОУН* Биласа и Данилишина, которые в 1932 году организовали вооружённое нападение на почту в Городке, а после убили нескольких полицейских.
Но конфликты между украинским и польским населением Павлокомы начались сразу после восстановления польской государственности в 1918-м.
Во-первых, часть украинцев из этого села принимала участие в войне с поляками на стороне Западно-Украинской Народной Республики в 1918-1919 годах. Во-вторых, после раздела имений местного землевладельца Александра Скшинского (кстати, позже ставшего главой МИД и даже премьером межвоенной Польши) в Павлокоме была создана польская сельскохозяйственная колония, а украинцы дополнительной земли не получили.
Кроме этого, как отметил польский историк Здзислав Конечный, греко-католические священники Павлокомы постоянно вели антипольскую пропаганду.
Накануне Второй мировой в Павлокоме действовали как украинские, так и польские националистические организации. Члены ОУН* собирались у местного школьного учителя Николая Левицкого, четверых из них полиции удалось арестовать, а в доме учителя нашли пропагандистские материалы антипольской направленности.
Польские же националисты объединялись вокруг парамилитарного «Стрелецкого союза».
В сентябре 1939 года Павлокома на две недели оказалась под властью нацистской Германии. Именно тогда конфликт между польской и украинской общинами села впервые мог закончиться трагически. Поляки прятали у себя солдат, которые после разгрома Войска Польского оказались в селе, давали им гражданскую одежду и помогали уехать, а значительная часть украинцев приветствовала приход немецких войск, считая их предвестником украинской государственности.
По доносам украинцев Павлокомы нацисты арестовали пятерых местных поляков, но после заверений польской общины о непричастности задержанных к противодействию немцам, тех отпустили.
После подписания договора о границе между СССР и Германией Павлокома оказалась в составе УССР. Новые власти организовали ряд пропагандистских собраний, на которых говорилось об «освобождении украинцев из-под гнёта польских панов», а 10 февраля 40 местных поляков были депортированы в Сибирь. Оставшиеся были уверены в том, что в этом виноваты местные украинцы, в селе ходили слухи, что украинские националисты требовали от советских властей разрешения на убийство местных поляков.
Но на самом деле члены ОУН* получили в Павлокоме свободу действий в июне 1941 года, когда они вернулись в село в обозе немецких войск.
Упомянутый Николай Левицкий, который в 1939-1941 находился на территории Генерал-губернаторства, стал местным «фюрером», организовывая жизнь Павлокомы в антипольском духе. Украинцы получили контроль над марионеточным местным самоуправлением, системой образования и культурными учреждениями в селе. В это время немцы отправили в концлагерь Аушвиц-Биркенау трёх поляков и одну пропольски настроенную украинку из Павлокомы.
С другой стороны, набирало сил и польское подполье в регионе. Поляки вынесли смертные приговоры ряду активистов ОУН* в Павлокоме, первым из них был убит Николай Левицкий — 14 октября 1942 года. Однако это скорее усилило антипольские настроения в селе, и позже десять украинцев из Павлокомы вступили в дивизию СС «Галичина».
Очередной виток усиления ненависти между поляками и украинцами Павлокомы начался на переломе 1943-1944 годов, когда в селе появились первые беженцы с Волыни, рассказавшие о резне польского населения, устроенного там ОУН*-УПА* и местными украинцами.
А весной 1944 года украинская полиция из села Яворник-Русский арестовала пятерых поляков Павлокомы за принадлежность к Армии Крайовой (вооружённые отряды, подчиняющиеся правительству Польши в Лондоне) и хранение оружия. В ответ подразделение Армии Крайовой (АК) штурмовало полицейский пост в Яворнике-Русском, но арестантов там не нашли, и дальнейшая их судьба неизвестна. Естественно, поляки были уверены, что их соратников убили подчиняющиеся немцам украинские полицаи.
Немцы, кстати, отомстили полякам за атаку на своих подручных — за нападение на Яворник-Русский немцы провели зачистку польского села Дилёнгова, убив при этом одного местного жителя.
Хотя в июле 1944 года Павлокома, как и вся Восточная Польша, была занята советскими войсками, противостояние между польскими (АК, «Батальоны хлопские») и украинскими (ОУН*-УПА*, местная самооборона) вооружёнными подразделениями продолжались. Поскольку в сентябре 1944 года между СССР и временным правительством Польши было подписано соглашение об «обмене населением», в Москве считали эту ситуацию польской проблемой, а украинцам предлагали возвращение на историческую родину.
В январе 1945 года советские войска покинули Павлокому, которая вместе со всеми окрестностями Перемышля должна была отойти Польской Народной Республике.
В условиях фактического безвластия 21 января 1945 года в село вошло вооружённое подразделение УПА*, боевики которого арестовали и забрали с собой семерых местных поляков, в том числе солтыса (сельского голову) Каспера Радоня. Украинские историки многие годы пытаются доказать, что это был «переодетый отряд НКВД», но никаких фактов в подтверждение этой версии не приводят.
Поскольку забранные поляки бесследно исчезли, родственники посчитали их убитыми и через посредничество местных греко-католических священников пытались выяснить место захоронения. Обращались они по адресу — ведь, к примеру, бывший приходской священник Павлокомы Василий Шевчук был к тому времени одним из капелланов УПА* под псевдонимом «отец Кадило». Однако попытки найти могилы ни к чему не привели, и поляки обратились к новым властям.
22 февраля милиция Польши арестовала 11 (по другим данным — 17) украинцев Павлокомы, пытаясь получить от них информацию об исчезнувших поляках. Формально арестованных отпустили, но в Павлокому они так и не вернулись. Согласно воспоминаниям их родственников, они «пропали по дороге» — то есть, скорее всего, были тайно убиты польскими боевиками.
Но иногда поляки убивали практически открыто: в конце февраля АК объявила смертный приговор солтысу соседнего с Павлокомой села Дынов, украинцу Игорю Прокопу, а в убийстве Прокопа и всей его семьи приняли участие двое поляков, чьи братья были похищены 21 января.
Поляки из Дынова и Павлокомы обратились к властям с требованием прислать войска, чтобы получить информацию о пропавших соплеменниках. Сходы населения превращались в антиукраинские митинги, во время которых жители вспоминали предыдущую деятельность украинских националистов, их преступления в соседних сёлах.
Росту антиукраинских настроений также способствовали беженцы с Волыни. В конце февраля 1945 года на совещании в Дынове с участием руководителей местного подполья, представителей AK, поляков из близлежащих сел и поляков-жителей Павлокомы были согласованы сроки и план проведения совместной акции польского подполья против украинского населения Павлокомы.
Следствием этого совещания стал выезд из Павлокомы местных поляков, что, однако, не обеспокоило украинцев. Впоследствии, во время процесса над своими подчинёнными, поручик АК Юзеф Бисс (псевдоним «Вацлав») говорил, что на совещании было принято решение об участии в акции его подразделения (отряд ОР-26), а также «польской самообороны» из Дынова и Павлокомы — всего 250 человек. Бисс заявил, что жители Павлокомы информировали его о присутствии в селе отряда УПА*, потому было решено захватить в плен и убить всех мужчин старше 15 лет, за исключением пожилых людей, неспособных обороняться.
Польский историк Здислав Конечный писал, что был запланирован расстрел мужчин-участников украинского подполья, но женщины и дети должны быть переданы УПА*. Стоит отметить, что с формальной точки зрения Армия Крайова к тому времени была уже расформирована — соответствующий приказ ещё 19 января 1945-го издал её последний командующий Леопольд Окулицкий. Но Жешувский округ АК приказу не подчинился и решил продолжить вооружённую борьбу, при этом именно окружное командование АК санкционировало акцию в Павлокоме.
Перед главной атакой на Павлокому было проведено несколько предварительных — с целью выяснить, насколько украинские жители села готовы и способны защищаться.
Первые из них состоялись 27-28 февраля, тогда погибли 13 украинцев. 1 марта была атакована Загора (так называлась верхняя часть Павлокомы), а также ее выселки, были убиты девять украинских жителей. После этих нападений поляки уже знали наверняка, что в селе не было ни одного подразделения УПА*, но корректив в план акции не внесли. Хотя украинцы из Павлокомы после атаки 1 марта действительно выслали 10 молодых людей для контактов с УПА*, но просьбы о помощи были отклонены в связи с явным преимуществом польских сил.
2 марта «Вацлав» поставил конкретные задачи командирам взводов своего отряда, и в четыре часа утра 3 марта 1945 года боевики АК и польской самообороны вошли в Павлокому. Село было полностью окружено, после чего поляки, продвигаясь к его центру, стреляли в каждого встречного, включая женщин и детей, которых было убито около 50. Украинские жители села, сориентировавшись в ситуации, прятались в заранее вырытых схронах или бежали к церкви. Однако церковь оказалась ловушкой — поляки сами сводили туда людей, найденных в хатах и схронах.
Собранных в церкви проверяли — нет ли среди них поляков или римо-католиков. Таких оказалось немного, их отпустили, а остальных рассортировали по полу и возрасту. Детей до 7 лет, женщин с маленькими детьми и беременных оставили в живых, остальные были расстреляны на греко-католическом кладбище в 300 метрах от церкви. Мжчин перед смертью пытали, добиваясь от них информации о похищенных 21 января поляках.
Самую страшную смерть принял приходской священник Владимр Лемцьо: его обмотали колючей проволокой, вырезали крест на груди, долго волочили конями вокруг церкви, а потом забили металлическими цепями.
Ликвидация жертв трагедии не была спонтанной.
Сначала поляки отдали приказ нескольким украинским мужчинам выкопать глубокую яму. Людей расстреливали на краю ямы, куда и сбрасывали трупы. Когда яма была заполнена, выкопали вторую, а затем и третью — все они в результаты были заполнены трупами. Группы людей, которых вели из церкви на расстрел, состояли сначала из мужчин, впоследствии уничтожали женщин, а напоследок убивали детей. В эту братскую могилу свозили и других украинцев, убитых в Павлокоме. Выжившие вспоминают, что пред расстрелом жертв раздевали и разували, забирая лучшие вещи себе.
Позже бойцы АК на судебных процессах отрицали своё участие в убийствах украинцев Павлокомы — мол, это было дело рук польской самообороны, а мы лишь их охраняли.
Однако отдельные подчинённые «Вацлава», в частности, Чеслав Спута, подтверждали своё участие в расстрелах. При этом сам Юзеф Бисс присутствовал в церкви во время проверки, позже осматривал кладбище, после чего спокойно отправился обедать в село. Перед этим он обратился к группе женщин и детей, которых решили оставить в живых, объявил, что дарует им жизнь, за что отныне Павлокома будет переименована в «Вацлавовку», и приказал женщинам с детьми идти «за Збруч, на Украину». Группу в составе около 40 людей под конвоем довели до окраин украинского села Бирча.
Когда с украинцами было покончено, в Павлокому приехали на телегах поляки из близлежащих сел, чтобы разграбить покинутое имущество — то есть всё происходило точно так же, как на Волыни при уничтожении украинцами польских сёл.
В Павлокоме не трогали только специально обозначенные дома — с польскими флагами или надписями dom polski. Уцелевшие украинские жители Павлокомы написали жалобу советскому коменданту в Сяноке, в результате чего в Дынов был выслан отдел НКВД, который арестовал 282 поляков. Однако только 82 из них остались в конечном итоге заключенными, пробыв за решёткой четыре месяца. В свою очередь, польские власти по этому же делу задержали нескольких лиц, которые были осуждены на короткие сроки заключения, и вскоре выпущены на основании амнистии.
В сентябре 1945 года абсолютное большинство из выживших украинцев Павлокомы были депортированы в Тернопольскую область в рамках «обмена населением».
В ночь с 4 на 5 октября 1945 объединённые сотни УПА* атаковали Павлокому, убив более десятка поляков — как вернувшихся после убийства украинцев в заброшенное село, так и новых поселенцев, занявших бывшие украинские хозяйства. Ещё одно нападение и убийство нескольких поляков состоялось в феврале 1946 года, тогда были сожжены несколько польских хозяйств. УПА* представляло эти акции как возмездие за преступление против украинцев, которых в селе уже не осталось.
До сих пор неясно, сколько же людей было убито в Павлокоме 3 марта 1945 года, поскольку эксгумация могил так и не была проведена.
В листовках УПА осенью 1945 года писали, что погибло «около 300 украинцев». В воспоминаниях выжившей в трагедии Елены Потичной, изданных в США в 1961 году, приведён список из 324 жертв — однако, согласно приходским книгам, в нём большое количество «двойников». Польские историки пишут о 150 жертвах, это же число называют и участники этнической чистки — по их словам, больше просто не поместилось бы в ямы, выкопанные на кладбище.
Ныне «канонический» список жертв, который признаёт только украинская сторона, содержит 366 фамилий: 324 из «списка Потичной», 22 убитых 28 февраля — 1 марта, а также два десятка украинцев, убитых после 3 марта в окрестностях Павлокомы.
В 1952 году в связи с убийством советского солдата были задержаны подчинённые Юзефа Бисса — Чеслав и Мариан Спуты. Они также сознались в участии в «массовом убийстве лиц украинской национальности в Павлокоме». Следователь Вильгельм Будзяк отдал приказ раскопать одно из трех найденных на кладбище в Павлокоме массовых захоронений, а также нашел — среди осужденных уже ранее членов польского подполья — других подозреваемых в участии в преступлении, в том числе и Юзефа Бисса.
17 августа 1953 года Воеводский суд в Жешуве приговорил Романа Твожидла к 15 годам лишения свободы, в частности, за непосредственное участие в «акции в отношении украинского населения в Павлокоме». Идентичное наказание получил Чеслав Спута, его брат Мариан был осуждён на 8 лет, Антон Геруля — на 4 года и 6 месяцев лишения свободы. Юзеф Бисс виновным в совершении преступления в Павлокоме признан был.
30 августа 1956 Верховный Суд Польши отменил приговоры, вынесенные вышеперечисленным лицам, и в течение следующего месяца все они были выпущены на свободу. Правомерность этих решений по просьбе жертв трагедии в Павлокоме впоследствии проверял Польский Институт национальной памяти, однако нового расследования трагедии фактически не было.
Постепенно новые жители Павлокомы превратили заброшенное греко-католическое кладбище в свалку, пасли здесь скот. А в 1963 году и местную церковь разобрали до фундамента, от храма осталась только полуразрушенная колокольня.
С 1989 года группа бывших жителей Павлокомы пыталась установить памятник на месте трагедии, но, несмотря на разрешения властей, этого не удалось сделать из-за противодействия нынешних жителей села. Лишь в 1998 году удалось упорядочить и вновь освятить греко-католическое кладбище в селе. Новое разрешение на установку памятника удалось получить только в июне 2005 года, после того как во Львове было открыто восстановленное «Кладбище Орлят».
13 мая 2006 года в присутствии президентов Украины Виктора Ющенко и Польши Леха Качиньского состоялось торжественное открытие на греко-католическом кладбище в центре Павлокомы мемориала бывшим украинским жителям этого села. По первоначальному замыслу, памятный знак должен был представлять женскую фигуру с ребенком на руках, но поляки с такой трактовкой не согласились.
В конечном итоге поставлен каменный крест, на котором высечена надпись: «Вечная память 366 жертвам, трагически погибшим 1-3 марта 1945 года в селе Павлокома». То есть на памятнике не указано ни кто именно погиб, ни от чьих рук, ни что причиной «трагической гибели» было убийство, ни даже то, что погибшие были жителями Павлокомы.
При этом после возложения венков к этому знаку 13 мая 2006 года оба президента почтили ещё один крест, расположенный на расстоянии около трехсот метров от предыдущего. На нём выбита надпись: «Памяти поляков, жителей села Павлокома, которые в 1939-1945 годах погибли от рук украинских националистов и умерли на «нечеловеческой земле». «Нечеловеческой землёй» в Польше до сих пор называют территории Сибири и Дальнего Востока, куда во времена Сталина депортировали поляков (в том числе из Павлокомы).
Видимо, русофобия Ющенко перевесила его украинский национализм, когда он согласился своим присутствием почтить подобный памятный знак.