На этой должности он обещает усиливать борьбу с коррупцией, что и новый президент США Джо Байден тоже не раз называл приоритетом на украинском направлении.
В тот же день и Офис президента Зеленского послушно взял под козырек, обещая (в который раз) бороться с коррупцией. «Здесь мы точно будем союзниками Президента Байдена в осуществлении антикоррупционных мер в Украине. Президент Зеленский здесь абсолютно лучший собеседник для Президента США, если речь идет об Украине», — заявил заместитель главы Офиса Игорь Жовква.
Между тем, что ж тут нового? Борьба с коррупцией на Украине успела превратиться едва ли не в национальную идею, ради которой глава государства идет на более чем сомнительные, с позиции законности и Конституции Украины, шаги, увольняя, например, главу Конституционного суда.
При этом и сам нынешний президент США оказался замешан в коррупционный скандал на Украине через своего сына Хантера. Зная это, не отставал от куратора в США и Порошенко.
Опрос Киевского международного института социологии от октября 2020 года показал, что имя экс-президента больше всего у украинцев ассоциируется именно с коррупцией. Таковых 52,9%. Кроме того, 71% не смогли назвать хотя бы одну украинскую политическую партию, не замешанную в коррупции.
Акцент на борьбе с коррупцией при новой администрации США несказанно воодушевил многочисленных «борцов с коррупцией» на Украине, предчувствующих увеличение финансирования своих проектов, которые, как показывает опыт последних лет, работают лишь сами на себя.
В течение 2015-2019 годов на Украине при содействии и финансировании из США были созданы новые антикоррупционные органы: Национальное антикоррупционное бюро, Специализированная антикоррупционная прокуратура и Национальное агентство по предупреждению коррупции, Высший антикоррупционный суд, Государственное бюро расследований, Служба финансовых расследований. Однако эффективность их деятельности стремится к нулю.
Отсутствие значимых результатов борьбы с коррупцией украинский экономист Виктор Скаршевский объясняет тем, что антикоррупционные органы больше симулируют деятельность при баснословных затратах, выдавая результат «на копейку». «На антикоррупционные органы с момента их создания в 2015 году украинские налогоплательщики израсходовали 12 млрд грн. В проекте госбюджета на 2021 год на так называемую антикоррупционную «инфраструктуру» предусмотрено 5,6 млрд грн бюджетных денег. Итого — 17,6 млрд грн, или более $600 млн. За 6 лет функционирования антикоррупционных органов, включая Высший антикоррупционный суд (действует с сентября 2019 года), не посажен ни один топ-коррупционер, а в бюджет антикоррупционные органы возвратили менее 500 тыс. грн, в т.ч. в 2020 году 48,5 тыс. грн. Мягко выражаясь, результата от деятельности антикоррупционной «инфраструктуры» — ноль», — пишет экономист. Меж тем, сам руководитель НАБУ Артём Сытник стал фигурантом коррупционного дела — он был признан коррупционером по суду еще в 2019 году.
При этом зарплаты работников НАБУ являются рекордными среди всех работников правоохранительных органов Украины. Расходы государства на одного работника НАБУ более чем в 10 раз превышают возмещения в бюджет от его деятельности. Возникает вопрос: стоит ли использовать автомобиль, который потребляет 300 литров бензина на каждые 100 метров пробега?
Как ни парадоксально, но в этой дорогой, длительной и безрезультатной борьбе с коррупцией сама коррупция пока побеждает. В 2019 году в Индексе восприятия коррупции организации Transparency International Украина заняла 126 место из 179. В 2007 году она была на 118 месте. В апреле 2017 года международная аудиторская компания Ernst&Young поставила Украину на первое место в мире по уровню коррупции среди 41 исследуемых стран.
По данным опроса группы «Рейтинг» от ноября 2020 года, 47% украинцев не видят результатов борьбы с коррупцией, 37% считают, что ситуация ухудшилась, и лишь 14% отметили определенное улучшение.
В любой другой сфере такие методы «лечения» признали бы неэффективными, но, когда это касается финансируемой США борьбы с коррупцией в других странах, эффективность — это отнюдь не то, ради чего создавались структуры.
Американские демократы — известные мастера манипулирования терминами и смыслами слов. Если назвать созданные ими на Украине антикоррупционные органы филиалами разведывательных органов, то всё становится на свои места и не возникает вопросов по поводу борьбы с коррупцией. От них нелепо было бы требовать эффективности борьбы с коррупцией в другом государстве. Если полковник иностранной разведки называется врачом-онкологом, это не значит, что он сможет вырезать раковую опухоль. Фактически эти органы должны собирать компромат на украинских чиновников и политиков, чтобы делать их более послушными и сговорчивыми. Коррупционным делам дают ход, лишь если украинский чиновник «взбрыкнет» и встанет поперек дороги. Тогда на свет божий вытащат всю его подноготную. Такая тактика должна гарантировать неизменность внешнеполитического курса страны при смене президентов и депутатов.
Украинский депутат Андрей Деркач в прошлом году заявлял на пресс-конференции, что речь идет о многослойной системе международной коррупции, через которую разворовываются западные кредиты и гранты, вымываются деньги из украинского бюджета. Вскоре сам Деркач и его окружение попали под санкции США за разоблачение этой схемы, что посчитали «вмешательством в американские выборы».
Новая администрация США, делая опять акцент на борьбе с украинской коррупцией, фактически подает сигнал об усилении контроля над украинскими олигархами и политиками. Чем больше будет «борьбы с коррупцией», тем меньше будет зависеть от Украины, правительство которой должно удовлетворять любые желания и даже намеки, исходящие от новой администрации США.