— С какими-то проблемами в политических переговорах, я думаю. В силу того, что сторонам оказалось сложно договориться о следующих шагах в рамках минского мирного урегулирования, мы видим, что остановился диалог и в отношении захваченных лиц, и возникли проблемы с определением зон разминирования, и как итог этого явно наметившегося политического тупика возникла проблема с определением даты следующей встречи. И как результат мы увидели военное обострение.
Военные, во-первых, четко воспринимают, что происходит, они чувствуют политическую конъюнктуру. А во-вторых, военные обеих сторон попытались эту паузу использовать для укрепления своих позиций, и это привело к накоплению противоречия чисто военного, полевого характера, потому что все эти позиция на фронте обагрены кровью, за эти клочки погибло много людей с обеих сторон. И это дало эффект такого военного обострения ситуативного.
- Сегодня президент Украины Владимир Зеленский заявил, что 11 сентября в Берлине пройдет встреча политсоветников в «нормандском формате». Замглавы Администрации президента РФ Дмитрий Козак уже подтвердил свое участие. Как думаете, возможны ли дипломатические прорывы по Донбассу?
— Шансы есть на проведение этой встречи. Если российские представители приедут на эту встречу, то это означает, что какие-то предварительные договоренности, возможно, есть. Но я напомню, что минский переговорный формат — такая себе матрешка трехуровневая. Базовый уровень — это советники, второй уровень — это министры иностранных дел, третий уровень — это президенты.
То есть не надо переоценивать важность встречи советников, поскольку они фактически только готовят документы, которые будут потом парафированы министрами иностранных дел и могут быть подписаны или не подписаны президентами. Это целый базовый полутехнический формат.
- Вообще же перемирие — это одно из немногих реальных достижений Зеленского на посту президента. Как думаете, сможет он удержать ситуацию?
— Мы видим, что перемирие невозможно без политического урегулирования. Попытка заморозить через перемирие конфликт не срабатывает, потому что военные находятся слишком близко друг от друга, у них свои счеты. Возможны какие-то ситуативные, временные перемирия только как элемент обеспечения реализации политической части Минских договоренностей, не по-другому. И сам по себе конфликт таким образом заморозить невозможно.
- Наверное, одним из препятствий на пути к миру, в частности, является целая инфраструктура войны, сложившаяся вокруг Донбасса: коррупционные и прочие схемы. Что нужно сделать, чтобы демонтировать эти схемы?
— Это возможно только в результате мирного урегулирования, реализации политической части Минских соглашений. Более того, я считаю и хочу это подчеркнуть, что дорога к миру через замораживание конфликта нереалистична. Более реалистична через мир к разрешению конфликта.
— Условно говоря, ждать того, что будет полное прекращение огня, а после него реализовывать Минские соглашения — это идеализм, инфантилизм и манипуляция, просто обман общества. Потому что всегда будут на фронте люди, которые будут стрелять, даже несмотря на самые жесткие приказы руководства. С обеих сторон хватает радикальных групп и идеологически настроенных групп военных, поэтому стрельба будет продолжаться в той или иной мере. И требовать ее прекращения — это все равно что говорить о том, что мира не будет.
Наоборот, реализация политической части Минских соглашений по британскому сценарию сама по себе умиротворяет конфликт — пропадают цели. Кроме личной мести, не остается целей для конфликта. Поэтому я считаю, что сначала надо реализовать часть положений Минских соглашений, а потом уже добиваться полноценного прекращения огня.
Только после того, как украинское, российское, донбасское общества поймут, что реинтеграция Донбасса пошла, возникнут условия для полномасштабного прекращения огня.