Назначив в 2014 году досрочные выборы Рады, Порошенко придал местным выборам дополнительное значение. Они стали в определенной степени репетицией выборов национальных, до которых, правда (если они не станут досрочными), остается еще 4 года. Бесспорно, местные выборы оказываются зондажом общественного мнения, которое куда лучше соцопросов показывает, как изменились настроения населения после перезагрузки власти, а поскольку других подобных голосований до выборов не будет, то значение такой репетиции возрастает.
С другой стороны, выборы-2015 показали, что роль местных выборов как репетиции ограничена, и их результат не так просто интерпретировать для оценки общенациональной тенденции. Те выборы запомнились взлетом политических сил, не представленных в парламенте, — УКРОПа, «Возрождения», «Нашего края». Первые два проекта набрали во всеукраинском масштабе свыше 5% (если считать голоса, поданные в облсоветы и Киевсовет), а третий, по одним данным, также прошел этот барьер, по другим, ему не хватило долей процента. Немало рассуждали про общенациональный взлёт всех трех партий, а он так и не состоялся, более того, перспектива его перестала просматриваться уже вскоре после тех выборов — соцопросы неизменно показывали всей тройке явно непроходные результаты (лишь УКРОП в единичных случаях переходил 5%-ный барьер). И это притом что народ, как показывали опросы, работой местной власти был доволен куда больше, чем деятельностью президента Порошенко и Рады.
То есть все три партии не смогли конвертировать электоральный успех в общенациональный рейтинг. Но и с учетом этого обстоятельства такой результат местных выборов в определенной степени показал перспективу настроений избирателей. Тогдашний успех «УКРОПа», «Возрождения» и «Нашего края» выглядел запросом на новые силы, а от того, что в дальнейшем упомянутые силы не стали выглядеть как привлекательные общеукраинские партии, этот запрос никуда не делся. Достаточно было появиться Зеленскому, чтобы быстро трансформировалась электоральная карта, выглядевшая в 2016-м — начале 2018-го окостеневшей.
Ясно, что «Слуге народа» не удастся и близко повторить свой успех прошлого года. Это, собственно, можно было предвидеть еще раньше на гребне популярности Зеленского. Ведь парадокс: даже к завершению каденции нынешняя местная власть не разочаровала людей. Это показал проведенный с 25 января по 17 февраля 2020 года группой «Рейтинг» шестой всеукраинский муниципальный опрос. Согласно ему, ни одна из структур местного самоуправления не имела отрицательного баланса доверия/недоверия. У местных голов он был +16% (то есть на 16% опрошенных больше доверяли им, чем не доверяли), у местных советов +3%, а у исполкомов 0%. Тогда как у президента Зеленского баланс составлял +14% (чуть меньше, чем у мэров), у Рады –31% и у правительства –32%.
Опрос показывал, что уже зимой позитивный рейтинг Зеленского не переходил на подконтрольные ему Раду и правительство так, как перешел летом 2019-го на кандидатов его партии. Следовательно, можно быть уверенным, что этот рейтинг теперь лишь незначительно может переходить и на кандидатов в местные советы, тем более что, как видно по более свежим опросам, за прошедшие месяцы поддержка Зеленского подрастерялась. Поддержка же местной власти не могла растеряться в той же степени, ведь если зафиксированный социологией позитивный рейтинг президента был рейтингом ожидания, то ее позитивный же рейтинг являлся оценкой работы за 4 с лишним года.
Уверен, что дополнительно снижать рейтинг «Слуги народа» на местах станет сокращение числа районов, продавленное в прошлую пятницу в Раде благодаря дружному голосованию президентских депутатов, поддержанных (не единодушно, но в достаточном количестве) их сателлитами из обеих депутатских групп. Эта тема, думаю, станет центральной во всех кампаниях, за исключением самих областных центров, которых этот вопрос напрямую не затрагивает. При этом административная перекройка будет работать против рейтинга Зеленского по нескольким направлениям.
Во-первых, конечно, понизит президентский рейтинг уверенность общества в том, что сокращение районов повлечет за собой, с одной стороны, ликвидацию поликлиник, больниц и всех прочих социальных и культурных учреждений, которые сейчас закреплены за каждой районной структурой, а с другой — усложнение доступа к оставшимся учреждениям того же рода, поскольку для абсолютного большинства жителей украинской провинции расстояние до райцентров существенно удлинится.
Допустим, хотя в это трудно поверить, такое сокращение не произойдет или же окажется неболезненным. Но даже если такой нереально оптимистичный сценарий реализуется, это произойдет не сейчас. До выборов можно пытаться снимать недовольство лишь обещаниями, которым мало веры.
Во-вторых, главные потенциальные жертвы сокращения районов — это бюджетники. Однако админресурс реализуется на местах прежде всего через бюджетные учреждения. Значит, админресурс «Слуги народа» априори будет работать хуже.
В-третьих, сокращение районов нивелирует выполнение ключевого предвыборного обещания Зеленского — закона о референдуме. Напомню, этот документ в том виде, в котором принят в первом чтении, разрешает отменять референдумом действующие законы или их отдельные статьи. Но районы сокращены не законом, а постановлением Рады, и отмены постановлений закон не предполагает. Примут его в неизменном виде, избиратель подумает, что его просто развели, как лоха, под красивые слова из программы Зеленского о том, что «только народ Украины будет формировать основные задачи для власти посредством референдумов и других форм прямой демократии». Да, теоретически во втором чтении в законе может появиться и право на отмену постановлений Рады. Но не думаю, что на деле так произойдет.
В-четвертых, в отдельных местах кандидаты от «Слуги народа», конечно, будут выступать против сокращения районов, но обелить имидж не удастся, ибо решение Рады принято практически единолично президентской партией.
Разумеется, против такого сокращения наверняка выступят кандидаты практически всех сил, в том числе и те, которые, будучи у власти, вполне могли бы его провести (та же «Евросолидарность»), но, думаю, проиграть по сравнению с 2019 годом может большинство парламентских партий. Причина в высоких показателях, которые получат местные политпроекты во многих регионах.
Однако для каждой из оппозиционных партий Рады крупной неудачей станет лишь результат меньший 5% в общенациональном масштабе (если считать голоса, поданные в облсоветы, Киевсовет, а в Донецкой и Луганской области, где облсоветы, избирать не будут, и в райсоветы). А вот в случае со «Слугой народа» крупной неудачей будет любой результат, не позволяющий создать монобольшинство. И судя по тем опросам в регионах, которые публикует сейчас группа «Рейтинг», такой результат запрограммирован почти везде.
Подсластить пилюлю «Слуге» может лишь успех фактически региональных партий (напомню, что в Украине по закону все партии являются общенациональными и должны иметь отделения в большинстве регионов, но у многих эти отделения лишь виртуальны). Ведь ясно, что с точки зрения общенациональной стратегии партии Зеленского невыгодно, если ей придется для вхождения в местную власть создавать коалиции на Западе с «Евросолидарностью»», а на Востоке с ОПЗЖ. А вот союзы с региональными силами позволят гораздо лучше сохранить лицо. Только при этом правящей партии выгодней, чтобы в каждом регионе речь шла о союзе с замкнутой лишь его границами политической силой, а не с общенациональным проектом, который собирает под своим зонтиком совокупность региональных проектов (таковыми в 2015 являлись «Возрождение» и «Наш край», а сейчас на подобную роль претендует «Пропозиция»). Ведь, исходя из опыта 2015 года, хороший результат любого такого проекта будет сигнализировать появление опасного для Зеленского запроса общества на новизну.
Очевидно, что не везде президентская партия сможет создать правящие коалиции в местных советах, а где-то им придется создавать их на не слишком выгодных условиях. И наиболее вероятным итогом выборов станет деление Украины на три основные части. Первая — территории, где «Слуга народа» станет ведущей силой коалиций. Вторая — территории, где она будет в коалициях с младшими партнерами. Третья — территории, где президентская партия окажется в оппозиции. Да, можно допускать и появление территорий, где у партии власти окажется монобольшинство на местном уровне. Однако трудно представить, чтобы такое могло произойти даже на уровне облсоветов или горсоветов крупных городов.