— Николай, после распада СССР экономические и политические связи между странами СНГ и Россией ослабли, в эти страны пришли иностранные инвесторы, в том числе из Китая. Какие страны СНГ наиболее интересны Китаю в экономическом и политическом планах?
— Вы абсолютно верно заметили, что Китай пришел туда после распада Советского Союза и пытается занять там какие-то ниши. Какого-то специального плана у Китая насчет стран СНГ не существует, а существует общая стратегия Китая по расширению инвестирования и усиления своего влияния на все направления. Китайское влияние растет не только на Украине, в Грузии и Казахстане. Оно также растет и на Мальдивах, и в Танзании, и в Мексике, и в Соединенных Штатах, и так далее. Это общий процесс роста китайской экономики, которая выходит из берегов, ей требуются новые ресурсы, китайским капиталам требуются рынки, где они могут инвестировать и получить прибыль.
- В какие страны СНГ Китай готов вкладывать деньги?
— Что касается действий Китая в странах СНГ, то наиболее интересное направление для Китая является именно создание транспортного коридора в рамках политики «один пояс — один путь», или «экономический пояс шелкового пути», которая была обозначена в 2012 году. В большей степени Китай интересуется Средней Азией, именно Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном, Туркменистаном, как сухопутным транспортным коридором в Европу. Речь идет о том, чтобы создать там железнодорожную инфраструктуру. Колея, которая была бы не наша, а европейского типа. Она нужна для создания прямых железнодорожных коридоров транспортировки груза через Среднюю Азию, Иран, Турцию в Европу и обратно в Китай. Это глобальная стратегия, которая, соединяясь, имеет очень важное значение. Кавказ также является важным звеном движения этого железнодорожного пути. Важно отметить особенность китайского инвестирования, она заключается в том, что китайцы не идут по какому-то одному строгому плану. Они сразу реализуют несколько стратегий и через Россию, через Среднюю Азию, через Иран, и через другие всевозможные пути.
- Какие еще страны СНГ интересны Китаю в рамках маршрута «Нового шелкового пути»?
— Существуют также сложные проекты, когда грузы должны переходить через Казахстан в порты Каспийского моря, дальше перегружаться и через Каспийское море выгружаться в Азербайджане. Это сложный путь, в обход России в том числе. Эти сложные инфраструктурные проекты подразумевают создание портовой инфраструктуры, в том числе на Украине. И я напомню, что в 2013 году был совершён визит тогдашнего президента Украины Януковича в Пекин, где были подписаны соглашения об усилении присутствия Китая в Крыму. После этого произошли определенные политические события, и проектам по созданию портовой инфраструктуры в Евпатории не суждено было сбыться. Китайцы попробовали реализовать эти же проекты в Одессе, в Николаеве, но там тоже не получилось. То есть Черное море также является интересным направлением в этой глобальной китайской разветвленной системе инфраструктурных коммуникаций. Можно отметить, что китайцы предприняли попытку создания глубоководного порта в Грузии, даже подписали сделку, но американцы вторглись в этот проект, и власти Грузии переподписали это соглашение уже с американской корпорацией «Конт». Это было в 2015-2016 годах.
- Американцы и китайцы конкурируют на постсоветском пространстве?
— Очень активно идет попытка американцев пресечь появление такого сухопутного маршрута.
- Зачем китайцам нужен этот сухопутный маршрут?
— Китайская экономика очень зависима от энергоресурсов, которые идут по морю, торговля в основном морская. Китайско-американский конфликт, как видите, уже налицо, он действительно обретает острые черты. Это не было очевидно еще, скажем, семь лет назад, но китайская стратегия достаточно далеко вперед смотрит. Она подразумевала создание вот за эти 7-10 лет сухопутного коридора, чтобы американцы не могли влиять на торговлю Китая с другими странами, и чтобы это влияние не могло прервать развитие китайской экономики. Транспортная роль СНГ для Китая очень интересна.
- Работают ли китайские лоббисты непосредственно в странах СНГ?
— Китай осуществляет гуманитарную экспансию, но она очень ограниченная, гораздо меньше, чем влияние США в Африке и Латинской Америке. На территории СНГ активно действуют китайские диаспоры, особенно на Украине, очень крупная в Киеве, Харькове, в Одессе, очень крупная в Николаеве. В основном это бизнесмены. Китайцы активно представлены в Азербайджане, Армении и Грузии. Второй момент, который китайцев интересует, — это сухопутные поставки нефти. Тут в основном речь идет о Казахстане и Российской Федерации, потому что в случае обострения китайско-американского конфликта нефтяные поставки по морю будут заблокированы. Логично, что возить нефть из Казахстана, Узбекистана, Туркмении, а газ из России — это безопасные углеводородные поставки, которые невозможно достать американским оружием.
- Есть ли у Китая экономический интерес к прибалтийским странам?
— Особняком стоит сотрудничество со странами Прибалтики. Это резервный путь для китайцев. Китай рассматривает возможность инвестировать в создание дополнительной портовой инфраструктуры в Прибалтике. Но опять же, как вы догадались, американцы максимально блокируют возможность появления китайского присутствия на портах Балтики, и прибалтийские государства идут в фарватере этого. Китайцам не разрешают что-либо там строить. И здесь очень большая проблема. Есть маршрут, который ныне действует, — через транссибирскую магистраль, Москву, Минск, Варшаву, Берлин. Это сейчас самый загруженный маршрут. Но есть определенные проблемы на белорусско-польской границе. Китайцы постоянно обвиняют польских таможенников и польские логистические компании в том, что они сильно задерживают китайские грузы на пути в Германию. В данном случае, конечно, в Пекине считают, что это рука Вашингтона и на Польшу влияет США. Поэтому сухопутный маршрут через Польшу и Белоруссию в связи с активизацией американских контактов сегодня в Пекине рассматривается как не очень стабильный. Существует альтернативный маршрут китайских грузов через Санкт-Петербург, но пока это на уровне разговоров, по большей части этот проект не реализован. Реализуется проект «Белкомур». Достраивается железная дорога из западного Китая, которая через Казахстан и Урал выходит в Баренцево море и дальше идет в Северное море до Европы. Это тоже еще недостроенный проект. Получается, что, одной стороны, очень много китайских железнодорожных маршрутов идет через страны СНГ в Европу, а с другой — они все нестабильны. Мы видим, что на этом направлении есть очень активное противостояние, но не российско-китайское, а китайско-американское.
- А выгодно ли России транспортное развитие Китая в странах СНГ? Или лучше принять сторону американцев и мешать Китаю?
— Мне кажется, что выгодно. В любом случае влияние России на страны СНГ будет сохраняться очень большим. Хотя в Китае есть политики, которые считают, что Россию нужно списать со счетов, мы видим, что это невыгодная для Китая стратегия. Я думаю, что сам руководитель Китая Си Цзиньпин понимает, что без России очень сложно будет строить транспортный коридор. В любом случае нам выгодно, чтобы коммуникации развивались через Среднюю Азию, потому что они будут проходить в итоге через Россию. Даже если маршрут будет идти через Казахстан, он будет входить в зону влияния Российской Федерации. Нам выгодно быть ближе к этим маршрутам, чтобы мы могли на них влиять. Это лучше, чем если американцы будут влиять на китайский транзит в Индийском или Тихом океане. В принципе развитие континентальных контактов Китай-Европа не может идти без нас. Россия должна держать руку на пульсе и регулировать этот процесс.
- Американцы борются с Китаем за украинский «Мотор Сич». Зачем Китаю это предприятие и почему американцы не хотят, чтобы китайские инвесторы его покупали или вкладывались в него?
— Очень глобальный вопрос. Экономика Китая увеличилась в 55 раз, но она не увеличилась качественно. Китайцы так и не создали своей мощной научной базы. Им требуются внешние разработки, в том числе в оборонном комплексе. И Украина, и бывшие советские разработки сыграли важную роль в модернизации китайской армии и продолжают играть очень важную роль. Страны Запада следят за процессом модернизации китайской армии, не допуская возможности прорывного развития китайских военных разработок. История с «Мотор Сич» — это не первая ситуация, когда китайцы пытаются использовать слабеющую экономику Украины для того, чтобы по дешевке купить разработки. За примерами далеко не надо ходить. Первый китайский авианосец «Ляонин» — это вообще-то украинский авианосец «Варяг». Он был куплен у Украины китайцами. Вообще весь авианосный флот Китая практически украинский. Ну или советский, если быть более точным. Пойдем дальше. В сети было очень много слухов о том, что китайцы пытались купить «Южмаш». «Южмаш» — это баллистические ракеты «Сатана», гораздо более стратегически важный объект, чем «Мотор Сич». «Мотор Сич» — это попытка китайцев сделать дополнительный рывок в вертолетостроение. Собственные наработки китайцев в вертолетах достаточно слабые, а без них китайцы не смогут дальше модернизировать армию, которая могла бы воевать в маленьких локальных конфликтах или десантных операциях. Другая военная техника, в том числе десантные, транспортные самолеты, во многом были созданы с использованием украинских разработок и привлечением корейских разработчиков. Американцы очень следят за этим. Но заимствование советских военных разработок Китаем — это вина самих американцев, которые сейчас пытаются расхлебывать последствия развала Советского Союза. Если бы этого развала не было, эти разработки не были бы допущены на китайский рынок, и такой проблемы, как растущее влияние Китая, просто бы не было. В данном случае американцы борются с последствиями своих же далеких исторических действий. Еще раз хочу подчеркнуть, что в данном случае это говорит о том, что китайцы до сих пор не могут без чужих разработок самостоятельно модернизировать армию. И конечно же, с более глобальной точки зрения проблемы «Мотор Сич» и «Южмаша» могут стать началом научно-технического сотрудничества России с Китаем. А это был бы еще более тяжкий удар для американцев, если бы российские разработки стали активно внедряться в китайскую промышленность или китайскую армию.
- Глава украинского исполнительного комитета реформ Михаил Саакашвили считает, что для развития экономики Украины нужно запустить закрывшиеся из-за пандемии предприятия Китая. Что вы об этом думаете?
— Это очень смелое заявление, потому что проблема нынешнего экономического кризиса не в том, что не хватает производства, а в том, что не хватает спроса. Изначально идея нового вице-премьера достаточно сырая, не продуманная. Вряд ли Украина станет площадкой для модернизации или переноса уходящего из Китая производства. Это производство будет переноситься в свои родные страны, чтобы обеспечить занятость своего населения, а не для помощи Украине.
- В конце прошлого года Китай предоставил Белоруссии кредит в 500 миллионов долларов. Что Китай получил взамен и каково его влияние на ситуацию в Белоруссии?
— По Белоруссии Китай практикует очень интересную внешне политическую схему. Он вкладывается в небольшие государства рядом, создавая в них центры влияния, чтобы влиять на более крупные государства. Чтобы влиять на Германию, Китай вкладывается в Чехию; чтобы влиять на Индию, Китай вкладывается в Пакистан. В данном случае Китай пытается обезопасить, во-первых, свой проект «Шёлковый путь», во-вторых, создать такую систему баланса на границах с Россией, чтобы сбалансировать союзниками влияние в России. Говорить о том, что 500 млн долларов сыграют ключевую роль в развитии Беларуси, сложно. Это не такая уж большая сумма, хотя китайцы постоянно говорят о том, что их проект «Большой Камень» — индустриально-технологический парк — является прорывным в сотрудничестве с Белоруссией. Беларусь, в свою очередь, активно поддерживает развитие отношений с Китаем, пытается расширить там присутствие своей промышленной и сельскохозяйственной продукции. Роль Китая в Белоруссии не надо переоценивать. Против Белоруссии может сыграть ее слишком разновекторная политика. Китайские наблюдатели отмечают, что Беларусь активно ищет поддержки и Запада, и России, и Китая. Это делает неясным направление развития ее отношений с партнерами.