Темой номер один во всём мире остаётся коронавирус и всё, что с ним связано. Однако теперь, помимо прогнозов о сроках преодоления пика эпидемии, поисков лекарства и сводок по количеству заболевших, умерших и выздоровевших, всё чаще звучит вопрос о природе происхождения вируса — это явление природного характера или созданное искусственно, в лабораторных условиях?
Китайская сторона, конечно, отвергает все обвинения в свой адрес. Официальный представитель МИД КНР Чжао Лицзянь подчеркнул, что версия об искусственном создании COVID-19 не подкреплена никакими доказательствами. В свою очередь, официальный представитель Всемирной организации здравоохранения Фадела Шаиб заявила, что в этом вопросе организация основывается на научных данных и считает, что вирус имеет животное происхождение.
Американские власти тоже не спешат развивать тему намеренной разработки вируса. Ранее Fox News сообщил, что «нулевым пациентом», то есть тем, с кого началось распространение коронавируса, был сотрудник лаборатории в Ухане, заразившийся от летучей мыши. 22 апреля в эфире этого телеканала тему попросили прокомментировать госсекретаря США Майкла Помпео.
«Мы не знаем этого и того, откуда точно коронавирус начался. В этом главная проблема и состоит. Когда мы попытались сделать это (прояснить этот вопрос. — Ред.), китайцы отказали нам в доступе не только в лабораторию, но и всюду, где мы могли бы найти первоисточник этого вируса», — заявил дипломат.
В тот же день, выступая на видеоконференции, глава бюро разведки и исследований Госдепартамента США Эллен Маккарти сообщила, что сотрудники её подразделения потратили много времени на изучение вопроса о происхождении COVID-19 и их позиция такова, что на сегодняшний день нет свидетельств, что он генетически спроектирован или иным образом подвергался воздействию.
«Мы не знаем, где находится «нулевой пациент», откуда это пошло. Мы не знаем этого сейчас, возможно, мы никогда не узнаем. Но нам известно, что эксперты в области здравоохранения в течение долгого времени изучают это. Они изучали концепцию о потенциальной передаче вируса от животных к человеку. Появился ли он на рынке морепродуктов или в лаборатории — таких данных у нас пока нет», — сказала она.
Тем не менее, споры продолжаются. В частности, президент США Дональд Трамп ищет способ привлечь к ответственности за распространение эпидемии Китай, который, по его убеждению, вовремя не проинформировал мировое сообщество, а упущенное время обернулось большим количеством жертв.
О том, кому может быть выгодно распространение информации об искусственной природе COVID-19, в интервью изданию Украина.ру рассказал американист Дмитрий Дробницкий.
- Дмитрий, допускаете ли вы умышленное создание нового коронавируса?
— Теоретически ничего исключать нельзя, но никаких данных, подтверждающих это обстоятельство, нет. Просто по принципу бритвы Оккама, пока не исчерпаны другие объяснения, это объяснение является чрезмерным. Есть разные точки зрения, предположения по поводу того, что могли экспериментировать с коронавирусами, особенно теми, которые поражают летучих мышей, в том числе в Ухане могли это делать, где угодно ещё, в любых других биолабораториях, в американских в том числе, но специальное создание вируса представляется крайне странным. Просто нет никаких причин для того, чтобы заниматься такими вещами, тем более, специально его выпускать куда-то, устраивать пандемию. Нет очевидных выгод ни для одной из сторон для того, чтобы это делать. Только для того, чтобы объяснять, зачем это делалось, привлекать какие-либо конспирологические теории — совершенно избыточное объяснение.
Человечество уже сталкивалось с такими вирусами, в этом смысле MERS-вирус был более страшным, но он быстро закуклился на Ближнем Востоке, SARS (атипичная пневмония, первый случай заболевания которой зарегистрировали в ноябре 2002 года в Южном Китае. — Ред.). был предшественником сегодняшнего коронавируса, ему даже дали научное название SARS-CoV-2, то есть очередное издание той же самой заразы. В этом смысле можно предположить, что кто-то с целью недопущения эпидемии в лаборатории повёл себя неправильно с какими-то вирусами, но это не очень сильно объясняет такое широкое распространение вируса.
Кто-то специально распространял, зачем? Тут приходится притягивать за уши конспирологические версии, что явно, по принципу бритвы Оккама, есть более простые объяснения того же самого.
- Есть кто-то, кому было бы выгодно и дальше поддерживать разговоры на тему искусственного создания коронавируса?
— Тема китайского происхождения коронавируса в лаборатории Центра по контролю заболевания в Ухане будет долго раскручиваться в США. И там есть несколько ступеней обвинения Китая: сначала в неквалифицированном обращении с самим вирусным материалом, потом — в недобросовестном действии на международной арене, возможно, что-то изучали в лаборатории Уханя, возможно, вирус оттуда случайно выбрался, стало быть, надёжности китайских технологий верить нельзя. Это тоже понятно, кому выгодно.
То, что Китай был слишком закрытой и чуждой страной для мирового сообщества в том смысле, что там сейчас выделяют 6 критических дней, когда человечество ещё могло не допустить превращения эпидемии в пандемию. Вроде эти 6 дней вычислили. Спорно это? Спорно, да, конечно. Тем не менее, этот спор и линия атаки на Китай как на страну опасности, а не на страну решения имеет хотя бы какой-то смысл для нынешней администрации Белого дома. Тот образ Китая, который Пекин сам сейчас широко пропагандирует на весь мир, что он высокотехнологичная современная держава, которая помогает другим странам справиться с пандемией, что она современная держава и в определённой степени является альтернативой американскому лидерству, раздражает многих и за океаном, и в Европе, особенно учитывая, что Европа стала полем битвы между Соединёнными Штатами и Китаем. В этом смысле эту тему поддерживать понятно, кому выгодно.
Эта тема будет сохраняться ещё, наверно, год, и спор вокруг происхождения вируса, хорошо или нет действовал Китай, коррумпировал ли он Всемирную организацию здравоохранения — это горячая тема для обсуждения, потому что она имеет непосредственное отношение к посткоронавирусному мироустройству, к тому, кто останется лидером, у кого какой будет имидж, престиж, какое влияние будет в различных точках земного шара, поэтому эту тему будут крутить в различных СМИ точно так же, как в ответ будут звучать слова о великолепном Китае, который на сей раз максимально быстро действовал, купил миру чуть ли не месяц для подготовки к пандемии. Всё это будет звучать в том числе и на Западе, потому что лобби Китайской народной республики очень хорошо работает в США и уже тем более в Европе.
Поэтому этот спор будет продолжаться, где в нём научная истина, установить будет очень сложно, потому что спор идеологический, но он ложится в логику противостояния, логику межнациональной конкуренции, которая и так присутствовала в мире, а после пандемии коронавируса станет уже прямо самой главной. В этом плане вирус ускорил те процессы, которые шли и без него, а вот в распространении собственно вируса, его искусственном выведении и уже тем более искусственном распространении, логики не просматривается, в нём нет никаких очевидным дивидендов, которые хотя бы одна из сторон могла бы стопроцентно записать на свой счёт.
- Сейчас мировая экономика переживает непростые времена из-за введённых ограничений. Есть страны или отдельные игроки, кто экономически выигрывает от сложившейся ситуации, кроме фармацевтических компаний?
— Выиграть от этого никто не сможет. Можно лишь говорить о том, кто лучше восстановится после пандемии, после экономического кризиса, кто сделает правильные выводы. Но опять же очень важно понимать, что эти выводы делаются не исходя только из коронавирусной инфекции, это только дополнительный аргумент. Вообще к этим выводам, условно говоря, добавится выбор, продолжать ли международное разделение труда и либерал-экономическую повестку в мире или заниматься реиндустриализацией и новыми технологическими проектами с опорой на суверенные национальные индустрии. Этот выбор так или иначе всё равно обсуждался, в этом споре было как минимум две стороны. Сама по себе пандемия к этому спору не привела и не служила его причиной, нынешняя ситуация просто его обострила, как и любой кризис обостряет существующие вопросы. Он их не снимает, как некоторые говорят, что любой кризис спишет всё. Ничего подобного, наоборот, он только обостряет те существенные вопросы, которые стояли перед человечеством до этого. Вопросы о том, как страны будут выходить из сложившейся ситуации и какие примут решения, они имели право на существование ещё до COVID-19. Принимать решения придётся быстрее, но это другой разговор.
Выигравших в результате этой пандемии мало, проигравшие — почти все. Возможно, большая фарма что-то выиграет, но она выигрывает в любом случае, при любых раскладах, мне сложно назвать ситуацию, когда она проигрывает, только если за неё всерьёз не возьмутся национальные государства и не начнут ставить её в жёсткие правовые и экономические рамки. Можно сказать, что какие-то страны, наверно, восстановятся быстрее, например Китай, но они сейчас вплотную встали перед проблемой общемирового обсуждения, во всяком случае, борьба за то, чтобы бойкотировать какие-то китайские проекты, не на шутку развернётся, просто появились новые аргументы. Сказать, что в результате всего этого США сильно упали — да, можно сказать, что появились определённые сложности, но одновременно появились и новые возможности — уже никто не возражает против никаких миграционных законов, которые Трамп вводит, вопрос уже фактически решён в пользу как таковой реиндустриализации. Поэтому вопрос о наводнении американской экономики деньгами, этот спор между Трампом и ФРС фактически был решён в пользу Трампа, но при этом у Трампа есть и проблемы, в конце концов, экономика была его главным плюсом, а теперь 22 миллиона безработных только официально зарегистрированных, что было немыслимо ещё 3-4 месяца назад.
Я вообще не представляю, кто в здравом уме, кроме диванных конспирологов, мог всерьёз думать, что он может просчитать все последствия развития ситуации, не бывает такого. Это коснулось всех, ускорило и обострило весь кризис, который был до коронавируса. Был ли кто-то заинтересован в ускорении — так а кто знал, что он так ускорит? Надо было много чего просчитать, более того, какие-то вещи невозможно каким-либо способом узнать. Все прогнозы, которые строились насчёт распространения пандемии, во всяком случае в Америке, модель за моделью оказывалась непригодной для описания того, что происходит.
- Как в США будет проходить реиндустриализация после снятия ограничительных мер, введённых из-за коронавируса?
— Как и сейчас, только быстрее. У компаний, которые не захотят прекратить технологический трансфер в Юго-Восточную Азию и реиндустриализироваться, будут очень плохие условия работы, и напротив, компании, которые будут создавать рабочие места, строиться в США и никуда не отдавать свои технологии, сосредоточив их на суверенной территории, получат все необходимые «плюшки», они их уже получают в;рамках закона об оборонном производстве, который задействовал Трамп. По большому счёту, как& это делать, все и так знают: тарифы были введены, жёсткий отсев крупных компаний в плане разброса логистических цепочек по всему миру или сосредоточению, может быть, не только на территории США.
Тут хорошо играет возрождённая доктрина Монро, потому что размещение части логистических цепочек не непосредственно в США, а в Западном полушарии, то есть Южной и Северной Америке, тоже может играть определённую роль, может быть воспринято как более безопасный способ действий. Вообще в условиях нынешнего развития технологий и положения дел в свободной торговле стало понятно, что не только пандемия, но и любая мало-мальская нестабильность в любой системе — экономической, медицинской, социальной, может произойти любое бедствие, любая сильная корректировка на рынке или появление новых технологий — реализовывать все эти возможности при разбросанных технологических цепочках по всему миру дёшево и эффективно, с точки зрения дешевизны конечной продукции, но совершенно не безопасно — ни с точки зрения государственной конкуренции, ни с точки зрения обеспечения собственной безопасности технологической, продовольственной, лекарственной.
Мы, кстати, долго после COVID-19 будем иметь дело с проблемами сердечно-сосудистых заболеваний. Почти все прекурсоры производятся в Юго-Восточной Азии. Давайте серьёзно: если спор, кто является страной будущего, будет вестись между несколькими державами, неужели вы думаете, что какая-то из стран не прибегнет к силовому приёму, прекращая экспорт каких-нибудь прекурсоров на территорию своего конкурента с целью максимально обрушить ситуацию у него в стране? Конечно, прибегнет, и такие угрозы уже звучали.
На самом деле ясно, что международная торговля не прекратится полностью самоизоляцией, в духе такого чучхе, но идея о том, что можно производить 3-4 продукта, а всё остальное импортировать, уже не работает — всем стало понятно, что она слишком хрупкая. Нам говорили, что международное разделение труда, глобализация — это очень и очень надёжная система, она работает как часы, любой кризис она преодолевает на аз-два, гораздо лучше национальной экономики, а выяснилось, что всё с точностью до наоборот. Поэтому все соответствующие действия будут предприниматься: надо будет — поставят заслон какому-то импорту, выгоден будет какой-то импорт тактически — будут его делать. Международная кооперация в целом ряде областей будет присутствовать, но в достаточной степени будет ограничена и не будет обязательной.
Глобализация — это обязательная международная кооперация, при этом обязательно не держать на своей территории большинство звеньев логистической цепочки, а здесь она не будет обязательной, только в случае, если это хорошо в тактическом плане конкретного национального суверенного проекта. И наконец, международная торговля будет больше регионализована, окружение тех или иных центров притяжения геополитических сил — между ними будет какого-то рода сотрудничество, кооперация, потому что регионам проще выживать, чем одному отдельно взятому государству. Но ситуация, когда транснациональные корпорации находятся вне конкуренции, потому что только они могут производить товары в одном месте, продавать в другом, деньги хранить в третьем, деньги хранить в четвёртом, прекратится. Достаточно этому качеству недобросовестной конкуренции порезать ниточки, на которых они висят, дальше вопрос реиндустриализации становится вопросом техники.
Очевидно, что всегда найдутся формы хозяйствования, которые будут лучше транснациональных корпораций, если у них убрать это заведомо нечестное преимущество. Так и будет происходить, и довольно быстро.