Ровно 6 лет назад — 16 марта 2014 года — в республике Крым и Севастополе состоялись референдумы о будущем статусе и государственной принадлежности полуострова. В результате голосования, за ходом которого следили более 50 наблюдателей из 21 государства (в частности Франции, Италии, Израиля, Сербии), 96,77% избирателей Крыма и 95,6% Севастополя высказались за присоединение к Российской Федерации. Соответствующий указ российский президент Владимир Путин подписал 21 марта.
Опасаясь, что охватившие Киев и ещё несколько крупных городов Украины акции протеста, в результате которых был свергнут президент страны Виктор Янукович, перекинутся и на полуостров, местные жители воспользовались правом на самоопределение, гарантированное статьями 3 и 4 Устава ООН. Тем не менее, мировое сообщество не признало ни итоги референдума, ни вхождение Крыма в состав России.
Крым не стал прецедентом, вопрос о территориальной принадлежности ранее решали и другие регионы.
Косово
17 февраля 2008 года парламент Косово в одностороннем порядке принял акт о независимости региона. Признание нового статуса края другими странами началось уже на следующий день, в том числе тремя постоянными членами Совета Безопасности ООН: Францией, США и Великобританией. Спустя месяц несогласное с решением местного парламента сербское меньшинство Косово вышло на акции протеста.
1 декабря 2009 года Международный суд ООН по просьбе Сербии, Скупщина (парламент) которой признала принятый Приштиной документ юридически ничтожным, приступил к рассмотрению вопроса о законности провозглашения независимости Косово и вынес решение 22 июля 2010 года: 10 из 14 членов коллегии постановили, что акт не противоречит нормам международного права.
Заключение Международного суда ООН гласит: «В XVIII, XIX и начале ХХ веков были многочисленные случаи принятия деклараций о независимости. Иногда декларация имела своим результатом создание нового государства, в других случаях — нет. Однако ни в каком из случаев практика государств в целом не предполагала, что акт провозглашения независимости считался противоречащим международному праву. Напротив, государственная практика этого периода ясно указывает на то, что международное право не содержало никакого запрета на принятие деклараций о независимости. В течение второй половины ХХ столетия международное право самоопределения развивалось таким образом, чтобы создать право независимости для народов самоуправляющихся территорий и народов, подчинённых иностранному игу, господству и эксплуатации».
Впоследствии этот документ создал прецедент в международном праве, и на это постановление стали ссылаться власти регионов, добивающихся независимости, например Южной Осетии и Абхазии. Упоминание о нём есть и в декларации парламента республики Крым и городского совета Севастополя от 11 марта 2014 года о намерении провозгласить независимость Крыма от Украины и войти в состав Российской Федерации: «Исходя из положений Устава ООН и целого ряда других международных документов, закрепляющих право народов на самоопределение, а также принимая во внимание подтверждение международным судом ООН в отношении Косово от 22 июля 2010 года того факта, что одностороннее провозглашение независимости частью государства не нарушает какие-либо нормы международного права…». Чтобы не спровоцировать ненужный парад суверенитетов, основанных на косовском прецеденте, чиновники США и европейских стран начали говорить, что Косово — это особый случай. Например, бывший главный юридический советник госсекретаря США Джон Беллинджер в интервью радиостанции «Голос Америки» в 2014 году заявил, что сербы нарушали права человека в Косово, и для улучшения ситуации специально назначенный посланник ООН фактически рекомендовал независимость для Косово, а в Крыму не было ни того, ни другого.
Однако главное отличие между двумя этими регионами заключается в том, что в Крыму решение об изменении статуса принято по итогам референдума, а в Косово такого референдума в 2008 году не было.
Референдум о независимости Косово проходил в сентябре 1991 года, но его легитимность вызывает много вопросов. Голосование проходило не на избирательных участках, без международных наблюдателей, без списков избирателей, без бюллетеней, организаторы просто ходили по домам. Косовские сербы устроили бойкот, зато среди албанцев, обладавших избирательным правом, своё мнение высказывали 87%. Организаторы объявили, что 99,98% проголосовали за независимость Косово. Однако Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (нынешняя ОБСЕ) и Европейский союз указали на нелегитимность референдума, единственным государством-членом ООН, признавшим результаты голосования, стала Албания.
На сегодняшний день независимость Косово на основании акта 2008 года признают 92 страны (96 не признают, у пяти — нет чёткой позиции по этому вопросу), хотя ещё феврале 2018-го их было 111. Сербские дипломаты активно работают с иностранными коллегами, чтобы добиться отзыва решения о признании статуса края, и за последний год так поступили 18 стран, в частности Мадагаскар, Либерия, Гана, Лесото, Бурунди, Папуа — Новая Гвинея, Суринам, Гвинея-Бисау, Палау. Утрата поддержки мирового сообщества мешает Косово добиться своей цели стать членом ООН: необходимо, чтобы его независимость признавали не менее 2/3 государств-членов организации, то есть 129 из 193, а также одобрение Совета Безопасности ООН. Как заявил 3 марта 2020 глава МИД Сербии Ивица Дачич, у Косово больше нет большинства в ООН.
Новая Каледония
Пока одни государства прикладывают максимум усилий, чтобы сохранить в своём составе тот или иной регион, Франция предоставила одной из своих заморских территорий — Новой Каледонии — сразу несколько возможностей провозгласить независимость.
Архипелаг, расположенный в Тихом океане, стал частью Французской империи в 1853 году, а в 1946 году регион получил статус заморской территории Франции. Европейцы начали заселять острова в период колонизации (к тому же во второй половине XIX века французские власти ссылали туда преступников), а пика приезд европейцев достиг в 1960-1970-х годах после открытия крупных месторождений никеля. В результате доля коренного населения Новой Каледонии — канаков — стала снижаться, а сепаратистские настроения среди них расти, что спровоцировало серьёзный межэтнический конфликт. В 1985 году французским властям пришлось даже прибегнуть к мере, которую не применяли со времён войны в Алжире (1954-1962 годы), — введению чрезвычайного положения. Апогеем стало убийство 4 жандармов и захват 27 человек в заложники на острове Увеа в 1988 году, в качестве условия для их освобождения повстанцы потребовали незамедлительно провозгласить независимость Новой Каледонии. Власти Франции провели спецоперацию по освобождению заложников, никто из них не пострадал, 19 захватчиков ликвидировали.
В том же году начались трёхсторонние переговоры между Парижем, сторонниками и противниками независимости Новой Каледонии, итогом которых стало подписание 26 июня Матиньонских соглашений. Согласно документу, сепаратисты обещали на протяжении 10 лет не поднимать вопрос об отделении региона, а Франция — наделить Новую Каледонию особым административным статусом и в 1998 году провести референдум о самоопределении. Благодаря этому соглашению удалось положить конец конфликту. Голосование, как и было обещано, состоялось в 1998 году, но большинство местных жителей высказались за дальнейшее нахождение в составе Франции. Тогда власти Франции и Новой Каледонии подписали Нумейское соглашение, которое предусматривало возможность повторного проведения референдума через 20 лет.
4 ноября 2018 года с небольшим перевесом победу на голосовании одержали противники отделения Новой Каледонии — 56,4%. Как объяснили во время опроса института Harris Interactive те, кто придерживается этой позиции, нахождение в составе Франции позволит региону обеспечить безопасность, поддержать экономику и получать государственные дотации для поддержания уровня жизни. Сепаратисты (преимущественно канаки) же утверждают, что отделение станет признанием идентичности коренного населения Новой Каледонии и возможностью для архипелага начать новый этап развития.
Накануне референдума президент Франции Эммануэль Макрон и премьер-министр Эдуар Филипп говорили, что государство занимает нейтральную позицию и примет любой выбор каледонцев, хотя глава государства давал понять, какой исход голосования был бы для него предпочтительнее, заявляя: «Франция не будет такой прекрасной без Новой Каледонии».
Однако у Новой Каледонии, согласно договорённостям 1988 года, есть ещё право провести два референдума о статусе в 2020 и 2022 годах, если за этого проголосуют 2/3 местного конгресса.
Несмотря на богатые запасы природных ископаемых (редкоземельные материалы скандий и иттрий, необходимые для производства мобильных устройств, по добыче никеля регион занимает пятое место в мире после России, Индонезии, Канады и Австралии), Новая Каледония понимает, что сама обеспечить свою экономическую стабильность не сможет, что показало падение цен на металлы. Но ещё больше местных жителей беспокоит, что независимость продлится недолго, и острова захватит Китай. Для Парижа заморская территория тоже очень важна, в частности из-за 370-километровой эксклюзивной экономической зоны, которая окружает архипелаг, что обеспечивает ему исключительное право на эксплуатацию морских ресурсов и недр.
Пуэрто-Рико
Вопрос территориальной принадлежности на протяжении более 50 лет остаётся актуальным для Пуэрто-Рико — неинкорпорированной организованной территорией США, аннексированной во время испано-американской войны 1898 года. Регион не входит в состав страны, но управляется Вашингтоном (вопросами обороны, внешней политики и местного законодательства занимается Конгресс США, а исполнительная власть принадлежит губернатору Пуэрто-Рико).
Специальная комиссия по статусу Пуэрто-Рико, созданная по распоряжению американского президента Билла Клинтона в 2000 году, рекомендовала предоставить населению острова право на самоопределение и предоставить им на выбор три варианта: вхождение в США на правах штата, получение независимости или сохранение нынешнего положения.
Референдумы об изменении статуса проводились в регионе в 1967, 1993, 1998, 2012 и 2017 годах. В 2012-м 65% проголосовали за предоставление статуса штата США, 31% — за статус суверенного ассоциированного государства в союзе с США, 4% — за полную независимость. Спустя 5 лет 97% избирателей высказались за предоставление Пуэрто-Рико статуса штата США, 1,5% — за проведение нового референдума, 1,3% — за сохранение статуса-кво. Голосование носит рекомендательный характер, а для воплощения его результатов в жизнь необходимо одобрение Конгресса США. В 2017 году против каких-либо изменений выступила Республиканская партия. Как писала газета The Washington Post, однопартийцы президента Дональда Трампа опасались, что если пуэрториканцы станут полноправными гражданами страны, они будут поддерживать демократов на выборах президента и Конгресса (сейчас они не участвуют в президентских выборах, а в Палате представителей регион представлен комиссар-резидентом, не имеющим права голоса).
Накануне последнего референдума губернатор Пуэрто-Рико Рикардо Роселло говорил: «Со стороны Вашингтона было бы крайне непоследовательно требовать демократии в других частях мира не отвечать на законное право на самоопределение Пуэрто-Рико». Однако Вашингтон решение островитян просто-напросто проигнорировал и оставил всё как есть.
Для пуэрториканцев вхождение в состав США решило бы финансовые и социальные проблемы. Хотя жители острова по рождению обладают американским гражданством, многие социальные программы на них не распространяются, а на момент проведения референдума 2017 года за чертой бедности находились 46% населения. Это последствие глубокого экономического кризиса: в 2006 году власти США отменили введённые 10 лет назад налоговые преференции для американских компаний, работавших в Пуэрто-Рико (именно эти послабления дали промышленности региона мощный импульс к развитию), что привело к безработице, снижению производства и налоговых отчислений. Только за 2015 и 2016 годы власти Пуэрто-Рико объявляли дефолт 4 раза. Как штат США они могли бы воспользоваться процедурой банкротства (как Детройт в 2012 году) и реструктурировать долг, в 2017 году он составлял $70 млрд, но для Вашингтона это, естественно, невыгодно, ведь ассоциированной территории он может выделять меньшее финансирование, чем штатам, и не выплачивать за неё долги, при этом по-прежнему управляя её делами и размещая на её территории своих военных.
Фолклендские (Мальвинские) острова
Территориальный спор вокруг островов, расположенных в юго-западной части Атлантического океана, продолжается больше двух веков. Великобритания утверждает, что острова открыл британский мореплаватель Джон Дейвис, а Испания настаивала, что эта заслуга принадлежит испанским мореплавателям. Различаются не только версии открытия, но и названия островов — в британском варианте Фолклендские, а в испанском и потом аргентинском — Мальвинские.
Первое поселение на островах — Порт-Сен-Луи — основал француз Луи Антуан де Бугенвиль, впоследствии он продал его Испании, почти одновременно своё поселение организовали и британцы. Во время войны за независимость США британцы покинули Фолкленды, чтобы сосредоточить все силы на сражениях. Испанцы остались на островах, их поселение входило в состав вице-королевства Рио-де-ла-Плата (включало территории современных Аргентины, Уругвая, Парагвая и Боливии со столицей в Буэнос-Айресе). В результате деколонизации это вице-королевство получило независимость и преобразовалось в Аргентину, соответственно, Мальвинские острова вошли в состав нового государства. Власти молодого государства не смогли противостоять британцам, вернувшимся на острова и заявившим о своих претензиях на них.
2 апреля 1982 года аргентинские военные силовым путём установили контроль над островами, а власти объявили об их присоединении к Аргентине. В ответ на происходящее Великобритания разорвала дипломатические отношения с Аргентиной и отправила на Фолкленды свой военный контингент. Аргентина проиграла в этой войне, но от претензий на острова не отказалась. В 1990 году Буэнос-Айрес и Лондон восстановили дипломатические отношения.
Многие аргентинцы воспринимают Мальвинские острова как территорию, колонизированную британцами, и призывают к её присоединению к Аргентине. Однако большую часть населения островов составляют потомки переселенцев, в том числе английских и шотландских, а они сохраняют лояльность Соединённому королевству. В марте 2013 года на фоне призывов Аргентины к переговорам о суверенитете островов на Фолклендах прошёл референдум о территориальной принадлежности — 99,8% избирателей проголосовали за сохранение статуса заморской территории Великобритании.
Некоторые подробности организации референдума министр иностранных дел РФ Сергей Лавров рассказал в интервью ведущему программы PoliticKing на телеканале Russia Today Ларри Кингу: «Мне один приятель рассказывал, что, когда на Генеральной Ассамблее ООН собирались обсуждать вопрос Мальвинских (Фолклендских) островов, наши британские коллеги разослали своим послам по всему миру инструкции, чтобы убедить страны своего пребывания в том, что статус Фолклендских островов был определён в ходе свободного и честного референдума среди местных жителей в полном соответствии с Уставом ООН и правом народов на самоопределение и что санкции, введённые аргентинским правительство по итогам референдума, нелегитимны и заслуживают осуждения. Надеюсь, параллель, которую я пытаюсь провести, вам понятна».
Это лишь малая часть примеров того, как решается вопрос о территориальной принадлежности региона или провозглашении его независимым государством. Но они наглядно показывают, что перед законом, а точнее международным правом, равны не все — то, что прощают одним, для других становится поводом для санкций и многолетнего непризнания.