За последний год многие страны совершили правый политический разворот. Например, выборы в Европарламент, которые прошли в мае 2019-го, показали, что популярность националистических партий растёт («Датская народная партия», «Австрийская партия свободы» и венгерский «Йоббик» набрали по 21% голосов, «Истинные финны» — 18%, французский «Национальный фронт» — 14%), а Великобритания вышла из состава Европейского союза, чтобы свои деньги тратить только на собственные нужды и иметь свободу для политического манёвра. На Украине в 2013-2014 годах на фоне государственного переворота к власти пришли националисты.
Национализм — политическая идеология, нацеленная на защиту интересов конкретной нации (народа), её языка, традиций и обычаев — был и есть во всех странах, отличие лишь в том, каким образом он реализуется и не принимает ли крайние формы.
Как в этом плане обстоят дела в Белоруссии, корреспондент издания Украина.ру спросила у студента факультета международных отношений Белорусского государственного университета Павла Рябцевича, который принял участие в российско-белорусской молодёжной экспертной сессии в Москве.
— Павел, есть ли в Белоруссии национализм?
— Понятие национализма — это весьма субъективный фактор, нужно находить тонкую грань, при которой патриотизм отличается от национализма. После прочтения статьи в одном из российских изданий о белорусском национализме возникает вопрос: людям не нравится то, что в Беларуси начинается возрождение культуры и национального языка?
В Беларуси есть два государственных языка — русский и белорусский. Утверждение о том, что в Беларуси притесняют русский язык, неверно. Такого никогда не было, и зафиксированных фактов, что были гонения на людей, которые разговаривают на русском языке, тоже нет.
Я живу в Беларуси, родился и вырос там. Я понимаю как белорусский язык, так и украинский и точно так же понимаю русский. Разговариваю на русском языке, потому что излагаю свою мысль лучше на нём, но если в один день я буду разговаривать на белорусском, это не вызовет ни у кого никакого осуждения, не начнётся никаких проблем, никто не окрестит меня националистом.
Опять же, в той статье упоминается концепция, при которой якобы белорусские националисты воспевают подвиги Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, но это наша история: территория Беларуси находилась в составе Великого княжества Литовского и в составе Речи Посполитой. Определённые исторические связи у нас есть как с Российской империей, так и с Великим княжеством Литовским, Речью Посполитой.
Делать определённый выбор в угоду какого-то исторического события — это дело сугубо личное, дело каждого человека. Осуждать белорусских националистов за то, что те воспевают свою историю, в корне неправильно.
В Беларуси есть патриотические настроения. Я не берусь судить за всех, но по данным всевозможных статистических исследований белорусы не хотят интеграции с Россией. Это ключевой вопрос, потому что для белорусов важно оставаться независимыми. Вопрос языка, вопрос культуры — это личный вопрос республики Беларусь, который решается внутри. Если начинается вопрос притеснения русскоязычных людей, это тоже внутренний вопрос. Я не считаю, что кому-то стоит в это вмешиваться.
Требуется отличать национализм от патриотизма, а патриотизм в Беларуси есть. Это определённо верно. Как сказал наш президент Александр Лукашенко, никакой интеграции не будет. Это касается и цены на нефть. Российская сторона вынуждает республику Беларусь закупать нефть из Европы, на данный момент в Норвегии, Америки и Саудовской Аравии, потому что выходит так, что к 2024 году цены на нефть будут для Беларуси со стороны России практически как общемировые, и разница будет заключаться в вопросе доставки. Грош цена такому союзу. В чём смысл Евразийского экономического союза, когда у субъектов хозяйствования абсолютно неравные условия?
— То есть получается, что нет выгоды, ради которой Россия и Белоруссия должны ещё больше сближаться?
— Основной посыл в том, чтобы Беларусь не теряла свой суверенитет. Это первостепенно. Вопрос культурных моментов, объединений — это вопрос личной инициативы граждан, личного желания каждого человека. В Беларуси никогда не будут осуждать людей, которые выбрали для себя какую-то определённую стезю, вне зависимости от того, пророссийская это идеология или прозападная.
Понятие самого белорусского национализма очень широкое — есть люди, которые уважают и ценят историю, есть люди, которым небезразлично, что будет завтра, — но каких-то радикальных проявлений никогда не было.
— Получается, белорусский национализм — это напоминание об исторических корнях и ценностях, а не так, как на Украине?
— Происходящее на Украине — это опять же вопрос, кто как преподносит эти события. Я лично для себя не берусь утверждать, что на Украине националисты совершали какие-то поступки, потому что я их не видел. Прямо перед моими глазами ничего подобного не происходило, а я верю только тому, что вижу. Если мы откроем украинские СМИ, то увидим одну картину, если откроем российские — другую, если откроем белорусские — увидим объективное восприятие того, что происходит. И это именно то, что отличает Беларусь от всех остальных стран, потому что вне зависимости от любых геополитических проблем Беларусь остаётся оплотом стабильности, который всегда готов поддержать абсолютно всех. То есть вопрос о том, чтобы принимать чью-то сторону, в корне неправильный — в Беларуси любят всех: и украинцев, и русских. Все друг друга любят, ездят друг к другу в гости, у всех большое количество родственников.
— Согласно переписи населения 2009 года, количество людей, назвавших русский своим родным языком, сократилось по сравнению с результатами переписи 1999 года (73,6% против 53%). Есть мнение, что эта тенденция, а также запуск культурных проектов типа Дня вышиванки и производства дизайнерской одежды с национальным колоритом начались после событий на Украине 2013-2014 годов. Есть ли какая-то связь?
— Нет, события на Украине с этим никак не связаны. Я объясню почему. Тот период, когда произошёл Майдан, — это период взросления людей, которые выросли при Лукашенко (примерно 1996-1998 годов рождения). Людям нужна национальная идея. На данный момент в нашей стране преобладает идея спокойствия, стабильности, качества произведённой продукции, но есть те, кому этого не хватает, и они находят свою отдушину в более далёком историческом прошлом.
Так что события в двух странах просто совпали по времени, это просто период взросления людей, которые хотят, чтобы с их страной считались, чтобы Беларусь процветала и развивалась, как это было всю жизнь.
— В России часто говорят, что Белоруссия финансово наживается на кризисе в российско-украинских отношениях: из-за отсутствия прямого авиасообщения летают через Минск, санкционную продукцию, те же морепродукты, упаковывают на белорусских предприятиях и затем поставляют на российские прилавки. А в Белоруссии эту тему поднимают?
— Я всегда на этот вопрос отвечал одним простым утверждением: что лично я взял лично у тебя? Те вопросы, которые решаются наверху, на государственном уровне, — это вопросы грамотных людей со специализированным образованием, которые решают возникшие трудности. Я не знаю, правда ли что-то перепродают. Если бы российскую сторону не устраивало какое-то положение дел, они бы пресекли эту концепцию.
— В этом году в Белоруссии пройдут президентские выборы. Как в стране воспринимают Александра Лукашенко: как авторитарного правителя или как лидера нации? Насколько возможна его смена?
— Когда Александр Григорьевич пришёл к власти, в стране была разруха. Самое большое спасибо за что ему можно сказать — за устранение бандитизма. В Беларуси в самом начале 90-х годов его искоренили полностью. Каким методами, я не знаю, но получается так, что мы выросли в спокойное время. Я знаю, что могу пойти по Минску в любое время дня и ночи и не переживать, что со мной может что-то произойти. В городе всегда спокойно и стабильно, можно в любое время подойти к милиционерам, и они помогут, никто от тебя не отвернётся и не откажется.
Александр Григорьевич — уважаемый человек в белорусском обществе. В стране есть разные слои общества, которые по-разному относятся к действующей власти. Сейчас он идёт на выборы как гарант независимости страны — всё же при нем мы ее обрели.
— По вашему мнению, с какими странами Белоруссия сейчас должна сотрудничать в первую очередь?
— Для того, чтобы говорить на тему потенциального сотрудничества с какими-то странами, надо понимать потребности страны: какого сырья Беларуси не хватает, каких человеческих ресурсов, каких промышленных ресурсов — и уже на основании этого делать выводы. Судить по политическому фактору опять же неправильно, потому что бизнес всегда следует отличать от отношений. Это две плоскости, принципиально разные вещи. Нельзя сказать, что Беларусь должна сотрудничать с тем-то, потому что мы дружим. Как заявили в нашем Министерстве иностранных дел, Беларусь никогда не делала выбор между кем-то и кем-то, и эта позиция отражается в многовекторной политике. Даже если мы откроем текст белорусского гимна, то в первой строчке услышим, что мы, белорусы, — мирные люди, и мы не хотим никаких распрей и конфликтов.
Для нас в первую очередь важно, чтобы российские СМИ не раздували того, что происходит сейчас, но получается так, что нас выставляют дикими националистами, которые едят детей по украинскому сценарию и наш уважаемый президент точно так же постоянно просит подачки, но это не так. Даже по инсайдам из телеграм-каналов можно сделать вывод, что Владимир Владимирович задал ему такой же вопрос, мол, вы же никогда ничего не просили.
Это естественно, это нормально, что в стране есть патриотические настроения, когда на неё давят извне. Двадцать первый век — это эпоха не пороха, это эпоха информационных войн. И когда российское медийное пространство начинает воевать против своего последнего геополитического союзника, возникает вопрос: а кому это надо, если не нашим странам?
Сейчас преобладает пропаганда, нацеленная на дискредитацию Беларуси в глазах россиян. Точно по такой же концепции, как сделано с Украиной. Если мы включим «Россию-1», то увидим, что там обсуждается украинский сценарий. В Беларуси не хотят, чтобы происходило то же, как минимум потому что у нас транслируют российские каналы, и никаких проблем не было. Этот вопрос высосан из пальца. Если бы в Беларуси русский язык притесняли, то российских каналов у нас никогда не было.
— Вы в Москве не первый раз. Чем отличаются столицы двух стран?
— Я очень люблю Минск. Это замечательный и красивый город, очень чистый, убранный. В Москве большой трафик, много людей, постоянно пробки. Я бы не смог жить в таком ритме. У себя дома знаешь каждый камушек в своём районе, а здесь понимаешь, что этот камешек затоптали бы за пару минут.
В Беларуси всё-таки порядок. Всегда есть чёткая и структурированная концепция, проработанная годами, о том, как должен выглядеть город — чистым, убранным. В плане коммуналки ЖЭС (жилищно-эксплуатационные службы) всегда помогают решить все возникающие вопросы. Если судить по тому, что я видел, в Москве много домов в достаточно плачевном состоянии. В Беларуси такое неприемлемо, и как только что-то подобное наблюдалось, президент уже разобрался бы. Он пресекает всевозможную коррупцию, потенциальные огрехи, которые могли бы совершить чиновники. Это политика жёсткого президентства, и она выстроена в грамотном ключе. Александру Лукашенко можно отдать за это должное и поблагодарить его.