Убийство иранского генерала Сулеймани и уничтоженных с ним иракцев вызвало горячее одобрение украинских сетевых патриотов — хотя многие из этих людей наверняка путают между собой Иран и Ирак, и не сразу отыщут эти страны на географической карте. Журналисты, блогеры и лидеры мнений горячо одобряют действия американских властей, которые без объявления войны расстреляли иностранных граждан на территории оккупированного их армией государства. Больше того, они призывают поскорее расширить практику «превентивной борьбы с терроризмом», прозрачно указывая на потенциальные цели для новых воздушных атак — к примеру, где-то в Донецке или Луганске.
Оправдывая преступление в аэропорту Багдада, постсоветская интеллигенция старается представить Иран чем-то вроде абсолютного зла, в борьбе против которого можно и должно нарушать нормы международного права — хотя они всегда ссылаются на его нормы в вопросе о Крыме или Донбассе. Эту страну называют угрозой мировой демократии и главным виновником бесконечных ближневосточных войн, призывая не жалеть для нее ракетных зарядов. По мнению либеральных ястребов, такая агрессивная политика приведет к быстрому крушению исламистского режима, которого с нетерпением ожидает местное население. А неизбежные в этом случае жертвы и разрушения памятников культуры представляются приемлемой ценой во имя торжества ценностей Свободного мира.
Однако реальная ситуация в Иране вовсе не похожа на шаблонные пропагандистские клише, которые годами транслируются в большинстве украинских СМИ. Да, консервативное исламское правление вызывает очевидное недовольство у множества жителей этого государства. Прогуливаясь по центру Тегерана, мы видели молодых студенток, которые вызывающе спускали с волос платки, и обнаружили, что на его улицах открыто продают символику феминисток и ЛГБТ, а также портреты Карла Маркса, Че Гевары и популярного философа Али Шариати, который когда-то надеялся реформировать шиизм в демократическом и антиклерикальном духе. Но все дело в том, что абсолютное большинство оппозиционных иранских интеллектуалов резко критикуют имперскую политику США и вовсе не желают, чтобы их «освободили» посредством оккупации и бомбежек.
Эти настроения глубоко укоренены в сознании иранского общества. И дело не только в том, что иранцы слишком хорошо знают о судьбе расположенного по соседству Ирака, разрушенного в результате «гуманитарного» военного вторжения США — под теми же надуманными предлогами и с демонстративным нарушением международных правовых норм. Гораздо важнее собственный исторический опыт этой страны, которая на протяжении десятилетий являлась главным американским сателлитом на Ближнем Востоке и по праву считалась самым послушным проводником политики Вашингтона. В те годы Иран находился в полной зависимости от западных демократий, очень напоминая этим современную Украину. И большинство его жителей совершенно не хотят возвращаться в свое не столь давнее колониальное прошлое.
Бывшая Персия — как именовали до 1935 года это ближневосточное государство — пребывала после войны под внешним управлением Великобритании и США. Иностранные государства контролировали его нефтяные ресурсы, определяя внутреннюю и внешнюю политику шахиншаха Мохаммеда Резы Пехлеви. Это приносило огромные прибыли для американских и европейских компаний — за счет нищеты и бесправия большинства местного населения, вынужденного существовать в условиях законсервированного Средневековья. А попытка покончить с иностранным господством, которую предпринял премьер-министр Мохаммед Моссадык, закончилась государственным переворотом, в котором без труда угадываются характерные признаки киевского Майдана. С той разницей, что глава свергнутого иранского правительства совершенно не походил на Виктора Януковича, равнодушного к положению простых украинцев.
«Популярный, демократически избранный иранский премьер Моссадык — журнал Time назвал его человеком года — национализировал всю нефтяную промышленность страны. Разъяренные англичане обратились за помощью к США. И тогда Вашингтон послал в Иран агента ЦРУ Кермита Рузвельта. Он великолепно выполнил свою задачу, расположив к себе людей — как взятками, так и угрозами. Затем с его подачи они организовали уличные беспорядки и демонстрации, которые создавали впечатление, что Моссадык был непопулярным и неподходящим лидером. В конечном итоге Моссадык был побежден. Проамерикански настроенный шах Мохаммед Реза стал полновластным диктатором», — написал об этом в своей книге известный американский журналист Джон Перкинс.
Опираясь на поддержку США, иранский монарх объявил «Белую революцию», призванную принести стране достоинство, процветание и свободу — прочно интегрировав ее в мировую капиталистическую систему. Она целиком сводилась к проведению форсированных рыночных реформ, которые осуществлялись под руководством местной генерации «чикагских мальчиков» — молодых экспертов и управленцев, получивших образование в западных вузах, и фанатически преданных интересам иностранного капитала. Иран окончательно превратился в рынок сбыта для американского и европейского импорта. На него тратились все огромные нефтяные доходы — причем это происходило под трескучие лозунги о борьбе с коррупцией и передовой модернизации государства, скрывавшие за собой невиданную отсталость и казнокрадство. При этом, шахские власти провозглашали свою страну исконной частью западного мира, апеллируя к мифологизированному наследию древних ариев — и всячески противопоставляли иранцев населению соседних арабских стран.
Чтобы закрепить контроль над Ираном, президент Дуайт Эйзенхауэр поручил ЦРУ подготовить кадры для шахской спецслужбы САВАК, которая печально прославилась жестокими пытками и тайными убийствами представителей оппозиции. Ее агенты убили в Англии уже упомянутого Али Шариати — однако это не вызвало никакой реакции у официального Лондона, который так озаботился историей с отравлением Скрипаля. Кроме того, Вашингтон продавал шаху за нефтедоллары целые арсеналы современных вооружений, а американские военные использовали территорию Ирана в противостоянии с СССР, чтобы угрожать Закавказью и Средней Азии. А это повлекло за собой политику повальной декоммунизации, с зачисткой Народной партии «Туде» и других левых организаций, ориентированных на Москву или на маоистский Пекин.
Все это давало впечатляющие внешние результаты. Тегеран семидесятых годов мало походил на столицу исламского государства, а на его улицах располагались роскошные модные бутики и рестораны с дорогим алкоголем, куда приезжали на лимузинах чиновники, олигархи и процветающая за их счет клиентела. Страну иронически называли «ближневосточным штатом США». Экспозиция единственного в своем роде музея, оборудованного сейчас в бывшем американском посольстве, рассказывает о том, что западные спецслужбы управляли политическим руководством Ирана в ручном режиме, и располагали его абсолютной лояльностью — совсем как в случае Порошенко или Зеленского.
Проблема была лишь в том, что от антисоциального курса вестернизированного правительства выигрывали исключительно представители правящего класса — в ущерб остальным иранцам, которым не доставалось ни капли от потоков нефтяных прибылей. За пределами столицы царила все та же бедность, усугублявшаяся неизжитыми феодальными пережитками. И несмотря на жестокие репрессии, в стране постоянно росло массовое недовольство рыночными реформами — помноженное на протест против унизительной зависимости от Вашингтона и стремление вернуть Ирану подлинное достоинство.
При этом, в авангарде антиправительственного движения изначально находились представители светских движений — от коммунистов из партии «Туде» до активистов левориентированных исламских движений — «фидаинов» и «народных моджахедов Ирана». Они приняли самое активное участие в антишахской революции 1979 года, но проиграли конкуренцию с радикальными шиитскими исламистами под руководством Рухоллы Мусави Хомейни — который поначалу казался Западу более подходящим кандидатом на замену свергнутому народом монарху. Однако, долгие годы американского господства стали мощнейшей прививкой от политического влияния США, превратив бывшую колонию Запада в одного из его ведущих противников. И «свободное будущее», которое хотят навязать Ирану с помощью томагавков и санкций, является для него для него уже пережитым прошлым.
Все это является поучительным уроком для Украины, которая демонстрирует сейчас раболепную поддержку американской политики на Ближнем Востоке. Так, украинское правительство поспешило осудить беспорядки возле американского посольства в Багдаде, но не возмутилось убийством иранского генерала и его иракских союзников. Государственный секретарь Майк Помпео поблагодарил за это президента Зеленского, выразив «твердую поддержку территориальной целостности и суверенитету Украины». Хотя его слова издевательски звучат на фоне агрессивных действий США, которые цинично попирают государственный суверенитет Ирака — усиливая этим враждебное отношение со стороны его жителей.
Между тем, Украина уже имеет печальный опыт соучастия в американской оккупации Междуречья. Военнослужащие ВСУ были направлены туда под давлением Вашингтона — что привело к гибели солдат и мирных иракцев. «Если описать честно и просто, то выглядело это примерно так: США несли в Ирак демократию, взамен вывозили нефть… У кого есть ум, тот может легко проследить, что все вторжения одной страны в другую начинаются приблизительно одинаково: коалиция — это оккупация, а миротворчество — хороший лозунг прикрытия для коалиции», — откровенно рассказала об этом в своей биографии Надежда Савченко, побывавшая тогда в составе украинского военного контингента.
А самой первой украинской жертвой войны в Ираке стал телеоператор Тарас Процюк, убитый вместе со своим испанским коллегой в результате прицельного огня американского танка, расстрелявшего гостиницу, в которой жили и работали журналисты. Причем, США так и не выплатили их родственникам никаких существенных компенсаций — с чем послушно согласились украинские политики и дипломаты.
Поддержка воздушной атаки в Багдаде выглядит продолжением позорной и тупиковой политики украинской компрадорской элиты — тем более, что она вызывает сейчас возмущение практически во всех странах мира. Антивоенные протесты проходят сейчас в США, Великобритании, Израиле, Евросоюзе — причем, в их рядах очевидно преобладают молодые люди, которые были еще младенцами во время американского вторжения в Ирак в 2003 году. Конечно, участники этих акций категорически не поддерживают идеологию исламизма, и в принципе не являются сторонниками иранской власти. Однако, они видят главную глобальную угрозу в агрессивной имперской политике США — ведь американское вторжение в Ирак как раз и привело появлению и расцвету кошмарного Исламского Государства (запрещено в РФ — прим.ред.), спровоцировав невиданный рост влияния радикальных фанатиков.
Все это разительно отличает западный мир от Украины, где антивоенные протесты в принципе невозможны — как и попытки проводить независимую государственную политику в интересах собственного народа. Однако история Ирана свидетельствует о том, что самая прочная колониальная зависимость, основанная на штыках и кредитах, на пропаганде и грантах, все равно не является вечной. И однажды она может завершиться самым печальным образом для киевских шахиншахов.