«Закитайщина». Как живут украинцы Дальневосточной Сечи

Украинская культура сохраняется на просторах Приморья – но без всякого национализма
Подписывайтесь на Ukraina.ru

«Владивосток далеко, но ведь это город-то нашенский», — говорил когда-то Ильич. И действительно — нашенский. В том числе и для украинцев. Приехав в него, я отправился на ярмарку возле набережной, чтобы поесть корейских пирожков пянсе — это легенда местного уличного фастфуда. Однако первым же делом наткнулся на павильон украинской кухни, где продавали вареники, галушки, сало и борщ. Причем это вовсе не является здесь экзотикой, поскольку значительный процент населения Приморского края составляют именно украинцы — которых здесь даже больше, чем в Канаде или США.

«Гей-гоп, Канада, старых баб не надо...». Пять украинских мифов о Стране кленового листаКанада уже много десятилетий считается на Украине своеобразной «Землёй Обетованной», не зря туда отправляется уже пятая волна украинской эмиграции. Однако на поверку всё оказывается не столь радужно

Чтобы убедиться в этом, достаточно проехать в любое старое село за пределами «Владика». В увитой лианами тайге, где растет женьшень, ходят леопарды и тигры, стоят белые хаты, самые обыкновенные украинские мазанки. А у поросших лотосами озер высятся типичные для Поднепровья колодези-журавли. В таких селах можно без труда найти семейные реликвии — дедовские рушники, Псалтири или ветхие томики «Кобзаря». Их так много, что во Владивостоке не так давно состоялась целая выставка старых шевченковских книжек.

Украинцы начали переселяться сюда с конца XIX века — по мере расширения границ империи, с целью сельскохозяйственной колонизации огромной территории Дальнего Востока. Крестьяне из Черниговщины или Полтавщины преодолевали огромные расстояния, постоянно двигаясь на запряженных в телеги лошадях и волах — форсируя огромные реки, переваливая через горы и пробираясь сквозь тайгу. Или плыли из Одессы на пароходах «Доброфлота», через Черное, Средиземное и Красное моря, а затем по Индийскому и Тихому океанам, с пересадкой в японском порту Нагасаки.

Писатель и поэт Иван Бунин посвятил этому эпическому исходу рассказ «На край света». Само его название лучше всего передает настроение, с которым навсегда покидали свою родину будущие жители Приморья, и весь пронзительный трагизм этой ситуации. Бунин, который был очевидцем массового переселения жителей так называемых малороссийских губерний, описывает, как они прощались со стариками-родителями и любимыми, отправляясь в далекую неизвестность, забирая с собой народные песни и оставляя позади наполовину опустевшие села:

«Що воно таке, сей Уссурiйський край?» — думают старики, прикрывая глаза от солнца, и напрягают воображение представить себе эту сказочную страну на конце света и то громадное пространство, что залегает между ней и Великим Перевозом, мысленно увидать, как тянется длинный обоз, нагруженный добром, бабами и детьми, медленно скрипят колеса, бегут собаки и шагают за обозом по мягкой пыльной дороге, пригретой догорающим солнцем, «дядьки» в широких шароварах. Небось и они все глядят в эту загадочную голубоватую даль: «Що воно таке, сей Уссурiйський край?»

Праздник главного полотенца Украины: Егоза в кепке, сталинские хоромы и романтика на крыше вагонаОдной из самых популярных песен на украинском языке исполнилось 60 лет. Она впервые прозвучала в фильме, который известен публике гораздо меньше, чем содержащаяся в нем музыкальная композиция
Только по официальным данным, в период 1883-1905 годов в Приморье переехало 109 510 выходцев из украинских губерний — 63,4% от общего количества всех прибывших переселенцев. Кроме того, община росла за счет высокой рождаемости. Так что через двадцать лет, во время Всесоюзной переписи населения, которая прошла здесь в 1926 году, свою украинскую национальность засвидетельствовали 315 тысяч приморцев.

Переселенцы называли эту страну Зеленый Клин — или совсем уже экзотическим для нашего слуха наименованием Закитайщина. Слово «клин» обозначало тогда выделенную под наделы землю, к которой пришлось плыть через Макао и Шанхай или ехать через китайскую территорию, отбиваясь от беглых сибирских каторжников и бандитов-хунхузов. На каждую семью переселенцев выделили по 50 десятин (около 54 гектаров) казенной земли, которые распределяли старшины Уссурийского казачьего войска, неформально именовавшегося Дальневосточной или Приморской Сечью.

Литератор Иван Иллич-Свитыч, посетивший Уссурийск в 1905 году, описывал его как чисто украинское поселение:

«Это большое малорусское село. Вдоль всей улицы, по обеим сторонам, вытянулись белые мазанки, местами и теперь ещё крытые соломой. В конце города, при слиянии Раковки с Супутинкой, как часто и на коренной Украине, устроен «ставок», подле которого живописно приютился «млынок», так что получалась бы вполне та картина, в которой «старый дид» в одной песне смущает «молоду дивчину» — «и ставок, и млынок, и вишневенький садок», если бы этот последний был налицо. Среди русского населения, не считая казаков, малороссы настолько преобладают, что сельских жителей городской, так называемый интеллигентный, называет не иначе как «хохлами». И действительно, среди полтавцев, черниговцев, киевских, волынских и других украинцев переселенцы из великорусских губерний совершенно теряются, являясь как бы вкраплением в основной малорусский элемент. Базар в торговый день весьма напоминает какое-нибудь местечко в Украине; та же масса круторогих волов, лениво пережевывающих жвачку подле возов, наполненных мешками муки, крупы, сала, свиными тушами и т.п.; та же украинская одежда на людях. Повсюду слышится веселый, бойкий, оживленный малорусский говор, и в жаркий летний день можно подумать, что находишься где-нибудь в Миргороде, Решетиловке или Сорочинцах времен Гоголя», — рассказывает он в своих дорожных записках.

Что осталось сейчас от этих былинных времен? Во-первых, это уже упомянутая украинская кухня, которая наложила свой след на весь общепит Владивостока — ведь в меню всякого приличного кафе есть сало и борщ, а вместе с корейской женьшеневой настойкой «инсамсуль» посетителям предлагают украинскую перцовую водку. Но дело не только в общепите. На семейных застольях приморцев также доминируют украинские блюда, и это не вызывает здесь ни малейшего удивления.

Артикуляция войны. Дончане избавляются от своего оригинального произношения старательно и под музыкуКазалось бы, во время войны у людей одна забота — выжить. Но жители Донецка, уже шестой год отбивающегося от украинской армии, например, учатся правильно говорить по-русски. Есть у дончан, разумеется, и другие занятия, потрясающие своим оптимизмом и жизнелюбием. Однако тяга к риторике выделяется даже на их фоне
Дает о себе знать и язык — и знаменитое фрикативное «г», и украинские словечки, к примеру, глагол «тикать», то и дело слышит путешественник в местных таежных поселках. Наконец, на сельских свадьбах обычно видно много вышитых скатертей и рушников, а на невестах иногда бывают веночки, вместе с нитями коралловых ожерелий.

Неудивительно, что при таких традициях в Приморье процветают украинские фольклорные ансамбли, краеведческие общества и хоровые кружки, которые многие годы координировались усилиями «Приморского центра украинской культуры «Горлица». Здесь регулярно проходят Приморский краевой фестиваль украинской культуры «Соловьиная песня» и Дальневосточная Сорочинская ярмарка, рождественский фестиваль «Щедрый вечер», фестивали «Світанкові роси» и «Пісні кохання», в которых принимают участие до трехсот артистов.

Кроме того, центр украинской культуры проводит ежегодные шевченковские праздники, которые включают конкурс чтецов поэзии Тараса Шевченко. А местный университет на острове Русском — тот самый, который изображен на новой купюре в 2000 рублей, — неоднократно организовывал научно-практическую конференцию на тему «Украинские переселенцы на Дальнем Востоке: история и современность».

Однако при всем при этом в Приморье давно не наблюдаются сколько-нибудь серьезные проявления украинского национализма. Он оказался несовместимым с нормальным, демократическим развитием украинской культуры — когда никто не разжигает в обществе предрассудки, ненависть и вражду. И это, безусловно, самая важная отличительная черта бывшей Закитайщины — удивительного и уникального уголка, расположенного за тысячи километров от Украины.  

Рекомендуем