Вот, например, раннее заявление Зеленского о том, что Супрун проводит правильные реформы. Это ведь вполне либеральный ход мысли — каждый лечится сам. Кто может — в «Шарите». Кто не может — дома подорожником. Вполне себе либеральные реформы.
Или заместитель главы Офиса президента Алексей Гончарук, который рассказал о планах приватизации естественных монополий, таких как железные дороги и почта, а также допуск иностранных компаний к разработке полезных ископаемых на территории Украины и, главное, отмены моратория на куплю-продажу земли сельскохозяйственного назначения. В либертарианской модели государство — «ночной сторож» и ничем особенным владеть не должно.
Или административно-территориальная реформа. Её, разумеется, задумывали для того, чтобы усилить контроль центра над регионами и ликвидировать самоуправление на уровне областей и районов, исключив сепаратизм или, хуже того, федерализм. Но по сути-то реформа вполне либеральная — опустить финансирование социальной сферы на уровень местной общины, а там пусть крутятся как хотят. Укрупнение же районов должно дать людям понять, что к государству обращаться уже не надо — слишком далеко.
Или вот, недавно, приехал в Украину бывший соотечественник, некий Роман Шеремета и начал рассказывать, как нам реорганизовать высшее образование — сократить число вузов и сделать их платными — «продавать знания». В рядах Зе-ботов прошел шум — вот, мол, годный кандидат на пост министра образования (это, правда, была механическая реакция — поддержки на высшем уровне эта идея не нашла). Мысль, правда, не совсем либеральная — государство не должно определять число вузов. Пусть все себя вузами считают.
В общем, понимание ультралиберальной модели в команде Зеленского есть, хотя многое, конечно, не договаривается до конца. Ведь в либертарианстве государство не только дает свободу, но и снимает с себя обязательства. А об этом в приличном обществе говорить не принято — избиратели-то у нас считают, что государство уже слишком многое с себя сняло…
Более того, либертарианцы у власти не учитывают, что, снимая с государства бремя лишней собственности, они ограничивают права наиболее уважаемых членов общества.
Например, приватизация железных дорог ставит в неудобное положение владельцев украинского горно-металлургического комплекса (Ахметов, Коломойский, Пинчук и др.). Они должны будут либо принять участие в приватизации железных дорог, а это означает — выложить немалую сумму разом и тратиться на поддержание инфраструктуры потом, либо допустить их переход в руки транснационального капитала, который разрушит отработанные десятилетиями схемы удешевления перевозок (а они для ГМК — часть производства).
В целом же украинское общество поставлено перед крайне неуютным выбором.
С одной стороны — новая либертарианская команда, которая обещает передать собственность (и немалую часть власти) в стране транснациональному капиталу. Он, вполне вероятно, принесет какие-то новые технологии и какой-то новый порядок. Но не факт, что это не будет тот самый «новый порядок», который памятен по 40-м годам прошлого века — такое впечатление, что кто-то считает, что в Украине слишком много людей.
С другой стороны, сохранение старой олигархической модели. Тоже несправедливой и, кроме того, малоэффективной. Впрочем, при ней власти остается внутри страны, до нее можно дотянуться, она от людей зависит и чем-то с людьми делится. Например, та же административно-территориальная реформа лежала в готовности и при Януковиче. Но он даже и не подумал ее реализовывать. А Порошенко так просто не смог из-за неявного, но сильного сопротивления на местах.
В общем — два варианта, по-разному неприятных. И, что интересно, на выборах за них прямо не проголосуешь.
Например, в ходе президентских выборов прямого противостояния между этими моделями не было, хотя Порошенко, конечно, в силу социального статуса ближе ко второй. Но это как раз сыграло против неё…
В ходе парламентских выборов надо было голосовать за старые партии и представителей старых элит на мажоритарке. Но они были столь уверены в своей победе и так упорно демонстрировали, что ничего не поняли и ничему не научились, что их поражение было предопределено.
Может, к местным выборам что-то изменится?