К 1944 году достижение победы над Германией и ее европейскими союзниками было делом решенным, а упрямое нежелание Гитлера прекратить войну вело лишь к еще большим напрасным жертвам среди немцев. Это понимало все руководство Рейха, но сопротивление не прекращало надеяться на чудо. Тем временем РККА была уже не той армией, которую легко громили в 1941-м. И Ставка символически продемонстрировала это в ходе величайшей наступательной операции «Багратион».
Выученный урок
К концу войны Москва сделала очень много для того, чтобы воодушевить народ довести величайшую в истории народов России войну до победного конца. На фоне исторических уроков японской и «империалистической» войн СССР был на высоте, а тяжелейший разгром 1941-42 гг. пропаганда вспоминала только в контексте тяжелого урока, который был выучен. Чтобы подчеркнуть вклад всего советского народа и каждой нации, его населяющей, в общую Победу, было сделано много символических шагов. В армии вернули царские погоны и слово «офицер». Названия фронтам были даны в честь освобождаемых республик. Командующими назначали их уроженцев.
Дубина народной войны
Пятый сталинский удар совершали при помощи еще одного фронта — партизанского. К лету 1944 года в тылу у врага сигнала к наступлению ждали целые партизанские армии на огромных, освобожденных еще до прихода Красной армии территориях. Полтора миллиона солдат и офицеров шли с востока. А в Белоруссии их готовились поддержать 194 708 народных мстителей. Именно им доверили честь начать первыми.
В ночь с 19 на 20 июня генерал Эйке Миддельдорф отметил в своем дневнике: «На центральном участке Восточного фронта русскими партизанами было произведено 10 500 взрывов. В результате этого переброска немецких оперативных резервов была задержана на несколько дней».
А начальник тыловых сообщений группы армий «Центр» полковник Теске с горечью констатировал: «В ночь перед общим наступлением русских на участке группы армий «Центр» мощный отвлекающий партизанский налёт на все важные дороги на несколько дней лишил немецкие войска всякого управления».
Минский котёл
Подступы к Минску защищала 4-я армия вермахта под командованием генерала Курта фон Типпельскирха. На самом деле это был корпус, а армией его назвали для воодушевления солдат и мотивации командиров. 4-я армия по плану генерала Антонова была обречена на котел. Понимая это, немецкий полководец смалодушничал и бежал «в командировку». Так что командовал корпусный генерал Мюллер. Который со стотысячной группировкой уже через четыре дня после начала советского наступления оказался в окружении восточнее Минска. Известно содержание его последней телеграммы: «Сбросьте с самолета хотя бы карты местности, или вы уже списали нас?» Ответа генерал Мюллер не получил.
Накануне
Решение провести парад в то время, когда рядом стотысячная окруженная группировка вермахта, было очень смелым. Хотя положение 4-й армии генерала Мюллера было отчаянным. Без снабжения, с полевой артиллерией и без противотанковых средств сопротивление было бы самоубийством во имя непонятно чего. И командующий обратился к своим солдатам с предложением вступить в переговоры о капитуляции.
«Около четырех часов утра 8 июля 1944 года я направился наугад навстречу русским. Я решился на этот шаг, кроме всего прочего, еще и потому, что, предвидя своё неизбежное пленение, не хотел оставлять своих офицеров и солдат на произвол судьбы», — вспоминал он много лет спустя.
Для 4-й армии война закончилась. Генерал Мюллер не знал, что она закончилась и для всей группы «Центр». А в Минске к вечеру 15 июля было уже целых 30 партизанских бригад и два отдельно действующих отряда. Двадцать соединений из Минской области, девять из-под Барановичей, и один отряд из Вилейского района. Тридцать тысяч одетых в ватники в середине лета, бородатых, страшноватых на вид, увешанных оружием гражданских лиц. Не привыкшие к подобным зрелищам, московские партийные аппаратчики вручали народным мстителям медали «Партизан Отечественной войны» не без особого чувства.
Парад
16 июля 1944 года, в девять часов утра, в районе улицы Красноармейской собралось около ста тысяч военных, партизан и жителей Минска. Принимал парад человек поистине легендарный. Командующий партизанским движением СССР, председатель Совнаркома БССР, 1-й секретарь ЦК КП(б)Б Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. В то время люди сведущие смотрели на него как на возможного преемника верховного главнокомандующего. Рядом с Пономаренко парад принимал и командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии Черняховский.
Право открыть шествие досталось бригаде «Народные мстители», носившей имя Василия Трофимовича Воронянского. В 1941 году он, оказавшись на оккупированной территории, создал «отряд дяди Васи». Такая традиция была у многих белорусских партизанских командиров. Василий Воронянский со временем переименовал его в «Мстителей». Но до Победы не дожил — погиб в 1943-м в авиакатастрофе. За "Мстителями" шли при полном лесном вооружении бригады им. Щорса, Чапаева, Чкалова, «Беларусь», «Буревестник» и другие. Всего тридцать бригад. Участник парада из отряда «Коммунар» Василий Морохович вспоминал:
На кадрах этого триумфального парада сегодня может удивить ручной козел. Это тоже было. Его звали Малыш, и ему пришлось изображать врага. Малыш был украшен, как новогодняя ёлка, немецкими медалями, орденами и обмундированием.
Эпилог
4-я армия вермахта сдалась Красной армии. Бросивший подчиненных фон Типпельскирх не понес наказания, а наоборот — получил от фюрера "Дубовые листья" к Рыцарскому кресту и более высокое назначение. Он сдался британцам, к суду не привлекался и, доживая в ФРГ, написал мемуары о войне и о себе. Генерал Мюллер в советском плену вступил в комитет «Свободная Германия», а после войны пошел служить в Народную армию ГДР. Сделал редкую для высшего офицера вермахта, воевавшего против СССР карьеру. Получил звание генерала, должность начальника Генштаба и пост заместителя министра обороны Германской Демократической Республики.
Генерал Антонов разрабатывал войну против Японии, а потом планировал и проводил демобилизацию самой большой в истории человечества армии. После создания организации Варшавского договора возглавил его штаб. Пантелеймон Пономаренко и правда не просто считался преемником Сталина, но и мог им стать. Однако в результате подковерных интриг Молотова и Берии был переведен на работу дипломатом в Европу, где по-партизански, железной рукой водворял на родину перебежчиков и диссидентов. Первый секретарь Вилейского обкома комсомола БССР Петр Миронович Машеров был удостоен звания Героя Советского Союза, оставлен в Минске на комсомольской работе и до начала 60-х спал с наганом под подушкой из-за активности многочисленных послевоенных банд. А в начале 60-х возглавил республику. Партизанский парад и сегодня предмет гордости белорусов, вспоминают его на государственном уровне и даже проводят реконструкции.