Не один Донбасс стремительно развивался — на территории Советской Украины в рекордные сроки стали возводить крупнейшие электростанции, сотни заводов и фабрик. Одним из базовых предприятий стал паровозный завод в Харькове (основанный еще в 1897 г.), которому суждено было произвести на свет танк-легенду Т-34.
В феврале 1931 года из его ворот вышел первый БТ — быстроходный танк, собранный на основе американского прототипа и поставленный на вооружение РККА. Так начиналась долгая история серии танков Т, которая продолжается до сих пор.
Если быть совсем честным, начали не с боевой машины, а с трактора: воспроизвели по лицензии немецкий Hanomag WD Z-50, ставший «Коммунаром».
Опыт настолько вдохновил работников завода, что в декабре 1927 года на ХПЗ сформировали специализированную конструкторскую танковую группу, во главе с неопытным 23-летним конструктором Иваном Алексенко, только что вернувшимся со срочной службы.
СССР душил кадровый голод, инженеров катастрофически не хватало, поэтому важные задачи приходилось доверять людям без опыта, а иногда и без образования. К примеру, будущий создатель Т-34, Т-44, Т-54, Т-64 Александр Морозов был ровесником своего шефа, но высшего образования не имел.
Как следствие, энтузиасты, столкнувшиеся вдобавок с проблемами в материальной части, с трудом осилили задачу глубокой модернизации танка Т-12 до модели Т-24, сорвав все сроки и изготовив вместо 150 машин двадцать пять. Поэтому 1 июня 1931 года из Москвы пришло распоряжение — производство остановить.
К этому времени у руководства Управления моторизации и механизации РККА (УММ) сложилась уверенная альтернатива.
Потратив несколько лет на нечеловеческие попытки производить вооружения, спроектированные собственными силами, там пришли к выводу, что рациональнее покупать за рубежом лицензионные права на производство вооружений и техники.
В 1930 году руководители закупочной комиссии, начальник УММ Иннокентий Халепский и конструктор танков Семен Гинзбург объездили Англию, Францию, Италию, Германию, Чехословакию. Интерес у них вызвали только британские машины: танкетки, а также 6- и 12-тонные танки. Но потом советские чиновники приехали в США, к инженеру Джону Уолтеру Кристи — и судьба проекта была решена.
В отличие от других конструкторов, Кристи предлагал не просто танк, но целую концепцию быстрых танковых рейдов, во время которых масса неуловимых машин способна разгромить и парализовать тылы противника. Кристи утверждал, что создал машину, которая может выполнять функции и танка, и бронетранспортёра, перемещаться как с гусеницами, так и без.
Творение развивало скорость свыше 70 км/ч, что для бронетехники того времени было фантастикой. Такие свойства танк приобрел благодаря изобретенной его создателем свечной подвеске, которая получила имя конструктора и позволяла снизить высоту корпуса, повысив проходимость машины.
Такая универсальность (позже выяснится, что мнимая) не могла не заинтриговать советскую комиссию. А решающим аргументом в пользу покупки стала информация о том, что переговоры с конструктором ведут поляки, готовые забрать опытный образец. Польша тогда была для СССР основным потенциальным противником. От польско-советской границы до Киева было всего ничего — 250 километров. «М. 1940» на колесном ходу мог преодолеть это расстояние меньше чем за четыре часа.
Халепский докладывал своему начальству:
«Танк Кристи по своим скоростям перекрывает все танки в мире… его собираются строить поляки… Если поляки смогут раньше нас наладить производство танка Кристи, то мы можем попасть в очень невыгодное соотношение с точки зрения тактического применения танковых частей».
28 апреля 1930 года между компанией U.S. Wheel Track Layer Corporation и компанией Amtorg Trading Corporation, через которую СССР торговал с США, был заключен договор.
Он предусматривал поставку в сентябре 1930 года «…двух военных танков общей стоимостью 60 000 американских долларов… запасных частей к купленным танкам на сумму 4000 долларов, а также передачу права на производство, продажу и использование танков внутри границ СССР сроком на десять лет. Доставка танков должна быть произведена не позднее четырех месяцев со дня подписания договора…»
За право производить танки СССР обязался выплатить Кристи 100 тысяч долларов. Конструктор расторг уже заключенный с поляками договор, вернул им аванс и начал готовиться к поставке.
Вот тут и началась другая история, потому что поставщик клиента обманул.
Танки отправились из США только 24 декабря 1930 года, но без башен, которые не отгрузили. Поэтому все закончилось ссорой: СССР не доплатил 25 тысяч, а Кристи не поехал налаживать производство, как это было предусмотрено договором.
И в дело снова вступили харьковские ребята, хотя и смертельно обидевшиеся на начальство за сворачивание проекта среднего танка.
Теперь им пришлось «допиливать» быстроходный танк, американскому творению присвоили индекс БТ, введя его в программу танкостроения, которой ранее подобное направление не рассматривалось. В феврале 1931 года «недокристи» приняли на вооружение и решили производить в Харькове на ХПЗ.
Руководивший к тому времени танковым конструкторским бюро Алексенко подал заявление на увольнение, считая, что навязывать заводу производство иностранной техники непатриотично. Его точку зрения разделяло и вышестоящее начальство.
Заместитель начальника УММ Густав Бокис докладывал Халепскому:
«…Директор завода Бондаренко с целью дискредитации быстроходной машины открыто называл ее «вредительской»… Стоило очень больших усилий, нажимов и постановлений, вплоть до правительства, чтобы заставить ХПЗ строить танк БТ и в порядке производства устранять отдельные недочеты, которые имелись в чертежах и конструкциях танка БТ».
Но Москва ничего и слышать не хотела, требуя за второе полугодие произвести 100 танков БТ. А задача оказалась непростой. Машина оказалась сырой, недоработанной.
Выпущенные в США экземпляры постоянно ломались. Люков для ремонта двигателей не было, любые работы нужно было проводить, разобрав половину танка.
Но главное — требовалось заново спроектировать башню, а разработчики танкового орудия подводили. 37-мм пушка отечественной разработки ПС-2 не удовлетворяла военных. Кончилось тем, что на лафет ПС-2 поставили ствол от немецкого противотанкового 37-мм орудия, производившегося по лицензии корпорации «Рейнметалл».
Кроме того, производители проката никак не могли освоить производство цементированной брони, и первые машины собирали из обычной конструкционной стали.
Производство своих двигателей достаточной мощности в СССР еще не наладили, пришлось закупать авиационные американские, многие из которых были б/у. Они отличались малой надежностью и норовили самовоспламениться.
На это все накладывались дефицит опыта конструкторов, организационный бардак и низкая производственная культура рабочих ХПЗ.
Долгое время с танками БТ-2, которые выезжали из опытного цеха на полигон, происходила странная вещь — они не могли проехать дальше заводского свинарника. Злосчастный свинарник стал предметом насмешек и обсуждений сначала среди работников танкового производства, затем у руководства завода, а вскоре его стали поминать и на совещаниях УММ в Москве. Когда танки, наконец, смогли выбраться за этот невидимый «свиной» барьер, все вздохнули с облегчением.
Но госзаказ был сорван.
К 1 ноября 1931 года ХПЗ выпустил только три танка. Причем у одной из машин по пути на парад в Москву воспламенился двигатель. Доехали только два БТ-2, и многие считали, что они не встали во время прохождения Красной площади только по счастливой случайности.
В итоге бороться за производственные показатели 6 декабря 1931 года прислали бывшего генерального конструктора ленинградского завода «Русский дизель» Афанасия Фирсова. Он был назначен на должность руководителя проекта по организации производства танка БТ, хотя должен был сидеть на нарах, осужденный на 5 лет лагерей как член «вредительской группы». Танковый проект внес коррективы в его судьбу и за дело Фирсов взялся с охотой.
В 1932 году на ХПЗ было изготовлено 396 танков БТ, а в 1933 году — ещё 224. А с 1933 года ХПЗ перешёл уже на производство самостоятельно спроектированной машины БТ-5. Еще через год появился БТ-7, причем оба неплохо показали себя и на параде, и на войне.
Своеобразной кульминацией успеха стал средний танк Т-34, разработанный конструкторским бюро танкового отдела бывшего Харьковского паровозного, а теперь специализированного завода №183 под руководством Михаила Ильича Кошкина.
Полностью отечественная разработка сохранила в себе напоминание о той истории, которая стала поворотным событием в броневом деле: «подвеску Кристи», к которой приложилась целая танковая кузница.