Российский доброволец после начала боевых действий на Донбассе воевал на стороне Луганской Народной Республики (ЛНР). В августе 2015 года во время обхода линии соприкосновения в районе станицы Луганской попал в засаду украинской диверсионно-разведывательной группы и был взят в плен. Находился в заключении в Дрогобычской колонии Львовской области.
Ранее представители ЛНР сообщали, что Валерий Иванов был жестоко избит и брошен в карцер сотрудниками колонии, которые нашли у него флаг народной республики. В результате побоев он скончался 9 декабря 2018 года.
В украинской Дрогобычской прокуратуре гибель заключённого объяснили несчастным случаем: якобы он закручивал лампочку и упал со складной лестницы, ударившись при этом затылком об урну для мусора. Такое объяснение многие сочли издевательским.
Согласно судебно-медицинскому диагнозу, подписанному заведующим Северодвинским межрайонным отделением «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Архангельской области, Валерий Иванов скончался в результате тупой сочетанной травмы тела.
В документе, копией которого располагает редакция издания Украина.ру, говорится о том, что у погибшего были сломаны четыре ребра, произошло кровоизлияние в легких, кишечнике, мозге, почках, также на его теле были зафиксированы множественные гематомы. Вряд ли такие повреждения можно получить, просто упав с лестницы в комнате отдыха для заключённых.
Будем надеяться, что истина в этом деле будет установлена. Но отметим, что Иванов вполне мог остаться в живых: в декабре 2017 года он был включён в список на обмен военнопленными в рамках Минских договоренностей. Однако в последний момент по требованию вице-спикера Верховной Рады Ирины Геращенко фамилии двух десятков граждан РФ, воевавших добровольцами на Донбассе, были из списка вычеркнуты.
Как сообщила уполномоченный по правам человека в ЛНР Ольга Копцева, один из фигурантов того списка, Алексей Седиков, после проведенной в плену операции может остаться без ноги: температура держится, врача после операции не было… Ранее Седиков был приговорен на Украине к 11 годам заключения.
«Правозащитная» общественность молчит. По поводу этого молчания выразила своё возмущение поэтесса и военкор Анна Долгарева.
«Просто представьте, что было бы, если бы СМИ вышли с заголовками: «Олег Сенцов погиб в российской тюрьме, завинчивая лампочку»? Да все бы со светлыми, как одно, лицами у МИДа стояли с одиночными плакатами», — написала Долгарева в своём блоге.
И продолжила: «А смерть Валерия никто не заметит. Потому что другие законы. Потому что Валерий был жителем непризнанного государства, а значит, для мирового сообщества его как бы и нет»…
Да что там мировое сообщество. Этих людей как бы не существует и для общества на Украине и в России.
Год тому назад я присутствовал на встрече вернувшихся домой по обмену украинских военнопленных с главой Украинской православной церкви митрополитом Онуфрием: произошедший в конце декабря 2017-го обмен состоялся во многом благодаря усилиям церкви.
Тот обмен пленными стал одним из самых масштабных за время конфликта в Донбассе. Киеву передали 73 человека, Донецкой и Луганской народным республикам — 165 и 73 соответственно.
Тогда лидер общественного движения «Украинский выбор — право народа» Виктор Медведчук сообщил, что второй этап обмена пленными может пройти по формуле «74 на 29». Договоренность об этом обмене была достигнута в ходе встречи предстоятеля Русской православной церкви патриарха Кирилла с руководителями ДНР и ЛНР и самим Медведчуком. В силу разных обстоятельств этот обмен до сих пор не состоялся.
Каждый день промедления может стоить кому-то здоровья и жизни. Специальный докладчик ООН по вопросам пыток Нильс Мельцер летом прошлого года отметил, что «пытки и жестокое обращение продолжают применяться, оставаясь безнаказанными, по всей территории страны (Украины. — Ред.)».
Между тем обострения ситуации (и не только в зоне конфликта в Донбассе) стали делом регулярным — такие обострения нужны политикам. И когда нынешняя украинская власть идёт на введение режима, пусть ограниченного, но военного положения, то вряд ли можно предположить, что власть имущие помнят о каких-то там пленных. О живых. И о людях, которые могли бы жить, но убиты. Похоже, властители думают только о себе. И о выборах, которые, похоже, на ситуацию с живыми военнопленными никак не влияют. А за мертвых никто не в ответе.