Якоб Иванович Бах — персонаж Гузель Шамилевны Яхиной и по совместительству главный герой Тотального диктанта в 2018 году. В этом году Тотальный диктант писали жители 76 стран. Идея родилась в Новосибирске, первый диктант был написан 11 марта 2004 года. Поначалу организаторы использовали тексты классиков, позже возникла необходимость создания уникальных текстов, которые нельзя было бы найти в интернете до момента проведения Тотального диктанта. Автором первого уникального диктанта является Борис Стругацкий.
Третий год шагает Тотальный диктант по донецкой земле. Первый раз писали в 2016 году на трёх площадках, тогда около трёхсот дончан решились проверить свою грамотность. В этом году в координации «Донецк» была 31 площадка — 1700 человек по сданным работам. Суммарно в трёх координациях (Донецк, Горловка, Макеевка) было около 50 площадок. От мала до велика, от второклассника Влада до поэта и военного Александра Сигиды, прибывшего в аудиториию прямо с передовой.
Центральная фигура диктанта — диктатор. Именно так организаторы акции предлагают называть человека, который диктует. В этом году на главной донецкой площадке диктатором была актриса БДТ им. Товстоногова Александра Куликова.
Прекрасная Александра Куликова уже приезжала в Донецк со спектаклем «Россия, не бойся, мы с тобой!» Она и Борис Драгилёв задавались тогда вопросом: «Почему у нас болит в том месте, где мы никогда не были?» Ответ прост, болеть может у того, кто способен сострадать, у того, кто ощущает связь. Блокадный Ленинград и сегодняшний Донецк, поэзия поэтов-блокадников и современное донбасское слово.
Третий раз я выступаю диктатором, мне нравится преодолевать этот путь, от трёхсот человек до трёх тысяч, как в этом году. Моя площадка находилась в Старобешево. Именно здесь родилась и похоронена знаменитая Паша Ангелина — одна из первых женщин-трактористов, прославившаяся трудовыми подвигами и лозунгом «Сто тысяч подруг — на трактор!»
Старобешево — небольшой посёлок городского типа, светлые классы, ухоженный школьный двор, ясные глаза детей. Очень важно выезжать в другие города и посёлки, ширить географию диктанта, но не ради шоу или пиара, а ради того, чтобы у каждого была возможность проверить свою грамотность, доказать себе, что и я смог. В 2014 году за Старобешево шли неравные бои — один к пяти. На одного ополченца приходилось пять солдат украинской армии, но когда тебе некуда отступать, ты становишься непобедим.
Перед тем, как приступить к читке, я, конечно, пожелала ребятам победы, в их случае победа равна оценке «отлично».
В этом году, на мой взгляд, диктант был чуть легче, чем в прошлые годы с точки зрении орфограмм, но не пунктуационно. Уже уезжая в Донецк, заглянула в аудиторию, где шла проверка, учителя русского языка в красивых праздничных платьях внимательно проверяли работы. Дрожа голосом, спросила: «Есть пятёрки?» — и замерла, боясь услышать отрицательный ответ. «Да!» — ответила одна из учительниц и улыбнулась так широко и победно, словно это она получила пятёрку, а не кто-то из учеников.
Мой язык кому-то становится поперёк горла.
Говорить на нём всё равно, что терпеть свёрла
по металлу в кости подъязычной и рядом с нёбом.
Мой язык поэтичный уродлив для русофоба.
Моя личная фобия — договаривать всё до точки,
моя личная точка там, где ушная мочка
переходит в хрящ. В нём нервическая основа,
перевод синхронный влетевшего птицей слова.
Отстранившись прилюдно, перебираю смыслы,
мой язык гениален, выдыхается углекислым.
Лишний повод расти деревьям, цветам и травам,
лишний повод закату стать навсегда кровавым.
Мой язык для кого-то сложен и неприемлем,
он впитал весь пот, что отдан был русским землям,
он звучит внутри, как то, что молчать не может.
Мой язык — пятно несмываемое на коже.