Не знаю, случайно ли так вышло (всё-таки майданная публика интеллектом не блистала), или кто-то из просвещённых импортных друзей присоветовал, но термин «драконовские законы» был полностью слизан с законов Дракона, или Драконта, которыми Афины пользовались до IV века до Р.Х. Говорят, очень суровые были законы. За большую часть провинностей предусматривалась смертная казнь. Впрочем, законы, введённые в Китае в IV веке до Р.Х. в результате реформ Шан Яна, были ещё суровее. Похоже, что на заре человеческой цивилизации смертная казнь была наиболее популярным наказанием в большинстве государств.
В общем, так или иначе, но с момента принятия «законов 16 января» вокруг них начала складываться легенда. У неё были три составляющие. Во-первых, законы представлялись как дико, запредельно суровые, несвойственные практике современного цивилизованного мира. Во-вторых, «знатоки» с майдана рассказывали, что это Россия, обогатившаяся опытом Белоруссии и благодаря этому покончившая со своей оппозицией, научила Януковича плохому. В-третьих, уже после вооружённого переворота стали рассказывать, что это именно из-за «законов о диктатуре» свободолюбивый (не чета российскому и белорусскому) украинский народ, состоящий сплошь из патентованных европейцев, возмутился, ибо не мог стерпеть такого надругательства над своими правами.
Я не буду перечислять вполне адекватные положения «законов 16 января». Не буду сравнивать их со значительно более суровым немецким, французским, британским и американским законодательством. Не буду риторически вопрошать: «Что бы сделали американские полицейские, если бы их начали убивать и поджигать?» Не буду даже напоминать, что майданная власть приняла практически те же самые законы в более жёстком виде, хоть прекрасно справлялась и без законов и даже вопреки законам и Конституции.
Нападение на автобусы с крымским Антимайданом в феврале 2014 года, Одесса 2 мая 2014 года, Мариуполь 9 мая 2014 года, десятки убитых «врагов Майдана» в Киеве, сотни, а может, и тысячи (это точно даже Филатов и Корбан не знают) в Днепропетровске, тысячи политзаключенных по всей Украине (особенно много в Харькове) ни для кого не являются тайной. Как не тайна и то, что в Донбассе украинская армия до сих пор воюет против гражданского населения, которое Киев имеет наглость называть своим народом. Воюет, применяя все доступные средства, включая дальнобойную артиллерию, системы залпового огня, тактические ракеты, а на раннем этапе (пока её принудительно не посадили) и авиацию. Было бы в распоряжении Киева ядерное оружие, не сомневаюсь, что уже бы и оно было использовано против Донбасса.
Останавливаться на пацифистских (в сравнении с мировой практикой) «диктаторских законах» Януковича я не буду не только потому, что только краткое перечисление их основных положений займёт не меньше страницы (а для корректного сравнения понадобится не менее десяти). Хотя и поэтому тоже. Просто всё это уже сделано до меня. Уверен, что кто хотел, давно уже эту проблему изучил, а кто не успел, без труда найдёт в Сети соответствующие материалы.
Я же хочу обратить внимание на другую проблему.
«Законы 16 января» стали тем невидимым рубежом, на котором решалось, кто победит: власть или Майдан. Это был последний рубеж, как под Москвой в 1941 году. Вроде бы это не очевидно, вроде бы велика Россия, а отступать действительно было некуда. Именно последние не пройденные вермахтом километры, последний рывок, на который не хватило сил, решили судьбу сражения и всей войны в пользу СССР. Полтора миллиона людей с обеих сторон в 1941-м, собранные в Подмосковье, в тысячах мелких схваток и крупных боёв боролись за победу. Цена каждого сражения, каждой стычки была безмерно высока, именно поэтому полки ложились костьми, а главным фактором победы стала не материальная оснащённость и не воинское умение, а боевой дух. Победил тот, кто устоял.
Янукович в 2014 году не устоял. Между тем характерна реакция Майдана на безобидные, в принципе, законы. Полиция ведь и без них имела право применить оружие против вооружённых бандитов, создававших угрозу не только жителям столицы, но и нормальному функционированию государства. Так что новые законы ничего существенно не добавляли к полномочиям власти, они лишь точнее регламентировали права и обязанности протестующих.
При этом Майдан забился в родимчике. Именно тогда появились на головах его адептов знаменитые кастрюли — как реакция на запрет носить каски (ибо использование средств защиты предполагает, что человек заранее собирается провоцировать полицию). Сразу же начался безумный вой промайданной прессы, требующей защиты от иностранных покровителей. Стало понятно, что если законы будут действовать — Майдан сдуется. Бандиты не собирались нарываться не только на пули (стрелять в них никто не планировал), но даже на аресты и суды за совершаемые ими уголовные преступления.
Через четыре дня Янукович под давлением Запада (кстати, нельзя сказать, чтобы таким уж сильным) начал переговоры. После этого в течение недели были выпущены (по амнистии) арестованные бандиты, убивавшие полицейских, издевавшиеся над мирными гражданами, уничтожавшими и разворовывавшими имущество. Затем были отменены «драконовские законы». И в качестве вишенки на тортик отправлен в отставку премьер-министр Николай Азаров.
Это был полный финиш. Да, переворот произошёл практически через месяц, но власть Януковича закончилась в эти дни (между 24 и 28 января). Амнистия убийц — плевок в лицо своим защитникам (притом что Игорь Марков продолжал сидеть за не слишком вежливое обращение с нацистом). Отмена «законов 16 января» тем же самым большинством, которое за них голосовало (да ещё и под аплодисменты) продемонстрировала абсолютную сервильность депутатов по отношении к Партии регионов. Это был принципиальный вопрос. Изменить мнение за неделю было невозможно. Люди, которые голосовали сегодня за, а завтра против, расписывались в том, что за право сидеть в депутатском кресле они готовы с утра быть гетеросексуалами, вечером геями, а в обед трансгендерами. Когда они остались в Раде служить хунте, никто уже не удивился.
Ну а отставка Азарова — действие настолько неадекватное, что проще было Виктору Фёдоровичу сразу застрелиться, чтобы не так больно было. Я со многими действиями Николая Яновича и на посту премьера, и в эмиграции не согласен, но не могу не признать, что в критические дни Майдана он был одним из наиболее последовательных сторонников жёсткой линии. Учитывая же, что он был единственным, кто был с Януковичем на ты, а также человеком, на которого замыкалась вся система повседневного управления жизнью страны, его отставка была более чем знаковым событием. Сдав (без всякой необходимости) Азарова, Янукович послал сигнал и друзьям, и врагам, что он готов сдать всё. Он об этом ещё долго не догадывался, но 28 января 2014 года его власть повисла на тоненькой ниточке, и теперь уже только кукловоды Майдана решали, когда эту ниточку перерезать.
Так что, несмотря на то что каждый член команды Виктора Фёдоровича внёс свой вклад в победу Майдана (кто-то большой, а кто-то почти незаметный), решающий шаг сделал сам Янукович. Это и понятно. Как было сказано выше, в часы наивысшего напряжения судьбу битвы решает не перевес сил, а перевес морального духа. Если лидер, главнокомандующий силами Антимайдана, продемонстрировал трусость, неадекватность и готовность к любым уступкам и сдаче кого угодно (кто мог ему доверять после сдачи Азарова?), то как мог устоять сам Антимайдан?
Кстати, несмотря ни на что, Антимайдан стоял ещё месяц, и понадобилось новое предательство всей властной верхушки, чтобы окончательно его добить, это было уже сопротивление в надежде на чудо. Но чудеса при таких раскладах не происходят.
Отказавшись от «законов 16 января», Янукович сделал исторический выбор за всю Украину. Потешная «диктатура», которой пугали адепты Майдана, закончилась, не начавшись. С этого момента, а не с момента переворота на Украине начинает расцветать такая «демократия», что скоро от несчастной страны камня на камне не останется.
