— Иван Сергеевич, вы на днях опубликовали видео, в котором говорите, что ваш район уже восемнадцатые сутки не может спать спокойно. Разъясните, что там у вас происходит. До этого же было несколько месяцев более-менее тихо и мирно.
— Вчера был двадцатый, а сегодня — 21-ый день, когда на линии соприкосновения идут бои с применением минометов со стороны украинской армии — периодически стодвадцатых, но в основном 82-х. Шестой день подряд на позиции в районе Песок выезжает украинский танк. Обстреливает наши позиции. Так что на линии соприкосновения сейчас очень беспокойно. Учитывая, что к нам, в Куйбышевский район, вернулось очень много людей сейчас, если взять Первую Площадку, Октябрьский поселок, Застанционный и другие места, то там уже живут порядка 8 тысяч человек. Это уже очень много.
У нас в период максимальных обстрелов — декабрь-январь — на Октябре проживало не более 150-200 человек, а сейчас уже под 8 тысяч. Работает школа N71 на Первой площадке. Туда ходит 220 деток. Оттуда порядка 3 км до наших передовых постов. В понедельник будем смотреть: если будут обстрелы продолжаться, то надо будет деток переводить.
— А что значит переводить? В другой район что ли?
— Если родители будут уезжать, то будем перевозить их в другой район. Будем смотреть. Либо возить, либо отселять их вместе с родителями в общежития, если родители этого захотят.
Опять — три дня назад — был перебит водовод на Площадку. Мы попытались его обследовать, но по нам отработал снайпер. Спасибо ребятам из бригады «Восток», которые нас сопровождали. Ребята контрснайперской стрельбой нас отбили.
— Сколько жертв обстрела за эти 20 дней?
— У нас 5 раненных мирных жителей. Какие потери у военных, я не знаю.
— Какой характер ранений?
— От минометных осколков.
— Бил 120-ый миномет?
— Один 120-ый и четыре ранения от 82-ых. Это произошло на Веселом, окраина Октябрьского. Сегодня снаряд из танка залетел на Маршала Жукова. Но там практически, слава Богу, нет людей. На жилую застройку, слава Богу, пока не прилетает. Точнее, прилетает, но прямых попаданий нет.
— Эти люди были ранены на улице или в своих собственных домах?
— Там были два или три попадания в пустые дома. Это улица Чехословацкая. Она находится ближе к Спартаку. Ранены были люди, которые находились на улице.
— Представители ОБСЕ приезжали к вам?
— Все время приезжают. Я уже акцентировал внимание на том, что представители ОБСЕ тоже разные бывают. Когда от них приезжает более «славянская бригада» — сербы и русские — то они пишут то, как есть, то, что видят. Другой вопрос: как они подают свои отчеты. «Славяне» подают более конкретные отчеты. С четким направлением.
А когда приезжают немцы, французы, англичане, то они пишут свои отчеты так, что и не поймешь, откуда прилетело. Так что ОБСЕ ОБСЕ рознь.
— Какие у вас, как у одного из руководителей Донецка, версии происходящего? Почему уже 20 дней идут эти обстрелы? С чем это связано?
— Украинские власти не действуют самостоятельно. Они действуют по указке Вашингтона, это понятно.
Версия же простая. Сейчас на украинской стороне находится мяч: либо они должны объявлять у нас выборы и изменять Конституцию в сторону децентрализации и предоставления Донецку и Луганску особого статуса, а также они должны объявить всеобщую амнистию. Мы все, что от нас требовалось, приняли и предложения подали. Либо им надо воевать, чтобы сорвать минский процесс.
Недавно один украинский политик выступал: мол, а какая им амнистия. Ее, по его словам, можно применить к учительнице, которая осталась там… Понимаете, для них уже учителя, которые учат детей, это преступники и террористы.
Я смотрю на субботний террористический акт в Париже — очень соболезную парижанам, но не понимаю, правда, почему весь мир не соболезнует так, как французам, жертвам среди мирных граждан в Сирии, Ливане, России (имею в виду катастрофу самолеты над Синаем) — и мне понятно, что такое терроризм, и кто такие террористы. Но я не могу понять, почему меня и моих коллег называют террористами, ватниками, орками, ведь мы же находимся на своей территории, мы ни у кого ничего не взрывали, мы ни к кому не ездим с поясами шахидов. Почему же мы тогда террористы?
У нас, в ДНР, все признаки государственности: у нас есть парламент, Конституция, у нас есть законы, есть глава республики, законно избранный на легитимных выборах. Только что мы отметили год нахождения на посту руководителя республики Александра Владимировича Захарченко. Это был очень тяжелый и кровавый год для него. Ему пришлось поднимать экономику, налаживать жизнь наших граждан.
Это наше дело — избирать нам главу государства или нет. У нас тут, простите, 4,5 миллиона населения.
Так что мне сложно понять, почему нас называют террористами. Почему моя жена террористка? Или мои дети? Никто из нас так и не получил ответа ни от Украины, ни от Запада.
Беседовал Александр Чаленко
