Вот так сегодня может выглядеть свобода слова на Украине — журналист сидит в тюрьме и слышит, как стреляют из гранатомета по офису его коллег. Выходя из СИЗО в конце августа, я думал, что такое обхождение со СМИ и журналистами — заключение в тюрьму по надуманным поводам, обыски в редакциях, угрозы и прямые нападения, в том числе и с гранатометами наперевес, убийства (как это было с Олесем Бузиной) — должны остаться в прошлом. Было при Порошенко, с ним и уйдет.
Но по "112"-му по-прежнему стреляют — теперь уже решениями чиновников Нацсовета по ТВ и радио, которые отняли у канала лицензию на вещание в цифре и лишили канал почти половины аудитории.
Что интересно — канал обвиняют в том же, в чем следователи СБУ обвиняют и меня: разжигание межнациональной розни, 161-я статья УК Украины. Причем нам в вину ставят, что в рамках профессиональных стандартов мы с коллегами давали возможность высказываться разным экспертам, подчеркивая, что их мнение может не совпадать с мнением редакции.
Свобода слова — превыше всего, а значит зритель может знать о разных взглядах. За «112»-м на очереди еще один новостной канал, News One — у него тоже хотят отнять лицензию. И на тех же основаниях — Нацсовет усмотрел «разжигание национальной, расовой, религиозной вражды и ненависти» в словах гостей, которые прозвучали на NewsOne. Их общий смысл сводился к одному — люди на Донбассе, объединившиеся в народные республики, не вернутся на Украину до тех пор, пока Киев не откажется от разделения своих граждан на «правильных» и «неправильных» украинцев. «Правильные» — те, что стремятся говорить и учить своих детей только на украинском, ходят в недавно созданную Православную церковь Украины (ту, что с томосом), гордятся Бандерой и не любят Россию и все русское. «Неправильные» — у которых все не так, по-другому. Не делите людей и дайте им самим возможность выбрать язык для обучения детей и общения с государством, оставьте в покое церковь и память о героях, не переименовывайте улицы — это же так просто, говорили эксперты и гости. Но нет, даже говорить об этом в эфирах и на электронных и печатных страницах СМИ — крамола.
Понятно, что продолжение давления на журналистов и свободу слова можно списать на рецидив порошенковских времен — в том же Нацсовете по ТВ и радио до сих пор из 8 членов только один назначен при Зеленском, остальные — еще при Порошенко. И они вполне могут «гнобить» каналы по просьбе бывшего шефа, подставляя президента нового. Типа, смотрите, при Зеленском даже хуже, чем при Порошенко — в его бытность не отнимали лицензии, хотя «активисты» и депутаты Рады требовали, а вот при Зеленском ишь как дело обернулось… Но даже такая версия вряд ли может служить оправданием Зеленскому — он до сих пор не отреагировал на «наезды» Нацсовета на каналы ни словом (записал бы блог, как любит, о недопустимости такого отношения к журналистам и свободе слова), ни делом (сменить половину членов Нацсовета в условиях тотального большинства «слуг народа» в Раде — дело часа-двух работы, вторая половина — это просто должны быть назначенцы президента).
А ведь надежды на быстрые изменения с приходом Зеленского и у меня, и у других моих коллег на Украине были. Вот как об этом пишет в социальной сети из вынужденной эмиграции главный редактор сайта Страна.ua Игорь Гужва (после возбуждения двух уголовных дел он попросил политического убежища в Австрии):
"Надежд было немного, но были:
1. Закрытие сфабрикованных и политически мотивированных уголовных дел.
2. Прекращение атак на СМИ и попыток закрыть за их редакционную политику (или позицию собственника). 3. Прекращение безнаказанного уличного беспредела (по отношению к СМИ — ред.) со стороны ультраправых", — пишет Гужва. "По первым двум пунктам уже есть определенность, но, увы, отрицательная. Сфабрикованные во времена Порошено уголовных делах против журналистов до сих пор не закрыты. Зато власти пытаются прекратить вещание каналов 112 и NewsOne, при этом делается это более активно, чем при Порошенко. Неутешительные выводы…"
Самые большие надежды были связаны с закрытием уголовных дел против журналистов — их как минимум 12+ мое. Я уже называл фамилии коллег и публиковал список с обстоятельствами дел и обвинениями — они у всех практически одинаковы. Госизмена (111-я статья УК Украины), призывы к свержению конституционного строя (109-я), изменению госграницы Украины (в просторечии сепаратизм — 110-я) и содействие деятельности террористических организаций (258, часть 3-я).
До недавнего времени с такими статьями любой человек до и во время суда должен был находиться в тюрьме. Без вариантов. Это был некий механизм устрашения журналистов, который во всю заработал при президентстве Порошенко и обороты набрал перед президентскими выборами. Порошенко провалился, а львовская журналистка Елена Бойко до сих пор в тюрьме, я провел там больше года, иванофранковец Руслан Коцаба — почти полтора, Евгений Тимонин и Дмитрий Василец — по два года с лишним. Даже выйдя из-за решётки, мы все по-прежнему остаемся в подвешенном состоянии — ни одно дело не закрыто, редкие оправдательные приговоры обжалованы, перспективы по-прежнему не самые радужные…
При Порошенко журналистов на Украине не только сажали в тюрьмы — их лишали работы, выдавливали из страны, устраивали гонения и репрессии целым редакциям и коллективам. Так давило государство, при этом националисты из радикальных организаций («Национальный корпус», «С14», различных объединений ветеранов АТО) совершали поджоги редакций, как это было с «Интером», угрожают расправой журналистам, организовывают демарши под телеканалами.
Журналистов на Украине убивают за их профессиональную деятельность и убеждения. Павел Шеремет погиб 20 июля 2016 года в Киеве в результате взрыва автомобиля. Следствие считает месть за профессиональную деятельность главной версией убийства журналиста. Олеся Бузину убили в апреле 2015-го у порога собственного дома выстрелами в упор, но обвиняемых по делу после краткосрочного заключения выпустили на свободу из зала суда. Суд тянется более 3 лет, перспектива осуждения обвиняемых туманна. Тем временем один из них — Андрей Медведько — недавно был даже избран в общественный совет по контролю за Национальным антикоррупционным бюро Украины.
Под гнетом не только украинские коллеги — всех российских журналистов окрестили «пропагандистами», все федеральные телеканалы — «кремлевской пропагандой», их вещание запретили. Кроме этого, составили санкционные списки с именами моих коллег на несколько страниц и массово не пускали или выгоняли — кого с поезда снимали на границе, кого хватали на Крещатике и насильно сажали в самолет, после чего запрещали на годы въезд в страну. Под раздачу попадали и другие коллеги — в марте 19-го не пустили на Украину итальянского журналиста государственного телевидения RAI Марка Иннаро. Он собирался освещать президентские выборы, но был объявлен «угрозой национальной безопасности». То же самое произошло с журналистом из Австрии Кристианом Вершютцем. Послы возмущаются, коллеги недоумевают: как подобная практика уживается с «европейским вектором» Украины?
Несмотря на большинство в Раде, на высокие рейтинги Зеленского, на кадровые чистки и публичные порки чиновников порошенковских времен, нынешняя украинская власть слаба. У нее не хватает силы и мужества прекратить сфабрикованные во времена Порошенко дела против журналистов, остановить давление на редакции и телеканалы за их позицию и редакционную политику, нет воли дать по рукам радикальным «активистам», которые кошмарят «неправильных» журналистов и СМИ, отменить санкционные списки и открыть страну для российских и других журналистов.
Но рано или поздно Зеленскому и его команде нужно будет найти и силы, и волю, чтобы сделать все эти шаги. Если этого не произойдет, значит, борьба за свободу слова на Украине будет по-прежнему оборачиваться потенциальной несвободой для журналистов. Я же уверен: свободы слова без свободных журналистов не бывает.
