«Сегодня манифестация, проведенная в Киеве, была заблокирована из-за нападения ультраправых. Полиция не защитила нас и подтолкнула нас к эвакуации после того, как ультраправые напали на нас газовыми баллончиками и шашками… Украина, похоже, находится под контролем ультрарадикалов», — написала в Facebook руководитель правозащитной организации Insight (объединяющей, судя по аббревиатуре LGBTQ, лесбиянок, гомосексуалистов, би-, транс и квирсексуалов) Елена Шевченко.
Об этом же говорится на интернет-ресурсах Insight: «Сегодняшние события показали, что в Украине все повышается уровень праворадикальной агрессии и насилия. Полиция под давлением радикальных групп заявила, что не способна обеспечить безопасность… Мы расцениваем данную ситуацию как праворадикальную диктатуру, которая устанавливается в Украине».
Безусловно, Елену Шевченко можно уважать за смелость, хотя бы в публичном оппонировании ультраправым лицо в лицо — достаточно вспомнить ее выступление в эфире телеканала ZIK 13 июня, где она дискутировала с Евгением Карасем (С14) и Сергеем Коротких («Национальный корпус»), жестко поставив второго на место и прямо заявив в адрес первого, что в стране действуют «вооруженные банды» неонацистов, нападающих на нацменьшинства.
Но кое в чем смелости ей все же не хватает.
Например, в том, чтобы признать, что диктатура праворадикалов установилась на Украине уже давно, со времен Евромайдана. 21 ноября 2013 года, в первый же день «революции достоинства», средь бела дня ультраправые атаковали международную научную конференцию «Марксизм и современность: политэкономическое, философское и социологическое измерения глобального кризиса», проходившую в Киевском политехническом институте.
«Как только все участники конференции зарегистрировались и началось пленарное заседание, окно было разбито кирпичом, после чего тут же залетела дымовая шашка. Внутри было около 50 студентов и преподавателей из вузов Украины, России, Франции, Испании и Германии, которые испугались и ринулись к выходу», — рассказал журналистам один из участников конференции. Тогда чудом обошлось без жертв.
Вскоре начали открыто избивать. 4 декабря 2013 года на Майдане напали на активистов независимых профсоюзов, установивших палатку и раздававших свою литературу.
«Перед тем, как начались сумерки, я заметил движущуюся к нам со стороны майдана агрессивную толпу людей — около 100 человек, — рассказал один из пострадавших, Денис Левин. - Тут же нас обступили плотным кольцом, стали кричать «Геть провокаторів!» и «Слава Україні!». Человек 30 с закрытыми лицами обступили палатку, из них 15 человек двинулись на нас. На меня напали трое, Толик и Саша стали защищать меня в тот момент, когда меня заливали газом из баллончиков, остальные молодчики резали провода, рвали и ломали палатку. В результате Саше рассекли кастетом скулу, сломали нос. У Толика сильный ушиб грудной клетки. У всех у нас химические ожоги лица, верхних дыхательных путей, глаз… Мы вызвали милицию и скорую сразу, как только смогли. Но никто не приехал».
Вскоре выяснилось (есть даже четкая видеозапись), что призыв к расправе над коммунистами прозвучал прямо со сцены Евромайдана!
«Левые на Майдане практически не представлены. У некоторых левых было несколько попыток выйти на Майдан с социальными лозунгами, но их насильно вытеснили правые. Свою повестку на этом протесте диктуют ультраправые группировки — это силовая часть Майдана, а саму акцию возглавляют правые и неолиберальные политики, которые и входят в так называемую «оппозицию», — отметил Левин 9 января 2014 года немецкому изданию Junge World.
Левин отметил по поводу нападения 4 декабря: «Это не единичный случай расправы над левыми, которые выходили на Майдан. Просто до этого ультраправые давили морально, угрожали, рвали плакаты, но не всегда избивали». Впрочем, кому-то все же доставалось и тогда: «До разрушения (1 декабря 2013 года. — Авт.) памятника Ленину несколько ребят выходили отмыть обрисованный нацистами памятник. За это их избили ультраправые — хотя ребята, которые хотели почистить памятник, даже не являлись какими-то активистами. Это были местные жители, которые хотели привести свой район в порядок».
Все это, разумеется, никак не помешало субкультурным антифа и анархистам действовать на Майдане плечом к плечу с «Правым сектором»*. А избиения? Так били же «проклятых коммуняк», «совков».
«Вопрос национализма и шовинизма… в 2014 году он снова встал перед нами и расколол нас. Анархисты стали чуть ли не фашистами. Раскол был очень серьёзным. «Левая оппозиция» и до майдана пыталась вытеснить нас как советско-ориентированных, у «Боротьбы» были с ними серьёзные конфликты по поводу советских знамён, — вспоминал позже Левин. — Но больше всего нападок, которые и по сей день не прекращаются, мы получаем от АСТ (анархистский Автономный союз трудящихся. — Авт.). Ещё до войны были конфликты по поводу серпов и молотов, что не нужно брать советские флаги и баннеры на Первомай. А во время Майдана, поддержав его, они осуществили против нас настоящую травлю. Писали осуждающие публикации, доносили, говорили, что мы «ватники» и в таком духе».
В последние дни Майдана, когда власть в ряде западноукраинских регионов перешла в руки оппозиции, там начались поджоги офисов Партии регионов и Коммунистической партии Украины, затем в марте — апреле распространившиеся по всей стране.
Затем — расправы ультраправых над активистами Антимайдана, набравшие особую силу в последних числах апреля 2014 года. 27 апреля 2014 года на улицы Харькова на шествие вместе с «Правым сектором» вышла пятитысячная толпа ультрас «Металлиста», напавшая на левых активистов с советскими флагами, проводившими в городе свой митинг. Забивали толпой буквально насмерть, люди оставались недвижно лежать на мостовой. Громили проезжавшие машины только за повязанные на них георгиевские ленточки.
Потом была Одесса, где подобная бойня приобрела еще большие масштабы. Потом — так называемая антитеррористическая операция (АТО), где получившие в руки настоящее оружие праворадикалы могли избивать, насиловать, пытать и убивать любых неугодных. Как заявлялось в начале июне 2014 года в паблике ультрас киевского «Динамо», очередная группа которых отправилась в АТО в рядах «Азова», они воюют на востоке страны «против низших форм жизни».
Разумеется, и здесь не обошлось без субкультурных антифа и анархистов, вступавших даже в ряды неонацистского «Азова»!
«Сейчас мы в Мариуполе… чистим город от остатков ваты», — гордо заявил 8 августа 2014 года один из таких левачков российскому журналисту Александру Литому, своему единомышленнику, строчившему параллельно с такими интервью статьи про (разумеется!) нацистов в рядах ополченцев Донбасса.
Мариуполь был взят «Азовом» 13 июня 2014 года, следовательно, речь о «зачистках» уже мирного населения.
Другой антифа в «Азове», с которым в 2015 году пообщались журналисты украинского интернет-издания «Буквы», был более словоохотлив в плане мотивов того, зачем он взял автомат и поехал воевать на восток: «Основания чисто идеологические. Я ненавижу людей, поддерживающих имперские мифы России. Я ненавижу людей, которые тоскуют по СССР… Именно поэтому я здесь. У Украины появился шанс избавиться от этой догнивающей гангрены, которая угнетала мой народ последние 100 лет». В своем аккаунте в ВКонтакте этот антифашист-«азовец» был еще более откровенен: «Надоело нытьё насчёт «мирного населения»… Если не работает законодательство, мы должны решать проблему со сторонниками сепаратистов самостоятельно».
Расправившись тогда с организованными левыми движениями, ультраправые получили полный контроль за улицей. Что удивляться тому, что теперь они нападают на всех, кто вызывает в них чувство агрессии? Хотя бы те тоже поддерживали Майдан, АТО (один из порезанных недавно во Львове активистов «Черного стяга» даже повоевал там) и т.д.
* Организация запрещена в России Верховным судом РФ.
