Теперь же речь пойдёт о металлургии, ситуация в которой также весьма сложная.
Лишний металл
Автор уже уделял внимание ситуации в металлургии постУкраины, поэтому вновь погружаться в матчать смысла нет. ЛНР и ДНР пережили подлинную катастрофу в период с 2014 по 2017 годы. Тогда меткомбинаты Донбасса остались без:
1. Связи с материнскими компаниями на территории Украины — те под давлением киевской власти оборвали все связи, включая финансовые;
2. Полноценного доступа к сырьевой базе — Украина отрезала Донбасс от Кривбасса как поставщика железной руды;
3. Доступа к портам — Мариуполь остался под контролем Киева, а внешние рынки были потеряны.
В 2017 году Россия организовала поставки железорудного сырья на меткомбинаты Донбасса, однако это не решило двух главных проблем металлургов ЛНР и ДНР.
Первая проблема — непризнанность: юридически вплоть до конца 2021 года ЛНР и ДНР были для России территорией Украины и на них распространялись все ограничения, введённые против киевской власти и украинских олигархов.
Вторая проблема — России не нужен металл из Донбасса. Дело в том, что как Украина, так и Россия с лихвой обеспечивали свои потребности в металле и были значимыми экспортёрами продукции чёрной металлургии. Обе страны во многом конкурировали на одном и том же рынке — европейском.
Поэтому в Москве занимались меткомбинатами ЛНР и ДНР по остаточному принципу: было важно, чтобы они не коллапсировали и не исчезли физически, но и при этом поддержание их работы не требовало влияния значительных ресурсов, которые просто не окупились бы в силу наличия в пределах международно признанных границ своих мощных производителей стали.
Поэтому предприятия ЛНР и ДНР передали под контроль беглому украинскому олигарху Сергею Курченко и его ЗАО "Внешторгсервис". Четыре года под управлением данной структуру стали чёрной страницей для металлургии Донбасса: объёмы производства сокращались, долги перед поставщиками и рабочими росли, а сами металлурги разбегались кто куда.
В 2021 году, когда в Москве перестали надеяться на изменение политики Украины по отношению к ЛНР и ДНР со стороны тогда ещё подававшего надежды на адекватность президента Зеленского, подход к Донбассу был изменён. В июне 2021 года предприятия у Курченко отобрали и передали под контроль Евгению Юрченко и его "Южного горно-металлургического комплекса" (ЮГМК). На предприятиях стали гасить долги, проводить ремонты и перезапускать производство.
К тому моменту меткомбинаты Донбасса, включая обслуживающие производства — флюсодоломитные комбинаты, коксохимические заводы и так далее — разделились на две категории. Первая — то, что попало в орбиту ЮГМК и было перезапущено новым инвестором. Вторая — то, что осталось за пределами ЮГМК и прекратило работу. Яркие примеры второй категории — Харцызский трубный и Донецкий метзаводы.
Локальный кризис металлургии
2022 год перечеркнул все планы металлургов причём не только в Донецке и Луганске, но и в Киеве с Москвой.
Российская металлургия попала под санкционный удар. Четвёртым санкционным пакетом в марте 2022 года введён запрет на ввоз в ЕС горячекатаного и холоднокатаного проката, проволоки, сварных и бесшовных труб. А с октября 2022 года — восьмым санкционным пакетом — был введён полный запрет на импорт всей продукции из групп ТН ВЭД 72 ("Черные металлы") и 73 ("Изделия из черных металлов"), за исключением полуфабрикатов, для которых установили переходные периоды, которые затем продлили до 30 сентября 2028 года. Двенадцатым санкционным пакетом (декабрь 2023 года) ЕС ввёл запрет с 1 января 2026 года на импорт чугуна, ферросплавов и железа прямого восстановления из России. С 30 сентября 2023 года Евросоюз запретил ввоз стальной продукции из любых третьих стран если она была произведена с использованием российского сырья (слябов или заготовки).
В общем, ЕС лишил российскую чёрную металлургию доступа на свой рынок за исключением слябов. В 2022 году производство стали в России снизилось до 71,5 млн тонн по сравнению с пиковыми 77 млн тонн. В 2023 году — на фоне оживления экономики — поднялось до 76 млн тонн. Затем последовал перегрев экономики: ЦБ задрал ключевую ставку, федеральное правительство стало душить жилищное строительство, где надувался "пузырь". Как следствие, в 2024 году производство стали упало до 71 млн тонн, а по итогам 2025 года снизится до 57–59 млн тонн. Потребление и вовсе упадёт с пиковых 46,3 млн тонн в 2023 году до 37,8 млн тонн. Найти замену европейскому рынку не удалось, а внутреннему рынку такие объёмы стали не нужны.
Украинская металлургия в это время погрузилась в тотальный кризис. В 1990 году УССР выплавила 50 млн тонн стали, а в 2013 году всего 29,4 млн тонн. В 2021 году меткомбинаты произвели 21,4 млн тонн стали, чтобы выплавить по итогам 2022 года 6,3 млн тонн стали. Восстановление началось лишь в 2024 году: отрасль выросла на 21,6%, но по сравнению с минимумом 2022 года, достигнув отметки в 7,6 млн тонн стали. В 2022–2023 годах Украина лишилась возможности производить железнодорожные рельсы и закупала их во Франции.
Комплекс проблем, с которым столкнулись украинские металлурги, в принципе нерешаем — отрасль борется за выживание, но в итоге всё равно погибнет. Вопрос лишь в том, как долго будут длиться судороги.
Металлургам ЛНР и ДНР тоже досталось. Планы ЮГМК по росту объёмов производства пришлось спешно корректировать: подача воды сократилась, часть работников попала под мобилизацию. Зато стало легче вести бизнес: Россия признала ЛНР и ДНР, затем включила их в свой состав, открыв доступ на внутренний рынок, а в каждой республике был создан свой Фонд развития промышленности, что позволило облегчить ремонты и модернизацию меткомбинатов ЮГМК.
Заодно ЛНР и ДНР получили доступ к Мариуполю как ближайшему порту, которым могут полноценно пользоваться с лета 2024 года, когда было восстановлено железнодорожное сообщение с Донецком. Кроме того, на предприятия стала поступать железная руда из Днепрорудного. Оценить объёмы производства стали в ЛНР и ДНР по годам крайне сложно из-за отсутствия статистических данных. В 2022 году в ЛНР и ДНР произвели 1,86 млн тонн стали, в 2023 году выплавили 2,33 млн тонн. Это то, что произвёл ЮГКМ.
В конце 2024 года федеральный Минпромторг планировал, что по итогам 2025 года на новых территориях выплавят до 4,5 млн тонн стали. И для понимания масштаба: в 2013 году Алчевский меткомбинат произвёл почти 4,5 млн тонн стали, а Енакиевский метзавод — без малого 3 млн тонн стали. Будет взята отметка в 4,5 млн тонн стали или нет — не ясно.
Однако металлургия ЛНР и ДНР не сводится к одному лишь ЮГМК — часть предприятий находятся вне их орбиты.
Донецкому метзаводу в прошлом году повезло — его перезапустили, пусть на минимальной загрузке, но предприятие работает и теперь известно как "Донецксталь" со специализацией на специальных марках стали.
Работает стальканатный завод "Силур", который в феврале 2024 года стал резидентом Свободной экономической зоны.
О Харцызском трубном заводе ничего не слышно — завод выпускает трубы большого диаметра и последний крупный заказ, который выполнил завод — это 30 км труб для водовода "Дон-Донбасс" в 2022 году. Но российский рынок труб большого диаметра профицитен по мощностям, а экспорт такой продукции затруднён из-за протекционизма.
С Азовсталью все уже попрощались и смирились.
По ряду направлений планы вновь придётся пересматривать.
Во-первых, планировавшийся изначально на этот год перезапуск ММК им. Ильича в Мариуполе не состоялся. На предприятии в 2024 годы завершили восстановление отделения товаров народного потребление и копровое отделение. Однако выплавка металла, несмотря на заявления чиновников, так и не началась. Причины этого власти ДНР не разглашают, однако несложно догадаться, почему перезапуск не состоялся несмотря на решение логистических проблем. Для перезапуска ММК. им. Ильича мало желания чиновников, нужно ещё и желание бизнеса, который мыслит категориями экономики, а не политической целесообразности. А безжалостная экономика в виде кризиса в металлургии ставит жирный крест на любых крупных металлургических проектах не просто в ЛНР с ДНР, но и в России.
Тем не менее, в сентябре 2024 года на территории ММК им. Ильича выделили земельный участок площадь в 14 га компании "Мариупольский металлургический завод" под строительство электрометаллургического производства стоимостью 30 млрд рублей. Информации о ходе строительства практически нет, но изначально планировалось, что завод начнёт работать в 2026–2027 годах и будет специализироваться на производстве арматурной стали, литых заготовках, катанке и сортовом прокате, закрывая потребности строительного рынка ДНР и новых регионов.
Будет ли в следующем году перезапущен в том или ином виде ММК им. Ильича и какими будут объёмы производства стали на новых территориях, не ясно. Но общий фон для металлургии России крайне неблагоприятный.
Кризис везде
Объёмы производства стали сокращаются вслед за проседанием спроса на неё, а он поддерживался жилищным строительством, которое из-за высокой ключевой ставки сильно сбавило обороты. Впрочем, с учётом того, какие квартиры сдавали застройщики (70% приходились на однокомнатные и студии), перезапуск строительной индустрии в прежнем виде не только не нужен, но и вреден — необходимо полностью перестраивать систему жилищного строительства и ипотеки.
Доступ на европейский рынок закрыт и вернуться на него не выйдет. Альтернатив европейскому рынку нет — в КНР избыток своей стали. Осложняется ситуация и тем, что в самом Китае сокращаются темпы жилищного строительства, что, с учётом способности КНР производить в год по миллиарду тонн стали, оборачивается ростом китайского импорта на 1% в год, что эквивалентно дополнительным 10 млн тонн стали на мировом рынке к уже привычным 110–120 млн тонн экспорта. Поэтому в кризисе сейчас не только российская чёрная металлургия, но и мировая — выплавка стали в 70 странах мира в январе-октябре 2025 года сократилась на 2,1%.
С учётом торговых войн, деглобализации, конкуренции с Китаем и повсеместного роста протекционистких настроений надеяться на экспорт в этих условиях не лучшая затея. Следовательно, будущее российской металлургии, частью которой стал и Донбасс, будет зависеть от спроса на металл на внутреннем рынке. А значит на первый план выходит стоимость заёмного финансирования, которая предопределяет не только ставки по ипотеке, но и возможности крупного бизнеса обслуживать займы и набирать новые под реализацию инвестиционных программ. А скорость снижения ставки напрямую связана с идущей СВО, потребляющей большие объёмы денег и нежеланием ЕС и Киева признавать реальность, в которой они проиграли.
Присоединив Донбасс, Россия получила ещё один центр тяжёлой промышленности, но в условиях санкций он вынужден работать на минимальных оборотах. Предприятиям, которые в 2021 году вошли в состав ЮГМК, повезло: они объединены вокруг крупного холдинга, который обладает весом для защиты своих интересов. Другим повезло куда меньше, а многие и вовсе пока не смогли найти своего места на рынке. Остаётся лишь верить в то, что кризис закончится, а часть границ, в том числе в западном направлении, откроется для российского металла.
Подробнее о проблемах угледобывающей отрасли в новых регионах России - в статье Ивана Лизана "Вся надежда на армию и дипломатию: от чего зависит будущее углепрома Донбасса"