Коронованная финка. Шведская королева, чей сын мог укрепить Московское царство

А ее сын, принц Густав мог предотвратить Русскую смуту начала XVII века. А то и при определенных обстоятельствах вообще стать русским царем или, на худой конец, мужем русской царевны Ксении Годуновой, которая, по воспоминаниям современников, была умна и красива, а – главное – хорошо подготовлена к царствованию своим отцом Борисом Годуновым.

Борис тоже был очень хорошим русским царем, но невезучим. Потому что был худородным, "неприродным царем", которому русский народ-богоносец отказывался служить и лизать сапоги, как это охотно делал двум первым и последним русским царям из династии Рюриковичей – Ивану IV Грозному и его сыну Федору I Иоановичу.

Со смертью Федора Иоановича в 1598 году начались царствование Бориса Годунова и Русская смута – жесточайшая борьба за власть между различными княжескими и боярскими родами, которые охотно вовлекли в русские разборки внешних интервентов самого разного пошиба, а те грабили русских и разоряли их землю так, что Россия вообще могла погибнуть, так и не родившись.

Царь Борис тоже хотел укрепить свое царствование с помощью чужеземцев матримониально. Сына-наследника и потом царя Федора II Годунова он хотел женить на иностранке, искал ее в Европе и в православной Грузии, которую хотел получить в приданое за невестой.

Королева Англии Елизавета I предлагала Федору в жены свою родственницу Анну Стэнли, дочь Фердинанда Стенли, графа Дерби, который мог стать королем Англии после ее смерти. Но не сложилось. И, как говорится, слава Богу, потому как Анна эта уже тогда была еще той на всю голову продвинутой европейкой. В 1630 году она настучала на своего второго мужа Мервина Туше, графа Каслхейвена за то, что тот со своим слугой и любовником ее… изнасиловал. Активные, значит, были гомики-предшественники нынешнего ЛГБТ*-братства.

Но тогдашний король Англии Карл I казнил обоих любовников, за что, не исключено, тоже был лишен головы во время английской буржуазной революции в 1649 году. Такая вот стремно-запутанная, лихая и прикольная история – о, времена, о, нравы...

А еще раньше и дочери Ксении царь Борис хотел составить роскошную партию – подыскал в Польше шведского принца Густава. С условием, что тот примет православие, станет русским царевичем, будет жить в России и укрепит монархию международными связями. Более того, при определенных обстоятельствах, например, помощи Московского царства, сможет претендовать и на шведский престол. Потому что, как сказано выше, Густав был сыном и законным наследником короля Эрика XIV, которого в 1568 году свергли братья Юхан и Карл, и тоже свергнутой королевы Катарины, героини нашего материала.

Дядя Густава Юхан, который стал королем Швеции Юханом III, совершенно справедливо опасался, что свергнутый Эрик и Катарина нарожают детей, которые будут наследниками и ему конкурентами, а потому в конце концов разлучил семью. А 1575 году отправил 7-летнего племянника Густава в Польшу без права вообще появляться в Швеции и Финляндии.

На чужбине Густав стал наемником, часто испытывал нужду, но получил хорошее образование, знал большое количество языков и был весьма сведущ в алхимии (его даже именовали "новым Парацельсом"). В 1599 году царь Борис выписал его в Москву в мужья дочери. Но Густаву изменили и благоразумие, и здравый смысл. Он слишком рано почувствовал себя царем и царство профукал – приехал в Москву с любовницей и шумной компанией друзей, почувствовавших, кажется, наживу на дармовщину, вел себя, как современный безбашенный мажор, отказался переходить в православие, загулял и совсем потерял голову в скандалах и попойках.

И царь Борис отлучил его от своих планов и отправил в Углич, где ему было пожаловано номинальное удельное княжество. Прожил Густав недолго – умер в 1607 году при новом царе Василии IV Шуйском, которому он был не нужен ни в каком качестве. Русская Смута уже свирепствовала в всей своей жестокой омерзительности.

И мать уже ничем не могла помочь сыну, пережив его на 5 лет – она умерла 13 сентября 1612 года, когда Смута уже пошла на убыль под мечами Дмитрия Пожарского и Козьмы Минина и их народного ополчения, защитивших и объединивших Родину.

Но по-любому жизнь Катарина Монсдоттер – это история большой любви и чуда, которые иногда случаются, бывают большими и прекрасными, трогательными и поучительными, но, увы, редко передаются по наследству.

Началось же все это в средине XVI века, когда короли еще запросто ходили по рынкам среди своих подданных и могли там встретить простолюдинку, торгующую орехами, влюбиться в нее и сделать избранницу не только своей наложницей или любовницей-фавориткой, но и женой, полноценной королевой.

Катарине-Карин Монсдоттер было лет 15, когда ее увидел 32-летний король Эрик. К тому времени она уже была сиротой. Ее отец, солдат, а потом, тюремный охранник по имени Монс (отсюда и ее фамилия-отчество – Монсдоттер, буквально "дочь Монса") и его жена Ингрид из крестьян были финнами по происхождению. И к тому времени уже умерли, но подарили дочери шикарную внешность. Катарина современники описывал так: светлые длинные волосы, красивые глаза, белая чистая кожа, миловидное лицо, спокойный нрав.

И король влюбился, что называется, с первого взгляда. И это подтверждают все, даже те, кто говорит, что знакомство состоялось иначе. Что Катарина хоть и торговала орехами, но с королем познакомилась, когда работала официанткой в харчевне, где ее и заприметил король. Потому что харчевня принадлежала музыканту короля.

Король Эрик XIV женщин любил, но жениться не особо хотел, хотя ему сватали и тогдашнюю английскую королеву Елизавету I (ту, к которой сватался русский царь Иван IV Грозный, а она его бортанула, чем смертельно обидела, и которая потом сама хотела породниться с царем Борисом Годуновым), и королеву Шотландии Марию Стюарт, которой потом отрубили голову за склонность к интриганству.

Но как бы там ни было, а Эрик венценосных барышень прокинул, а Катарину сразу забрал во дворец и сделал фрейлиной своей сестры Элизабет. А через два года король повел ее под венец – в конце декабря 1567 года Эрик XIV с Катариной Монсдоттер сочетался браком. Тайным, но пару венчал архиепископ Упсалы Лаврентий Петри и брак считался действительным. А сын Густав, родившийся 28 января 1568 года, – это законный сын короля и наследник престола. И когда 4 июля 1568 года уже в Стокгольме в Кафедральном соборе состоялось уже официальное бракосочетание Эрика и Катарины, то счастливый отец-король нес на руках уже готового наследника, а рядом с матерью выступала дочь Сигрид, рожденная до брака.

И хотя на свадьбе, на которую были приглашены дяди Катарины, простые крестьяне, выряженные в богатые одежды, не присутствовали ни братья короля, ни другие родственники, они это все проглотили. Ненадолго, но церемонии все были соблюдены и права всех присутствующих никто потом не оспаривал. 10 февраля 1568 года Катарин была облагорожена дворянством и получила официальную печать королевы. Но во время коронации лорд-канцлер Нильс Гилленштерн, который нес корону, потерял сознание и уронил корону на пол. И все расценили это как дурное предзнаменование.

Недоброжелатели оказались правы. Подливал масла в огонь и сам Эрик. Он всегда страдал шизофренией, вызывавшей самые разные странности в его поведении, отличался неуравновешенным и буйным нравом и в гневе мог убить любого. Например, он заманил в ловушку некоего солдата Максимиллиана, который любил Катарину и пробрался за ней в королевский замок, и приказал его казнить.

После свадьбы и коронации Эрик решил убить не только своих братьев – Юхана и Карла, но и многих родственников. Они обвинили Катарину, что это она колдовством довела короля до такого состояния. Его сестре, принцессе Софии из замка тогда придворные написали: "Безумие, которое им овладевает, является следствием его поступков. Он и раньше был несколько неуравновешенным, а теперь полностью стал таким, руководствуясь своей женой".

А она, по воспоминаниям современников, одна только и могла смирить гневные припадки супруга.

В сентябре 1568 года король Эрик был свергнут в результата заговора братьев Юхана и Карла, и вместе с женой оказался в заключении: сначала в Королевском дворце Стокгольма, а затем в замке Турку (1570-71) и потом в других замках по всей Швеции и Финляндии. И была она королевой всего 87 дней.

Детей Сигрид и Густава у пары отобрали сразу и передали на попечение вдовствующей королевы Екатерины, матери и свергнутого, и свергавших.

В неволе Катарина в 1570 и 1572 годах родила Эрику еще двух сыновей – Хенрика и Арнольда, но они умерли в младенчестве. И потом в 1573 году Эрика разлучили с женой. Он описал это в своем дневнике так: "Мою жену отняли у меня с применением насилия". И очень тосковал без своей Катарины. В камере замка в Турку до сих пор на подоконнике показывают туристам следы от локтей бывшего короля – так Эрик убивался, глядя вдаль, туда, где содержалась любимая.

Его сторонники организовали несколько заговоров по освобождению, но все они были раскрыты, а их участников ждала суровая кара. А в 1577 году в возрасте всего 44 лет Эрик умер. А его жене было всего 27…

За два года до этого у пары навсегда отобрали сына Густава. Но когда Катарине сообщили о смерти мужа, то к ней относились с добротой, пониманием, хотя и с почестями, мало достойными королевы. Король Юхан III избавился от конкурентов и мог себе это позволить, но не без ехидства, подчеркивающего, кто есть кто. Экс-королеве, о которой король Юхан сказала как "дорогой леди Катрин Монсдоттер, вдове нашего покойного брата короля Эрика", вернули дочь Сигрид и предоставили королевское поместье Люксиала в Кангасале в Финляндии, где она и прожила остаток своей жизни.

Но история помнит: когда 1 июня 1577 года покинули Турку и направились на новое место жительства, с ними ехали три священника, четыре ученых и четверо вооруженных солдат. А на месте они получили подарки: 31 молочную корову, 31 вола, 3 быка, 90 овец, 49 свиней, 12 телят и 60 кур. Почти насмешка и намек на происхождение, но, как говорится, все же не тюрьма.

Однако Катарина оказалась рачительной хозяйкой и смогла превратить свое новое имение в прибыльное хозяйство (в 1599 году оно было вторым по прибыльности в Финляндии). И пользовалась уважением своих финских земляков, как в кокон, кутаясь в легенды, слухи, мифы и предания.

И до сих пор она в Финляндии – легендарная личность. Еще бы – она, по-фински – Каарина Маунунтютяр, до сих пор остается единственной финкой, представительницей финского народа, которая когда-либо носила корону.

Своим землякам она помогала и практично, добиваясь от шведского короля освобождения от налоговых платежей.

И в Швеции она легенда. И не только потому, что многих спасла от гнева придурочного, но любящего мужа и потом даже в заключении, по данным тюремщиков, корила его за людей, которых он убил во время своего правления, "поскольку он в своей власти казнил невинных людей и тем самым вызвал тюремное заключение и страдания своей жены и детей, а также самого себя".

Смогла она пристроить и дочь Сигрид, которая стала фрейлиной дочери нового короля, принцессы Анны, которая последовала за своим братом Сигизмундом в Варшаву, где он был избран королем.

В 1595 году в Эстонии состоялась и ее встреча с сыном Густавом, которого узнала только по родимым пятнам на теле. А он с матерью даже не поговорил: к тому времени и католиком стал, и шведский язык забыл. Мать пыталась помочь ему материально и всю оставшуюся жизнь добивалась для него разрешения вернуться в Швецию, но ей отказали. И после она сына больше не видела.

А потом после болезни тихо умерла и сама. Похоронена в часовне кафедрального собора в Турку, в Финляндии.

А в Швеции ею гордятся как символом шведской демократичности, которая типа исчисляется веками и продолжается сейчас. В Швеции Катарина была первой из простолюдинок, которая стала королевой. В XIX веке ее достижение повторила француженка Дезире Клари, ставшая королевой Дезидерией при короле Карле XIV Юхане из новой династии Бернадотов. А уже в веке ХХ королевой стала немка-простолюдинка Сильвия Рената Зоммерлат, выйдя замуж за Карла XVI Густава, короля Швеции…

…Ну а в России победить Смутное время шведы не помогли – не по Сеньке, кажется, шапка оказалась. Мы сами с усами – сами начинаем, сами расплачиваемся и сами заканчиваем…