- Елена, ты известный донецкий волонтер. Постоянно мотаешься по фронтам в Новороссии, возишь гуманитарку нашим бойцам. Скажи, легко ли быть волонтером? Какие трудности возникают у людей вашего рода деятельности?
- Занимаюсь волонтерством уже давно, как только появилась в этом нужда, еще с 2014 года. Но самая интересная волонтерская работа лично для меня началась с 2022 года, с самого начала СВО.
Заниматься ею стало действительно крайне важно. Мы занимались не только нашими ребятами, которые ушли на фронт, но и мирными жителями, проживавших на освобожденных территориях – это и Мариуполь, и Волноваха, и многочисленные городки и поселки не только в Донбассе, но и в Запорожской области. Их всех надо было кормить. Наши военные делились с ними всем, чем могли – от еды и одежды до самых нужных в быту вещей.
Иногда было очень страшно: несколько раз мы попадали под очень сильные обстрелы. В Мариуполь мы заезжали еще тогда, когда он не был еще полностью освобожден. Гуманитарную помощь централизовано выдавали там на супермаркете "Метро" на правом берегу в конце города. Ты это помнишь – был тогда со мной.
А вот мы, волонтеры, проникали в самые непроходимые, если так можно выразиться, места, куда практически невозможно было проникнуть, чтобы помочь бедным людям, еще находящимся в стрессе и шоке от только-только закончившихся городских боёв. Мосты взорваны, по дорогам проехать нельзя – все завалено битым кирпичом, поваленными деревьями, стеклом, все разгромлено и выгорело. Нет ни света, ни связи. Всё гремит, стреляет – "Азовсталь" еще не была взята. В общем, кошмар. И нам приходилось работать в этих тяжелейших условиях.
Ты же помнишь, как мы лазили по подвалам – раздавали людям хлеб, воду, одежду, медицинские препараты широкого спектра действия. Именно волонтеры тогда спасли людей от голода в Мариуполе и Волновахе. Они добровольно, по зову сердца шли туда, куда другие попасть не могли или не хотели.
- В 22-ой год, когда началась твоя волонтерская деятельность на постоянной основе, и 24-ый, чем в плане помощи российской армии отличаются друг от друга? Теперь у армии все есть в достаточном количестве или воз и ныне там?
- Нет, разница есть. Существенная. Сейчас ребята оснащены очень хорошо. Во-первых, они одеты и обуты. Большего скажу: теперь у бойцов есть отличные беспилотники. В бою используется высокое технологическое оборудование. Есть экипировка, которая защищает от обнаружения украинскими тепловизорами и украинскими FPV-дронами.
Если раньше мы отставали от Украины, так как ее армию снабжал весь мир, то теперь мы превосходим ее на полторы-две головы. Министерство обороны стало намного лучше снабжать войска, находящиеся на фронте. Причем во многом более новыми изделиями, чем у ВСУ. И вообще наших ребят теперь хорошо кормят, и они лучше одеты и обуты, чем раньше.
- А в чем тогда сейчас нуждается фронт?
- В основном это расходники – легковые автомобили, мотоциклы и системы РЭБ. Для этого устраиваем сборы. Вы же понимаете, FPV-дрон влетел в машину – машине конец, и РЭБ тоже. Нужна новая.
Плюс к этому зимой нужны генераторы, газовые баллоны, пилы, топоры, теплые стельки … Такие вещи, как правило, быстро привозят волонтеры. Государство этим всем тоже снабжает, но пока это все дойдет… вот тут и нужны волонтеры.
- Волонтеров иногда обвиняют в том, что они присваивают себе деньги, полученные во время сборов, либо привозят некачественную продукцию, например, беспилотники. Есть такое? И вообще, как отличить честного волонтера от нечестного?
- Наверное, я счастливый человек. Те волонтеры, с которыми я работаю, порядочнейшие люди. Например, группа "Делаем вместе" из Новошахтинска (Ростовская область). Мы, донецкие волонтеры, сотрудничаем с ней уже два года.
Помню, как мы вместе с ними неоднократно ехали в сильный дождь к бойцам на запорожский фронт, а по обе стороны дороги бьют всушники – в общем, сюжет "Дорога в огне". С двух сторон горит, а мы едем. Не знаю, чем мы тогда думали… Но нам надо было доехать. Привозим бойцам гуманитарку. Ребята счастливые.
Во-первых, тут самое главное для них - моральная поддержка, когда они знают, что к ним приехали, передали посылку от мамы, от жены, письмо от ребенка, а в нем – детская ручка нарисована. Волонтерская деятельность не в том, чтобы собрать деньги и дать бойцам что-то материальное. Для них очень важно внимание. Благодаря этому они знают, что в тылу о них думают. Ты прекрасно сам это знаешь, когда ездишь по фронту. Ты сам видишь прекрасно, как они журналистов и волонтеров встречают.
Они как дети тебе радуются, потому что знают, что это приехали с Большой земли, о них помнят. Самое главное, что они знают, за что они сражаются. Потому что там их ждут люди. Ждут родственники. Это придает им больше сил.
- Знаю, да и сам видел, как волонтеры вывозили мирных граждан с освобожденных территорий в безопасные места. У них нет жилья, так как оно разрушено. Если они остались на своих прежних местах, то в их домах нет электричества, воды, а зимой – тепла. В чем нуждаются такие люди? Чем им можно помочь?
- Расскажу один характерный случай. Их много было, но этот мне очень сильно запомнился. Мы приехали в ПВР (пункт временного размещения). Это поселок Новый свет в Старобешевском районе (ДНР). Привезли туда одежду, продукты, привезли туда всякие тапки-шлепки. Было лето.
Беженцы говорят нам: у нас нет телефонов, не можем связаться с родственниками. В ответ обещаю: у меня есть старые мобильники, которыми не пользуюсь, но они еще нормально работают. Привезли – отдали.
Я снимала сюжет для федерального канала "Россия". В нем рассказывалось о беженке из Бахмута/Артемовска. В нем она сообщила, что у нее сестра в Брянске. Та увидела этот сюжет по телевизору. Благодаря тому, что у беженки был мой старенький телефон, сестра смогла с ней связаться. И другие беженцы смогли найти родных, позвонив им по подержанным телефонам, которые привезли мои друзья-волонтеры.
Привозите особенно беженцам-женщинам разного рода расходники: мыло, крем для рук, разные мелочи, которые женщинам необходимы в быту и в повседневной жизни: салфетки, полотенца, предметы личной гигиены. Нужно чтобы они могли помыться и переодеться. Знаете, трудно жить в ПВР в одной комнате на 24 человека. Так что людей надо поддержать. Люди остались без ничего. Это очень страшно.
Многие из тех, кому я как волонтер помогла, до сих пор мне пишут и звонят: спасибо за то, что вы мне тогда помогли.
Я не слышала в свой адрес ни одного кривого слова. Я тебе одну такую вещь скажу, которая сильно значит для меня. Я буду, наверное, до конца своих дней помогать пострадавшим людям, кто бы что ни говорил. Потому что невозможно быть счастливым, когда тебя окружают несчастные люди.
- Можно еще несколько характерных историй из твоей волонтерской практики.
- В моей копилке историй их много. У меня есть одна женщина, беженка из Бахмута/Артемовска, которую приютили. Когда я ее встретила, она была очень несчастной. Работала на заводе шампанских вин. Говорит мне: я работала, у меня был дом, все было. Теперь нет ничего: ни дома, ни работы…
Я ей отвечаю: Лидочка, верьте – у вас все будет хорошо. Вам сейчас помогают и дальше будут помогать. Вы со всем справитесь.
Мы сейчас оказались дома. В 2014 году, когда мы принимали решение уйти от Украины, мы понимали, что нас всех ждет, но мы верили, что в итоге все будет хорошо. Ты же видишь, что Донбасс обустраивается, строятся новые дома, ремонтируются дороги, у нас появились хорошие зарплаты, социальная сфера работает. Мы теперь живем в большом государстве, которое о нас заботится. И главное, что нас окружают добрые люди, которых больше, чем плохих.
И вот Лидочка каждое утро шлет мне в личку что-то доброе. Я просыпаюсь, мне на мобильный пришла какая-то картинка – цветочек или кошечка. Уже прошло больше года, как мы познакомились, а она мне пишет каждый день. Ну разве только ради этого не стоит помогать людям?
Есть знакомая семья из Мариуполя: мама, у которой муж погиб – дети с мамой закапывали тело отца… Когда приезжают мои друзья из Большой России в Мариуполь, говорят: мы хотим кого-то просто угостить. Я веду их в эту семью. Отправляемся все вместе в ресторан – едим пиццу.
Недавно приезжал волонтер из Санкт-Петербурга. Руководитель компании. Поддерживает своих работников, которые были мобилизованы.
Так вот он в каждую плитку шоколада клал тысячу рублей. Мы в Донецке, на обстреливаемой Петровке, просто раздавали их людям. Представь себе, женщина берет шоколадку… Говорю: откройте. Она: а мы боимся. Я ей: не бойтесь. Хорошо, что они меня узнавали - не боялись. Открывали, а там тысяча рублей.
Они: это что, нам? Вам, конечно. А за что? Просто так, как в мультике. Вот просто так, понимаешь. Волонтер просто хотел помочь людям. Если бы ты видел искренние и счастливые глаза тех людей, то ты бы понял, что происходящее воспринимается ими как Чудо. Вот именно это самое главное в нашей деятельности.