Поэтому ВСУ попытаются спровоцировать Белоруссию, чтобы получить повод для прямого вступления в конфликт польской армии, считает директор Института политических исследований Сергей Марков.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее глава Погранкомитета Белоруссии Константин Молостов заявил, что киевский режим сосредоточил на всем североукраинском направлении 120-тысячную группировку войск, из которых 17 тысяч привлекаются в интересах усиления охраны госграницы.
По его словам, украинская сторона постоянно устраивает там мелкие провокации, а также привлекает добровольческие формирования для выполнения задач вблизи границы с РБ.
— Сергей Александрович, мнения экспертов по этому поводу разделились. Одни говорят, что эта информация Минска не вполне точна и никакой сенсации в ней нет. Другие считают, что это и есть подготовка к расширению украинского конфликта. Вы что думаете по этому поводу?
— Киевский режим самостоятельно решения не принимает. Решения принимают США. Американцы могут быть заинтересованы в такого рода операции против Минска, чтобы использовать это в качестве повода для вмешательства в конфликт Польши и других стран НАТО для боевых действий на белорусской территории. Этот сценарий остается актуальным.
Другое дело, что Лукашенко может интерпретировать это сообщение в своих интересах. Все-таки ВСУ и раньше держали там группировку для защиты от нового наступления России с белорусской территории. И понятно, что участвовать в боевых действиях у Лукашенко нет никакого желания. И такими заявлениями Минск посылает сигнал тревоги.
Возможно, что американцы сейчас расширения конфликта не хотят. Но Лукашенко подозревает их в этом намерении, пытаясь за счет таких сигналов погасить эту ситуацию.
Так что здесь возможны оба варианта.
— Именно с этим связано заявление Лукашенко, что российское наступление в Авдеевке забуксовало, поэтому пора договариваться?
— Это сигнал своему населению, что он боится втягивания Белоруссии в боевые действия. Вряд ли это заявление было адресовано американцам.
Кстати, российское наступление на Авдеевку действительно забуксовало. У нас были небольшие успехи на севере, но сейчас мы там перешли к активной обороне. Может быть, за этой активной обороной снова последует наше наступление по образцу Артемовска.
А может быть, это будет многомесячная активная оборона, как это сейчас происходит под Купянском.
— Если американцы заинтересованы в расширении этого конфликта, насколько к нему готова польская армия?
— Польская армия к этому готова. В этом заинтересовано нынешнее польское правительство, которое хочет таким образом сохранить власть. Вопрос в том, насколько эффективно польская армия может воевать. Этого не знает никто.
Мы уже увидели, что российская армия со всей ее репутацией оказалась не готова к таким боевым действиям. Но ведь и прославленная израильская армия оказалась не готова воевать к новым условиям. У нее были такие провалы, что все просто диву давались.
Так что готовность польской армии к боевым действиям сейчас оценить невозможно.
— Как именно может развиваться этот вооруженный конфликт? Есть ли прямая угроза для Калининграда?
— Напрямую вторгаться на российскую территорию США сейчас точно не захотят, потому что Москва может применить ядерное оружие. Вашингтону выгодно варить эту ситуацию как лягушку в кипятке, постепенно увеличивая эскалацию, но не провоцируя Россию на радикальные меры.
Поэтому ВСУ попытаются спровоцировать Белоруссию, чтобы получить повод для прямого вступления в конфликт польской армии.
— При каких условиях мы сможем более предметно поговорить, возможно ли такое расширение конфликта?
— Военные сразу увидят, действительно ли ВСУ готовятся к этой операции по ряду признаков. Например, будут ли они развертывать вблизи белорусской границы полевые госпиталя или создавать склады с боеприпасами, которых для наступления нужно очень много. Речь идет исключительно о военно-технических деталях.
— Выгоден ли такой сценарий России? С одной стороны, мы вынуждены будем тратить силы на защиту Белоруссии, а, с другой стороны, белорусы могут выстоять и Украине придет конец.
— России выгодно то, что она делает по своей инициативе. А если США прорабатывают такой сценарий, то они считают, что это выгодно им.