Довженко: к политической биографии гениального режиссёра

Александр Петрович Довженко родился 11 (по другим данным – 12) сентября 1894 года в селе Сосница Черниговской губернии. Выходцем из Сосницы был Гирш Блюмкин — отец знаменитого чекиста и авантюриста Якова Блюмкина (Яков, согласно одной из версий, тоже родился в этом селе четырьмя годами позже Довженко). Еще одним знаменитым выходцем из села был Василий Тарасенко — первый представитель УССР в ООН.

Отец Довженко был достаточно крупным землевладельцем, имея почти 8 гектаров земли. Но жизнь у него не складывалась. Несмотря на обилие земли, урожаи оставляли желать лучшего, а из 14 родившихся детей выжил один только Александр. Остальные умерли либо в младенчестве, либо в юности.

Родители старались дать сыну образование. После окончания училища он поступил в учительский институт. Вплоть до революции работал преподавателем в различных учебных заведениях. Под армейский призыв во время Первой мировой не попал, а позднее, уже после революции, был признан негодным к службе по состоянию здоровья. Что позднее не помешало ему добровольно пойти на службу к петлюровцам.

Революцию Довженко встретил восторженно и сразу же сделался не просто националистом, но и сепаратистом, начав выступать за независимость Украины.

Уже позднее Довженко вспоминал, что марксизм, столь популярный в дореволюционных учебных заведениях, обошёл его стороной, и он им ни капли не интересовался, тогда как идеи национализма казались ему понятными и естественными.

Довженко подумывал о продолжении учёбы, но завертевшиеся революционные события не дали этого сделать.

В России произошла Октябрьская революция, Центральная Рада её не признала и понемногу начала сколачивать свою армию. Начало этому было положено ещё украинизацией полков регулярных русских войск, но теперь был брошен клич и добровольцам.

Вокруг харизматичного Петлюры начали собираться люди. Так возник Гайдамацкий кош — главная опора Петлюры на первом этапе его политического возвышения. Гайдамаки состояли частично из украинизированных отрядов старой армии, частично из юнкеров и добровольцев.

В конце 1917 года к чёрным гайдамакам (всего было два куреня — черные и красные гайдамаки) примкнул и Довженко. Атаманом гайдамаков стал сам Петлюра.

Гайдамаки особенно отметились при вооруженном подавлении большевистского восстания на киевском заводе "Арсенал". Довженко участвовал в этих событиях, и они настолько хорошо ему запомнились, что позднее он экранизировал их в СССР, правда, уже "играя за другую команду".

К слову, это было далеко не единственное подобное произведение в СССР. Про создателя знаменитой картины "Допрос коммуниста" художника Иогансона, служившего у Колчака, тоже поговаривали, что картину он рисовал с натуры, будучи на стороне белых.

Гайдамаки также участвовали в январских боях за Киев с отрядами Муравьёва, по итогам которых вынуждены были оставить город.

Довженко оставался с гайдамаками вплоть до гетманского переворота, после чего попытался продолжить учёбу. Интересно, что будущий режиссёр находился в жесткой оппозиции к режиму гетмана, тогда как его непосредственный куренной командир Никифор Блаватный стал его сторонником и даже учил сына гетмана мове.

После свержения гетмана Довженко вернулся в армию УНР и позднее был переведён преподавателем в житомирскую школу старшин армии УНР. Там его и застали большевики, взявшие город. Как враждебный элемент он был отправлен в тюрьму, но довольно быстро освобождён.

Ключевую роль в этом сыграл влиятельный боротьбист Эллан-Блакитный.

Украинские левые эсеры, которых в честь партийного издания именовали "боротьбистами", в то время были союзниками большевиков, а Блакитный заинтересовался образованным молодым человеком. Под его влиянием Довженко и сам начал леветь и вскоре вступил в партию боротьбистов. Благодаря этому он нашёл непыльную работу в школе красных командиров в том же Житомире.

После окончания гражданской войны боротьбисты стали не нужны. Ленин не любил конкуренции, тем более слева, поэтому начал разрабатывать план наиболее безболезненного устранения партии. В конечном счете решено было поступить следующим образом: партия боротьбистов самоликвидируется, её члены вливаются в состав большевиков, а самые влиятельные руководители партии получают высокие посты в УССР со значительной долей автономии в делах.

В 20-е годы боротьбисты действительно составили значительную часть украинской политической элиты. Гринько возглавил Госплан, Войцеховский — Киевский горсовет, Полоз — наркомат финансов. Но главной вотчиной, почти полностью отданной на откуп бывшим боротьбистам, было просвещение.

Благодаря этому Довженко смог отправиться на учёбу в Германию, которую ему выбили соратники по бывшей партии. Любопытно, что Довженко после самороспуска боротьбистов не воспользовался привилегией автоматического зачисления в ВКП(б) и так и не вступил в партию.

После возвращения под влиянием всё того же Эллан-Блакитного Довженко увлекся кино.

Нет смысла подробно разбирать его творчество, оно неплохо известно, да к тому же это работа в первую очередь для кинокритиков и искусствоведов. Нас же интересует в первую очередь политическая биография героя.

Дальнейшая судьба Довженко отчасти напоминает судьбу Эйзенштейна. На обоих обратил пристальное внимание Сталин, одарил их своими милостями, но вместе с тем активно начал вмешиваться в их творчество и давить на них.

Довженко дополнительно доставалось ещё и за его прошлое. По сути Довженко как был убежденным националистом, так им и остался. Со временем он полевел, но фактически боротьбизм так и остался его платформой. Довженко не перековался, а приспособился.

За эту позицию Довженко периодически доставалось по полной программе, как в случае с "Украиной в огне", которую лично Сталин разгромил и запретил выпускать за "националистические извращения".

Если же ещё раз вернуться к сравнению Довженко и Эйзенштейна, то на мировом уровне победа осталась за Эйзенштейном, который считается более значимым для мирового кино режиссером. А вот во внутрисоветском соревновании убедительную победу одержал Довженко, которого по праву можно назвать главным режиссером УССР, а возможно, даже и всего СССР.

Достаточно сравнить количество объектов на просторах бывшего СССР, названных в честь одного и в честь другого. И дело не в масштабах творчества и не в симпатиях зрителей.

Просто страстным почитателем Довженко был Никита Хрущёв, который после смерти режиссёра создал настоящий культ Довженко, наиболее широко представленный в УССР, но докатившийся и до РСФСР (в нескольких российских городах есть улицы Довженко).

Именно поэтому его фамилия представлена в топонимике в гораздо больших количествах, чем имена всех остальных советских режиссёров, хотя современные зрители с его творчеством знакомы крайне слабо.