Реджеп Эрдоган на встрече с Владимиром Путиным попытается обыграть зерновую сделку в любой комбинации. Почему для турецкого лидера так важно вернуть в соглашение Москву и не при этом не потерять Киев, в интервью изданию Украина.ру рассказал политолог, директор исследовательского центра «Ближний Восток — Кавказ» Станислав Тарасов.
Президент России Владимир Путин встретится со своим турецким коллегой Реджепом Эрдоганом в понедельник 4 сентября в Сочи. Об этом первого сентября сообщил пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков.
— Станислав Николаевич, ранее Реджеп Эрдоган заявлял, что ждет Владимира Путина в Анкаре. Почему глава Турции летит в Сочи и будет обсуждать важные для него вопросы не на своей территории?
— Да, здесь есть интрига. Эрдоган изначально заявлял, что Путин приедет в Анкару. Затем появились туманные сообщения, что данный вопрос рассматривается [главой России]. Потом мы узнали, что Эрдоган появится в Москве. И вот последние данные — встреча российского и турецкого лидеров состоится в Сочи.
Это говорит о том, что Турция кровно заинтересована в зерновой сделке. Она будет продавливать какой-то свой сценарий, который, видимо, обсуждался главами МИД Турции и России Хаканом Фиданом и Сергеем Лавровым в Москве. Но опять же, стороны в публичных заявлениях не конкретизировали какие-либо детали, а отделались общими рассуждениями о необходимости налаживания сотрудничества.
— В какой тональности могут пройти переговоры Путина и Эрдогана?
— После того как Россия вышла из сделки, Турция, ООН и ряд западных стран обменялись определёнными эмоциями и репликами на счет возобновления соглашения. При этом Москва повторила свою позицию, что согласна вернуться в зерновую инициативу только в случае, если будут разблокированы банковские операции, обеспечен вывоз российского зерна и удобрений и так далее.
Анкара заявила, что она готова реализовать переговоры по сделке.
Однако в турецких СМИ обсуждались закулисные разговоры между США и Турцией, где американцы предлагали туркам подготовить зерновое соглашение с участием ООН, Запада и Украины — без России. Турция, видимо, на этот вариант не согласилась.
С российской стороны, как я понимаю, тоже была утечка, и появилась информация о том, что идет обсуждение варианта зерновой сделки с участием России, Турции и Катара. Это серьезная геополитическая инициатива, в первую очередь для Анкары.
— Почему именно Катар? И зачем нам тогда участие Турции, если можно заключить российско-катарское двустороннее соглашение?
— Для Турции «зерновое соглашение» — это возможность позиционировать себя как потенциального переговорщика, посредника в урегулировании отношений между Россией и Украиной. Если Анкара лишится этого статуса и сделки не будет, то, по сути, она выйдет из вышей лиги политики в низшую.
Для Эрдогана это игра в большой политике, и неважно, получится или не получится, приемлемые или неприемлемые предлагаются варианты (скорее всего, неприемлемые). Тут важен сам факт того, что турки предлагают свои услуги.
Мы тоже, кстати, не отбиваем эти инициативы.
— Какие новые условия может предложить Эрдоган Путину, чтобы Россия согласилась возобновить зерновое соглашение?
— Не будем фантазировать. Анкара хочет, чтобы была комбинация Украина — Россия — Турция, как было раньше. Основной акцент идет на возвращение Украины в эту инициативу. Потому что, если будут участвовать Турция, Россия и Катар, речь пойдет об экспорте только российского продовольствия, зерна.
Зеленский на Эрдогана давит, а последний великолепно использует ресурс посредника как возможность не присоединяться к антироссийским санкциям. Третья сторона, переговорщик, не может быть сторонником какого-либо участника конфликта. Эрдоган контактируют и с Зеленским, и с Путиным — тем самым сохраняет ресурс политического и экономического варьирования.
— Можно ли верить Эрдогану после того, как он отпустил «азовцев», не смог контролировать ситуацию с провозом оружия по зерновому коридору?
— Россия и Турция поставили цель довести товарооборот до 100 миллиардов долларов. Мы реализуем энергетические проекты «Турецкий поток», «Голубой поток», строим атомную электростанция «Аккую». И что, мы будем упираться в этих пять несчастных азовцев, которые ничего не решают [в спецоперации, на фронте] и на которых постоянно ссылаются сторонники развала российско-турецкого альянса?
Эрдоган, при желании, мог отпустить украинских нацистов и по-тихому. Видимо, на него давили очень сильно американцы, и он пошел на эту акцию. Российская сторона отлично понимает, что такой поступок Эрдогана ничего не определяет, поэтому не акцентирует внимание на нем — за исключением некоторых обозревателей и комментаторов.
— Какие еще вопросы могут быть в повестке у Владимира Путина и Реджепа Эрдогана?
— Вопрос зерновой инициативы в приоритете, я думаю. Акцент встречи президентов будет стоять на нем. В остальном у России и Турции все в относительном порядке; «Аккую» строится, дело двигается.
— Как лично вы видите итоги переговоров по зерновой инициативе?
— Россия вообще-то могла и самостоятельно, без Турции, обходиться и вывозить свое зерно — она уже предпринимала такие попытки. Но сделка Россия –Турция – Украина рассматривается как прообраз будущих мирных переговоров. Пока этот тезис числится в дипломатическом перечне, страны будут играть в эту игру.
У меня лично складывается ощущение, что Россия и Турция ищут компромиссные варианты, порывать с зерновым пакетом вроде бы не собираются — но всё покажет ход переговоров в Сочи.