Ночью 31 июля 1853 года на окраине Львова в больнице на Лычакове местный хирург Загорский сделал срочную операцию. Он удалил аппендицит некоему львовянину Владиславу Галецкому. Казалось бы, ну и что тут такого? Рядовая операция – первое задокументированное удаление аппендикса провели еще англичане в 1735 году
Но было одно но – впервые истории операция проводилась при керосиновом освещении.
До середины XIXвека человечество освещало свои дома светильниками, в которых горели или щепки с дровами, жир животного или растительного происхождения, или спирт. Люди, что побогаче, жгли свечи, сделанные из сала и воска. В 1820 году французы изобрели стеарин, получаемый на основе все тех же жиров, а чуть раньше, 1809-м, немцы, изучая продукты перегонки нефти, получили парафин. Из них стали делать новые более дешевые и долго горящие свечи. Появились лампы, которые стали постепенно вытеснять плошки с примитивным фитилём, в которых принцип освещения и топливо (масло или жир) сохранялись те же, но появилась возможность регулировать интенсивность горения и обеспечить несколько большую его безопасность.
В начале XIX века в европейских столицах и крупных городах появилось газовое освещение, которое, правда, использовалось только на некоторых центральных улицах и в особо зажиточных домах – это было очень дорого и опасно. Газ обычно получали при пиролизе (нагреве без доступа воздуха) каменного угля.
В начале XIX-го века многие ученые и промышленники уже понимали, что большое будущее за нефтью, и учились её разделять на различные фракции, но методы возгонки пока были несовершенные, а понимание, как именно использовать полученные нефтепродукты, весьма приблизительными. В 1823 году служившие за оброк своей барыне владимирские крепостные крестьяне братья Дубинины построили на Северном Кавказе недалеко от Моздока возле аула Акки-Юрт первый перегонный куб, факт существования которого подтвержден документально. Установка просуществовала 20 лет, пока её не сожгли в одно из своих нападений горцы. Получаемый при перегонке нефти керосин местные жители покупали, чтобы использовать для медицинского (в первую очередь наружного) применения, и освещения.
Затем нашлось применение мазуту, который до того выбрасывался, как отходы – его стали добавлять в топки к углю. В 40-е – 50-е годы позапрошлого века светлую горючую жидкость один за другим стали получать из угля, битума и нефти независимо друг от друга различные учёные.
В 1852 году два ушлых дельца из Дрогобыча, не зная, куда им сбыть свою перегнанную нефть, всучили дистиллят львовскому аптекарю Петру Миколяшу, которого смогли убедить, что эту мутную вонючую жидкость можно перегнать в дешёвый спирт. Доверчивый аптекарь поручил осуществить эту операцию двум своим фармацевтам: Иоганну Зегу и Игнату Лукасевичу, которые работали в его аптеке "Под золотой звездой" (теперь это аптека по ул. Коперника, 1). Днём они трудились за прилавком, а вечером решали интересную задачку. Иоганн потом вспоминал в "Журнале Львовского общества аптекарей":
"Из-за боли и головокружения от чадных газов я часто даже терял сознание. Из-за пятен от нефти на моей одежде люди избегали меня, считая чудаком. В конце концов, мне удалось так очистить дистиллят, что мой продукт по сравнению с сырьем был практически без запаха".
Для очистки нефти были использованы концентрированная серная кислота и содовый раствор, в результате чего удалось получить не спирт, но некую прозрачную почти не пахнущую летучую жидкость – название "керосин" ей присвоят несколькими годами позже. Пока же Лукасевич присвоил ей название "новый камфин". Камфин – это продукт дистилляции скипидара, смешанный с негашеной известью, который в то время тоже использовали в лампах для освещения помещений.
Спирт из дистиллята нефти фармацевтами получен не был, но было получено много горючего вещества. Куда же его употребить? Оно замечательно лечило педикулез, но у львовян не было столько вшей.
Весной 1853 года фармацевт Лукасевич и львовский жестянщик Адам Братковский предложили выход. Они переделали одну из масляных ламп, которыми торговал Братковский, под физические свойства нового вещества, снабдив её для пущей безопасности таким знакомым нам по историческим фильмам стеклянным колпаком.
Первый экземпляр лампы был в марте того же года выставлен в витрине аптеки и произвел в городе настоящий фурор – лампа давала свет сразу, как 10-20 свечей. Неудавшийся "спирт" был быстро распродан, вернув аптекарю Миколяшу так неосмотрительно помещенный им капитал, а жестянщик Братковский сделал свой гешефт на продаже нового типа ламп.
Львовяне не могли нарадоваться новому изобретению. Местная газета писала все в том же 1853 году:
"Лампы зажигают с наступлением сумерек и на всю ночь, несмотря на то, светит ли луна или нет. На жителей и гостей города это нововведение производит большое впечатление".
31 июля хирургом Загорским была проведена уже упомянутая выше и вошедшая в анналы операция.
Фармацевт Ян Зег, поняв, что поймал удачу "за хвост", не стал тянуть дальше лямку наёмного работника, уволился из аптеки и открыл собственную лавку по продаже керосиновых ламп и керосина. 2 декабря 1853 года он получил патент на своё изобретение – Игнатий Лукасевич считается только его соавтором, хотя во Львове памятник установлен именно ему.
Только через несколько месяцев после этого, 27 марта 1854 года, некий канадец Абрахам Геснер запатентовал в США торговую марку "керосин". Он, кстати, потом стал миллионерам.
Ян Зег тоже "ворон не ловил", только за 1854 год его небольшой магазин на улице Краковской продал 60 тонн керосина. Вскоре его лампами торговали по всей Австрийской империи и в Пруссии. Вскоре одна из них попала в руки крупных австрийских промышленников, владельцев венской фабрики Дитмара и братьев Брюннер. Они запустили промышленное производство керосиновых ламп.
С этого момента нефтедобыча по всему миру стала расти стремительными темпами. Значительную долю в ней на начало ХХ века составляли нефтяные прииски в окрестностях Дрогобыча – они давали до 5% мировой добычи. Работавшие с керосином предприниматели быстро богатели, и один за другим становились миллионерами.
Однако, изобретатель Ян Зег миллионером не стал – судьба нанесла ему удар, который его "сломал". Через пять лет после его судьбоносного открытия, в 1858 году, во дворе его дома загорелась повреждённая бочка с керосином. Огонь перекинулся на дом, в котором сгорели заживо его жена Яна и её сестра. На Лычаковском кладбище есть уцелевшее надгробие: две объятые пламенем молодые женщины, прося спасения, простирают к небу руки. После этой трагедии Зег оставил свое дело с продажей керосина и в отчаянии продал патент. Он ушел из жизни в 1897 году в возрасте 79 лет.
Однако на общее развитие керосинового бизнеса этот случай особого влияния не произвел. Были разработаны соответствующие меры безопасности, и керосиновое освещение торжествующе зашагало по всему миру, не подозревая, что вскоре его не менее стремительно вытеснит новое освещение – электрическое. Но это уже совсем другая история.