Постоянной темой обсуждения в российских СМИ являются выходки "противников войны", которые нередко не противники войны, а сторонники поражения России. При этом особое внимание обращают на не всегда надлежащее поведение детей кремлёвской элиты и, пребывая в шоке, нередко произносят – "Сталина на них нет".
Кстати, а как с этим было при Сталине? Если, конечно, не вспоминать официозную формулировку "сын за отца не отвечает" и полуофициальную формулировку Особых совещаний при НКВД – ЧСИР ("член семьи изменника родины")…
История эта началась 80 лет назад с чрезвычайного происшествия: 3 июня 1943 года прибывший на звук выстрелов наряд милиции обнаружил на Большом Каменном мосту около Кремля тела юноши и девушки. Это были сын народного комиссара авиации Алексея Шахурина Владимир и дочь сотрудника НКИД Константина Уманского — Надежда. Им было всего по 15 лет. Жили, в соответствии со своим статусом, тут же рядом – в Доме на набережной (вокруг конструктивистского творения академика Бориса Иофана и сейчас ходят жуткие легенды).
В силу понятных причин изначально рассматривалась возможность не только бытового преступления (по причине несчастной любви, например), но и вражеского теракта (война же). Именно поэтому дело курировал сам начальник Следственного отдела Прокуратуры СССР Лев Шейнин.
Впрочем, первая версия сразу же получила подтверждение от Вано Микояна– сын наркома Анастаса Микояна и племянника авиаконструктора Артёма Микояна(кстати, всю дальнейшую жизнь Вано Анастасович проработал в КБ "МиГ", был ведущим инженером при создании самолётов МиГ-21, 23 и 29). Немецкий трофейный пистолет "Вальтер" дал Шахурину именно он. Дальше, по его версии, Надежда сообщила Владимиру об отъезде с родителями в Мексику (её отец получил назначение послом несколькими днями ранее), а он зачем-то достал пистолет…
В общем, ничего необычного. Однако, в соответствии с правилами на квартире Шахуриных был проведён обыск, среди прочего был обнаружен личный дневник погибшего. Вот его-то содержание и повергло следователей в шок.
Оказывается, буквально под носом у всесильного НКГБ (выделен из НКВД в апреле 1943 года) процветала состоящая из детей советской элиты подпольная организация, исповедовавшая нацистскую идеологию! Она называлась "Четвёртый Рейх", а её члены имели звания, характерные для III Рейха ("рейхсфюрер", "группенфюрер" и др.). В организацию входили дети генералов Петра Кирпичникова и Рафаила Хмельницкого, известного хирурга Александра Бакулева, племянники Надежды Аллилуевой (!) и американского промышленника Арманда Хаммера и многие другие. Предполагалось, что участники организации вырастут, сделают карьеры, придут к власти и тогда уже изменят направление развития страны.
С благословения Сталина дело ушло из прокуратуры в НКГБ, где им занялся доверенный сотрудник Лаврентия Берия – начальник следственной части по особо важным делам Лев Влодзимирский. Восемь человек были арестованы (общее число "членов организации" было ненамного больше). Следствие длилось полгода. Чрезвычайные методы (обычные для правоохранительных органов того времени) не применялись.
В конечном итоге, доказать ничего не удалось – да, подозреваемые все были между собой знакомы, в основном – учились в 175-й школе (там учились дети всей советской элиты, включая Василия Сталина и Светлану Аллилуеву), но признательных показаний никто не дал. Не были, не участвовали, не привлекались, дневник – литературное произведение Шахурина, обладавшего богатой фантазией и при этом скорбного главой (во что легко поверить, учитывая завершение его жизни).
Надо думать, и сам Сталин не очень хотел доводить дело до логичного конца. Ведь если бы информация подтвердилась, то и родителей пришлось бы привлекать (наркома Алексея Шахурина, кстати, привлекли – сел в 1946 году по "авиационному делу", но "Четвёртый Рейх" в обвинительном заключении не упоминался). А это означало удар по целому ряду отраслей и направлений в разгар войны. В конце концов, представить себе, что всё открывшееся в дневнике – правда, действительно было тяжело. 43-й год на дворе!
В результате решили обойтись полумерами – "членов организации" (некоторые из них действительно не знали о её существовании, другие же тщательно скрывали знание или всё же считали "игрой") заставили-таки подписать признательные показания и разослали из Москвы по провинциям сроком на один год (странный приговор был подписан главой НКГБ Меркуловым и генпрокурором Горшениным).
Насколько можно судить, никто из участников организации позже не продемонстрировал никаких антисоветских наклонностей.
Независимо от того, существовала организация или нет, возникает вопрос – как в 1943 году такие идеи в принципе могли прийти в головы боярских деток? Если исключить вероятную психопатологию Шахурина, то объективная база всё же была.
Во-первых, дети могли быть привлечены эстетикой III Рейха.
О том, насколько привлекательно она может выглядеть, мы знаем из фильма "17 мгновений весны" – при всех его фактологических огрехах. Учитывая, что в дневнике Шахурина были цитаты из трудов Гитлера, логично предположить, что он имел доступ и к другой немецкой пропагандистской продукции, вроде фильма "Триумф воли" Лени Рифеншталь.
Во-вторых, их могли впечатлить успехи вермахта в 1939-42 годах.
Всё же неплохая должна была быть база у нацистского режима, раз уж он дошёл до Па-де-Кале и Волги…
В-третьих, скорее всего дети ощущали ростки бытового антисемитизма, который в 50-е расцветёт борьбой с "безродным космополитизмом".