Русский танк, который не был танком

Ещё 10-20 лет назад среди военных теоретиков модными были рассуждения относительно того, что танки устарели, в условиях обилия противотанковых средств они не могут быть эффективными. Даже в последние годы слышались заявления, что всемогущие "джавелины" нивелируют превосходство российской армии в танках.

Однако СВО наглядно показало – без танка эффективные наступательные действия по-прежнему невозможны. Лёгкая бронетехника их ни в коей мере не заменяет. Если танки и выйдут из моды, то не сейчас.

Днём рождения российского танка считается 18 мая 1915 года, когда начались ходовые испытания "Вездехода" русского изобретателя, мастера Русско-Балтийского машиностроительного завода в Риге Александра Пороховщикова. Правда, танком эта машина не была, да и вообще эта авантюрная история ждёт своих Ильфа и Петрова.

Пороховщиков (кстати — дед замечательного советского актёра Александра Шалвовича Пороховщикова) был типичным для своего времени изобретателем, который занимался самыми разнообразными проектами — автомобилями, самолётами… В 1919-1923 годах выпускались учебные самолёты его конструкции — П-IV бис, П-IV 2бис, П-VI бис. Он изготовил собственную композитную броню — два слоя специально закалённого котельного железа с прокладкой из морской травы (при испытаниях выяснилось, что эффект от войлока ровно такой же, а сама броня ни в чём не превосходит обычную, цельную).

В августе 1914 года Пороховщиков обратился в ставку Верховного главнокомандования и в Особый комитет по усилению флота, обещая создать вездеходную машину на гусеничном ходу.

В январе 1915 года он представил чертежи и смету постройки боевой машины, называемой "Вездеход". Ему было выделено финансирование (почти 10 тыс. рублей), а также 50 солдат и рабочих.

В мае 1915 года машина была построена. Её длина составляла 3,6 метра, ширина — 2, а высота — 1,5 метра. Вес предполагался равным 3,5-4,0 тонны, экипаж — 1 человек. Двигатель мощностью 10 лошадиных сил обеспечивал скорость 25 и даже 40 км/ч. Последняя цифра представляется нереальной, и как именно первая была достигнута — вопрос. Похоже, что под уклон.

Самым интересным в машине была ходовая часть. У "Вездехода" была одна широкая гусеница из прорезиненной ткани, натянутая на четыре полых барабана. Для поворота использовались два колеса, размещённые спереди. Машина была колёсно-гусеничной — на шоссе передний нижний барабан поднимался, и машина катилась на заднем барабане и двух управляемых колёсах. На грунте машина должна была поворачивать при помощи тех же колёс, которые работали, как рули у корабля. Естественно, из этой задумки ничего не вышло — в мягком грунте колёса вязли без какого-либо эффекта. На практике машина поворачивалась оглоблей, которой водитель упирался в землю. Изобретатель сделал корпус водонепроницаемым, но испытания на воде не проводились.

В целом, по итогам испытаний было сочтено, что "при движении по обычной дороге "Вездеход" перед обычным автомобилем не имеет никаких преимуществ, а, наоборот, имеет только недостатки, как-то: отсутствие дифференциала, наличие одной ленты вместо двух и прочее, а при движении по рыхлой почве автомобиль вовсе не пойдёт, ввиду наличия массы различных препятствий, вытекающих из несовершенства конструкции, неминуемого проскальзывания ленты по барабану и невозможности поворотов".

Новый интерес к "Вездеходу" возник после того, как 8 октября 1916 года газета "Новое время" напечатала заметку о первом боевом применении британских танков на Сомме. Уже 12 октября Пороховщиков опубликовал в той же газете статью "Сухопутный флот — русское изобретение". В ней утверждалось, что разработанный автором "Вездеход" — первый образец танка, и только косность военного ведомства не дала запустить его изобретение в производство раньше, чем английскую "лохань" (так тогда переводили английское слово "tank").

В январе 1917 года Пороховщиков представил новый проект, в котором были уже четыре колеса сравнительно большого диаметра. При движении на колесах барабан с гусеницей земли не касался. Также у этой машины была башня оригинальной конструкции с пулемётом. Но и этот проект поддержки не получил.

После Великой Отечественной войны, на волне борьбы с безродным космополитизмом, теория Пороховщикова оказалась востребованной советской пропагандой. Правда, его фамилию вспомнили не сразу — он был расстрелян по обвинению в шпионаже и антисоветской агитации в июле 1941 года и реабилитирован только в 1955-м.

Появились совершенно фантастические сведения о намерении установить пулемётное вооружение в башне (это нововведение планировалось на второй версии машины, но она дошла только до стадии описания) и даже… бортовые фрикционы! Об этом, кстати, можно и в "Википедии" прочитать, хотя зачем, простите, нужны фрикционы машине с одной (!) гусеницей? Утверждалось и то, что корпус "Вездехода" был бронирован, хотя никаких сведений об этом в результатах испытаний нет, а броня Пороховщикова испытывалась на обычном автомобиле.

В 1979 году журнал "Техника-молодёжи" предложил даже такую вот реконструкцию внешности "Вездехода" с башней, в которой мог бы поместиться второй член экипажа. Это чистый вымысел замечательного художника Михаила Петровского – ничего такого в описаниях "Вездехода" от участников событий нет, а оригинальные чертежи и эскизы, увы, не найдены.

По сей день "Вездеход" фигурирует в популярной литературе как первый танк, хотя на самом деле это был именно вездеход, проект же танка (впрочем, неудачный) появился у Пороховщикова уже после боевого использования английских машин. Тогда уж первым вездеходом был полугусеничный трактор Хольта, серийно выпускавшийся с 1892 года.

***

Между тем, машины, которые признанно считаются первыми танками – британские Mark I (испытания начались в январе 1916 года), всё же имеют отношение к России, пусть и косвенное. В видах секретности их официально именовали баками (танками) для воды, предназначенными для России. Чтобы ввести в заблуждение кайзеровскую разведку, на них даже делали путанные кириллические надписи.

Обратите внимание на колёса сзади – их назначение было таким же, как в "Вездехода". Очень быстро выяснилось, что они не увеличивают манёвренность машины, а притормаживание одной гусеницы по тракторному эффективнее.