Дмитрий Выдрин: Кока-кола и гамбургеры не помогут турецкой оппозиции победить Эрдогана на выборах

— У меня есть своя доморощенная методика оценки потенциала претендентов на президентских и на парламентских выборах. Я стараюсь подходить системно, и ранее мне всегда с высокой вероятностью удавалось предсказывать, кто победит. Сейчас я в Турции, всё происходит на моих глазах – есть несколько наблюдений.

Оппозиция, на мой взгляд, опоздала со своей избирательной кампанией как минимум на полгода. Шесть оппозиционных партий, которые объединились (эдакий шестиголовый дракон), слишком долго не могли определиться с лидером. То им казалось, что консолидированный лидер будет слабым, то – наоборот, что будет слишком сильным и выйдет из-под влияния менее сильных партий, которые участвуют в этой коалиции.

В итоге с большими "тёрками" было принято окончательное решение и выдвинут единый кандидат от оппозиции – Кемаль Кылычдароглу (в прессе его часто называют коротко – Кеке). Это достойный, хорошо известный в Турции политик, поэтому нет проблем с оценкой его потенциала как кандидата в президенты по сравнению с Эрдоганом.

Я не проводил детальный анализ (это требует физических и финансовых затрат), но навскидку картина получается примерно следующая. Первое, что я изучил, это персональный потенциал Кылычдароглу – возраст, образование, навыки, типичные приемы личности. Я пока не вижу преимуществ со стороны лидера оппозиции.

Во-первых, он старше действующего президента на 7 лет. То есть нельзя сказать, что вместе с ним вольется в страну "свежая кровь", придет новая генерация идей. Скорее лидер оппозиции – это то же поколение, что Эрдоган, плюс семь лет. Здесь преимуществ нет.

Во-вторых, Эрдоган и Кылычдароглу оба имеют одинаковое образование – скромное провинциальное экономическое образование. Хотя его и можно сравнивать по интеллектуально-креативному андеграунду, но тут я тоже не вижу каких-то явных преимуществ лидера оппозиции.

Третий момент – физическая фактура политика. По моим наблюдениям, турки (и мужчины, и женщины) любят больших, плотных мужчин. Физическая солидность каким-то образом создает флер психологической и интеллектуальной солидности человека.

Эрдоган – крупный красивый мужчина, который обладает приличным для низкорослых турков ростом в 183 см и весом в 100 кг. По турецким представлениям, он почти что богатырь. Физический облик Эрдогана очень близок к архетипным представлениям турков о том, как должен выглядеть большой серьезный, важный начальник, политик.

Кемаль Кылычдароглу, которого когда-то BBC назвала "турецким Ганди", попал под этот образ и постоянно, как сказала бы молодежь, косит под Ганди по манере поведения, по одежде. В Индии, наверное, это было бы хорошо, но в Турции – это не самый выигрышный визуальный образ, на котором можно строить свою избирательную кампанию. [Махатма Ганди – индийский политический и общественный деятель, один из руководителей и идеологов движения за независимость Индии от Великобритании].

Когда я анализирую политика, я также всегда аппелируют к его детскому опыту, который, по моему мнению, влияет на матричное поведение человека до глубокой зрелости, фактически до самого конца. Кемаль Кылычдароглу (хотя советники позиционируют его как дальнего потомка пророка Мухаммеда) – мальчик из многодетной семьи, по метрическим книгам родился в провинции, в довольно глухом селении; с детства сам себе зарабатывал копеечки на хлеб, торговал, как я выяснил по турецкой прессе, вареными яйцами на местном автовокзале. По турецким меркам быть из простой семьи для политика неплохо.

Действующий президент Реджеп Эрдоган родом из стамбульских, довольно маргинальных предместий. Он торговал лимонадом, чтобы заработать свои детские копеечки. Я думаю, что у Эрдогана, который продавал напиток фактически в трущобах, было гораздо больше поводов для стычек за свой товар, чем у Кылычдароглу – мальчика из деревни. Поэтому у Эрдогана сформировался характер уличного бойца.

Не случайно они с Владимиром Путиным находят общий язык – президент Турции формировался как мальчишка-сорванец в стамбульских районах, а президент России – в питерских окраинах. Навыки были одни и те же – бей первым, защищай свою честь. Поэтому по детским протоколам преимущество скорее у действующего главы Турции –Эрдогана.

В Турции придают значение зову предков, зову крови, но Кылычдароглу и Эрдоган не афишируют свое происхождение, поэтому сложно сказать, как обстоит дело здесь. Есть версия, что Эрдоган это криптогрек, или криптогрузин, или криптоаджарец. Лидер оппозиции Кеке, по одной из версий, криптоармянин – для турков это ни негативно, ни позитивно. Поэтому тут я бы не стал их сравнивать.

— Тут с небольшим перевесом выигрывает действующий президент.

Но есть еще несколько вещей, которые я хочу упомянуть при оценке потенциала кандидатов в президенты. Важный фактор – фактор жены как женщины в политике.

Когда проходила первая президентская кампания Дональда Трампа, я написал в одном немецком журнале, что выиграет не Трамп, а именно пара Трамп и его жена Мелания (очаровательная модель и личность), благодаря их нежным отношениям на тот момент. Я не верил, что победит брутальная парочка Хиллари с Биллом Клинтоном, которых связывает (не хочу их обидеть), если не равнодушие, то, возможно, даже ненависть. Так все и произошло.

Если следовать этой методике, я вижу потенциал у пары Реджепа Эрдогана с его очаровательной женой Эмине, которая, кстати, очень много сделала для развития турецкой медицины. Я думаю, что под ее влиянием Эрдоган заявил о том, что к 2030 году медицина в Турции будет первой в мире.

У Кеке, Кемаля Кылычдароглу, тоже приятная жена – Селви, что в переводе на русский значит "милая". Но я пока не видел ее доминирующего участия в каких-то больших общетурецких проектах, которые можно было бы записать ей в актив.

В Турции обожают детей и многодетные семьи – здесь у кандидатов в президенты ситуация практически равноценная: у каждого четверо детей, но у Кеке, к сожалению, один ребенок погиб. Если подытоживать потенциал по женам, то явно сладкая, зрелая пара Эрдоган и Эмине суммарно со значительным отрывом перевешивает пару Кемаля Кылычдароглу и Селви.

Третий ресурс – это ресурс информационный, поддержка СМИ и так далее. В прессе явно доминирует Эрдоган, как человек, находящийся у власти и имеющий дополнительные возможности для рекламы в Интернете, в том числе в Telegram и других соцсетях. На фоне катастрофы в Турции упоминание Эрдогана в Сети колоссально: он постоянно появляется на экране, объясняет, рассказывает ситуацию.

Поэтому информационно с большим отрывом по суммарному количеству в эфире выигрывает действующий президент Эрдоган.

Борьба лидеров – это всегда борьба команд. Юридический ресурс традиционной "Народно-республиканской партии" Кеке сейчас имеет те же 20-25%, что и десять лет назад.

Родная партия Эрдогана, партия "Справедливости и развития", во-первых, имеет более близкое название для турков. Справедливость и развитие – это то, чем живет и на что надеется простой турок. Во-вторых, рейтинг у нее обычно в два раза превышает цифры партии Кеке. Поэтому партийно-организационный ресурс Эрдогана почти вдвое превосходит аналогичные возможности Кеке.

Финансовые ресурсы не берусь оценивать. Те бизнесмены, с которыми я говорил, больше ориентированы на действующего президента, поскольку бизнес всегда консервативен, приспосабливается к определенным условиям, не хочет рисковать и адаптироваться к новым реалиям.

— Здесь явное преимущество у Кеке, поскольку его лично, его партию поддерживает западная коалиция. Запад уже заявил, пусть негласно, пусть в кулуарах, что он не признает выборы Эрдогана – так часто делается при участии, при вовлеченности западной стороны в ту или иную электоральную ситуацию.

Поддержка со стороны Запада, особенно со стороны США, это серьезный ресурс. В каждом маленьком городке Турции обязательно есть американский культурный центр с пепси-колой, кока-колой, гамбургерами – там отдыхает молодежь. Но общие настроения в Турции скорее антиамериканские, поэтому я не уверен, что горячее желание коллективного запада во главе с США поддержать лидера оппозиции сыграет ему в плюс.

— Да, многие считают, что российское участие в выборах в Турции влияет на них. И это, безусловная правда. Но по моим наблюдениям русская поддержка влияет в обратную сторону.

На первых выборах в президенты Америки Дональда Трампа появилась группа московских политологов – как группа поддержки Хиллари Клинтон. Видимо они убедили богатых спонсоров в Москве о том, что Клинтон неизбежно победит, и участвовали на стороне Хиллари, чтоб помочь ей выиграть выборы. Когда они появились, я сказал себе: теперь я знаю точно, что Хиллари проиграет. Московский политолог – это как черная метка.

Я проходил это также на Украине, когда там возникала какая-то политическая сила, например, Виктора Медведчука или Виктора Януковича. Поэтому, когда заговорили о том, что России выгоден Эрдоган, и она может помочь Эрдогану победить, я перекрестился и сказал: только не это.

Мы говорили с вами в одном интервью о том, что выгода России от зерновой сделки заключается только в том, чтобы помочь Эрдогану выиграть на выборах. Поэтому она продлена только на два месяца – до 18 мая. Но деньги, которые по ходу сделки получит Турция и которыми будет распоряжаться Эрдоган, это, как я сказал, довольно серьезные деньги, но они не повлияют на выборы.

На выборы действуют не миллионы-миллиарды, а десятки-сотни миллиардов. Поэтому повлиять с российской стороны могли бы какие-то глобальные ходы, которые вовлекли бы в этот электоральный оборот какие-то совершенно нереальные суммы денег.

Я сымпровизирую и на примере подскажу, что я имею в виду. Сейчас потери Турции в землетрясении оцениваются цифрой свыше ста миллиардов долларов. Это колоссальная сумма, которой у турков нет. И есть только одна сторона, которая могла бы помочь Турции закрыть проблему финансирования землетрясения – наша родная, любимая, как говорят мои коллеги, богом хранимая Россия. У нас, в отличие от других стран, такие возможности есть.

— Я знаю, что на западных счетах заморожены по некоторым оценкам до 340 миллиардов долларов, из них российских – около 100 миллиардов. Если бы я был таким смелым политическим фантазером, я бы выписал Эрдогану кредит на эту сумму, который он может сам погасить из замороженных денег Запада.

А если бы он спросил, а как я разморожу эти деньги, мы бы сказали: "Мы вам даем деньги, а это ваши проблемы уже. Вы член НАТО, член западной коалиции. Вы договаривайтесь, размораживайте, а мы вам даем деньги на землетрясение".

Я думаю, эти деньги были бы разморожены и были бы оформлены как кредит нашей страны Турции. И это был бы стопроцентный выигрыш Эрдогана.