В любом случае военачальник должен держать руку на пульсе и дирижировать войсками, считает исследователь Сталинградской битвы Артем Чунихин.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Артем, Евгений Пригожин ранее заявлял, что нашим войскам в Соледаре пришлось тяжелее, чем нашим прадедам в Сталинграде. Было ли нам сейчас тяжелее? Если да, то в каких компонентах?
— Сравнения СВО со Сталинградской битвой стали проскакивать еще с Мариуполя. Но так бывает всегда, когда ты видишь разрушенные города и поселки.
А насчет «тяжелее», то тут имеется в виду артиллерийская война и расход боеприпасов. Немцы тоже, планомерно штурмуя Сталинград, расстреливали огромное количество боеприпасов различных калибров. Они сметали советскую оборону, но не могли выполнить поставленную задачу до конца.
Что касается сравнения Сталинграда и Соледара, то, из сообщений разных телеграм-каналов (в том числе невменяемых), я впервые услышал о военном и тактическом замысле, когда показали руководящих штурмом, и они объяснили, что была планомерная работа по взаимодействию разных штурмовых групп, когда они атаковали с разных сторон, притягивали к себе силы противника, охватили город и вынудили ВСУ уйти оттуда.
— Кто применял похожую тактику в ходе Сталинградской битвы? Наши или немцы?
— В то время была более маневренная война. Сейчас же наступил технологический и позиционный тупик.
Надо понимать, что Сталинград — это не только бои в городе. Летом и осенью 1942 года велись сражения в донских и волжских степях, в том числе танковые, а также маневры на окружение. Этот маневр всегда считался выигрышным с древних времен, и немцы очень активно этим пользовались.
Например, во время боев у Котельниково в начале августа 29-я моторизованная дивизия Вермахта, увидев наш заслон вдоль железной дороги, частью сил атаковала его в лоб, а остальные обошли советскую 208-ю дивизию, ударили ей в тыл и за день решили свою задачу по слому обороны вдоль железной дороги Сталинград — Сальск.
Если проводить аналогии с Артемовском, то Сталинград постоянно притягивал к себе силы. Паулюс постоянно снимал дивизии с Донского фронта, брал фронтовые соединения из четвертой танковой армии Готта южнее Сталинграда. То есть Сталинград постоянно притягивал к себе свежие резервы немцев, поэтому на флангах они стали выстраивать оборону своих союзников.
— Рельеф местности во время Сталинградской битвы (сочетание степи и городской застройки) повторяет то, что мы видим в зоне проведения СВО. Как мы сейчас используем этот опыт?
— Я бы добавил к этому немаловажную деталь в виде лесополос, которые появились уже после Великой Отечественной войны. Раньше в степи посадок не было. Донские степи нельзя назвать ровными как стол. Степь такая ближе к Волге в районе Калмыкии, но в целом она изрезана непроходимыми балками и оврагами.
Сейчас мы видим снимки со спутников, когда какие-то перекрестки лесополос изрыты. Из-за этого некоторые историки дают отсылку к Верденской мясорубке времен Первой мировой войны. Но параллели со Сталинградской битвой сейчас тоже уместны, потому и тогда, и сейчас расход боеприпасов и поражение целей.
Например, когда 64-я армия штурмовала высоты севернее и западнее Бекетовки на юге Сталинграда, эта операция проводилась силами стрелкового корпуса. Я читал документы всех артиллерийских частей. Они накопили два комплекта боеприпасов по 122, 152 и 76 мм. Вся эта артиллерия и «катюши» открыли огонь. Артподготовка шла час. Во всех документах говорилось, что цели поражены и уничтожены. Потом еще «илы» проштурмовали в несколько заходов. Но, к сожалению, в 1942 году пробивать немецкую оборону не умели. Там стояла немецкая пехотная дивизия. Она понесла потери. Но когда пыль от взрывов осела, немцы вылезли из своих блиндажей и встретили пехоту пулеметным огнем, а танки за обратными скатами высот расстреливали противотанковые орудия.
Так что записи в документах, что цель поражена, немного расходятся с реальностью. Как и тогда, так и сейчас.
— При подготовке к интервью я хотел спросить, почему ВСУ в Донбассе не пытаются предпринять деблокирующие удары, как это сделал Манштейн, а сейчас появилась информация, что противник планирует нечто похожее в Артемовске. Сколько сил нужно ВСУ для повторения нечто подобного сейчас? Как мы можем защищаться, исходя из сталинградского опыта?
— Сейчас не только мы находимся в тупике, но и ВСУ. Их успехи, которые привели к нашей передислокации и отходу прошлой осенью, были связаны из-за недостаточного количества пехоты у российских войск. Мои знакомые говорили, что там в некоторых ротах находилось по 10 человек.
Любой деблокирующий удар зависит от времени года, местности и от наличия сил и средств. То, что сейчас останавливает прорывы, так это работа артиллерии, беспилотники, а также возможность быстро перебросить противотанковые средства. Дальность выстрела ПТУРа может нивелировать любой прорыв.
Сейчас все будет зависеть от искусства военачальников, которые могут организовать любую массу войск. Но ни у ВСУ, ни у России я пока такого не видел. Или пропустил.
— Сколько сейчас Украине нужно сил для организации танкового прорыва, который мы видели по фильму «Горячий снег», когда в ходе Котельниковской оборонительной операции нашим артиллеристам пришлось их героически останавливать?
— И попытка Манштейна нанести деблокирующий удар в ходе операции «Зимняя гроза», и Курская битва создают впечатление у обывателя, будто там сражались танки с танками, когда все горит и взрывается. Но это просто яркие эпизоды. На самом деле это просто общевойсковой бой.
Да, ВСУ могут переехать нашу оборону сотней «Леопардов», но те же инженерные сооружения, средства наведения и высокоточка могут нивелировать этот прорыв. Например, они могут навести переправу через речку, а потом упереться в эту переправу и на этом все закончится.
Так что это вопрос общевойсковых операций. Изучать их по Сталинграду сложно. Да, огромное количество архивов рассекречено, но какие-то планы на бумагу не наносились.
В любом случае военачальник должен держать руку на пульсе и дирижировать войсками. Не зря же ЧВК «Вагнер» называют «оркестром». Каждый должен выполнять свою задачу, чтобы получилась мелодия.
— Красной Армии удалось окружить Паулюса за счет ударов во фланг, где оборону держали слабо подготовленные румынские части. Было ли этой главной причиной нашей победы? Есть ли у ВСУ такие «румыны»?
— Насчет «румын» у ВСУ я сомневаюсь. Да, боеспособность у них разная. Но если говорить о прорыве обороны румын под Сталинградом (19 ноября началось наступление под Клетской и Серафимовичем), то немцы видели подготовку к этой операции с нашей стороны. Они за 10 дней видели перемещение наших войск, и они туда стянули резервы.
Как они отметили потом в документах, изначальной проблемой Красной Армии было стремление решить вопрос «быстрей, быстрей». Тот же ввод войск танковой армии под Калачом в июле осуществлялся по частям и с колес. Бригада приехала, сразу пошла в бой, отсюда и большие потери. Были неувязки во взаимодействии с пехотой. И если сейчас дроны-камикадзе могут гоняться за отдельным бойцом, то наши ветераны с ужасом вспоминали, что летом 1942 года любой «Мессершмитт», увидев лишь нескольких человек, мог спуститься и расстрелять их с пулемета.
Вернемся к 19 ноября. Немцы стянули туда танковые резервы и боевые группы разных штабов. Туда подтянули танковую дивизию (правда, на слабых чешских танках). И когда начался прорыв, они туда выдвинули из Сталинграда больше сотни танков. Другое дело, что осенью 1942 года у командиров Красной Армии был страх идти в глубину обороны. Горечь поражения после окружений 1941 года сильно пугала людей.
Это было заметно в первых числах контрнаступления, когда наши войска встречали противника в каком-нибудь хуторе, начинали его атаковать, а командиры тут же кричали им обходить хутор и двигаться ближе к Дону. «Вы не должны тут биться. Сейчас подойдет пехота и займется этим опорным пунктом, а вы идите к Дону».
И пересиливая этот страх, обходя резервы противника и нанося ему потери, советская кавалерия и танки выполнили свои задачи. 23 ноября они окружили 300 тысяч немцев под Сталинградом.
— Одна из причин оставления Херсона состояла в том, что нам тяжело было снабжать группировку на правом берегу Днепра. Как решался вопрос снабжения через Волгу? Мог ли Херсон стать вторым Сталинградом?
— Нужно понимать, что со временем произошла эволюция речного транспорта.
Раньше Волга была дорогой. Да, в 1940-х уже были железные дороги, но речной транспорт был не менее важен. Сейчас есть только большие нефтеналивные танкеры, сухогрузы и огромные баржи. А тогда номенклатура была просто огромной.
Плюс снабжение Сталинграда выполняли подразделения Волжской военной флотилии (бронекатера-тральщики) и инженерно-саперные части (батальоны с самоходными понтонами). Им был подчинен весь разношерстный флот (газоходы, пароходы, небольшие буксиры). Они свою задачу выполняли. Когда стал лед, только металлические суда могли ходить, которых было немного.
Сейчас, учитывая дальнобойное и высокоточное оружие, а также постоянные «глаза» в воздухе, мне трудно представить, чтобы мы устроили в Херсоне переправу по образцу Волги 1940-х годов. Да, немцы наносили авиационные удары по стоянкам, обстреливали нас артиллерией, понтонные батальоны несли потери, но это не было сравнимо с ущербом, который может нанести «Хаймарс».
Так что ничего бы у нас не получилось.
— Вы уже отчасти начали об этом говорить, но так и не закончили свою мысль. Чьи действия сейчас напоминают действия ВС РФ и ВСУ – Вермахта или Красной Армии?
— Наверное, действия ВСУ напоминают действия Красной Армии образца лета 1942 года. Но это не очень корректные аналогии. Все получают какой-то опыт и анализируют его.
Именно сейчас в этом позиционном тупике провести подобие операции «Уран» по окружению того же Артемовска (который притягивает к себе большие резервы ВСУ) с ударом по флангам и выходом за Славянск и Краматорск вряд ли возможно. Я не знаю, как это будет осуществляться.
— Какую роль сыграла Сталинградская битва в победе в Великой Отечественной войне? Что сейчас может стать таким Сталинградом?
— Огромную. Мы вырвали у немцев огромный кусок фронта и уничтожили одну из сильнейших армий. Впервые попали в плен 24 генерала и единственный фельдмаршал Паулюс. Новости об этом облетели весь мир. И войска, которые поехали потом на другие направления, осознали, что немцев можно успешно бить.
Еще одним следствием операции «Уран» стал уход немцев с Кавказа до «голубой линии». Им удалось остановить наше продвижение только на Миус-фронте в 1943 году.
А современным Сталинградом может стать любая операция, которая была проведена по образцу операции «Уран». Должен быть перемолот очень большой кусок армии противника.