Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Василий Георгиевич, Евросоюз ввел в действие десятый новый пакет санкций против Российской Федерации. Также антироссийские санкции ввели США, Канада, Австралия, Великобритания. Насколько новые санкции в целом могут оказать губительное воздействие на экономику России?
– Пока что в Европейском Союзе какого-то страшного ухудшения ситуации в экономике официально не фиксируют.
Мы получали на протяжении всего 2022 года пугающие, очень интересные известия о сокращении производства то там, то тут, очень большое сокращение выплавки алюминия, сокращение выплавки стали. Алюминия - на многие десятки процентов.
В результате европейская официальная статистика показывает примерно 0,4% сокращения промышленности. Но очень интересные данные по банкротствам в Европейском Союзе. За четвертый квартал 2022 года там рост почти на 28% банкротств фирм, при этом новые фирмы практически не создаются.
Сокращается количество зарегистрированных новых компаний, это признак очень тревожный, это говорит о том, что долговременный эффект санкционного кризиса существует. И в 2023 году он будет нарастать.
Тот факт, что экономические протесты с ЕС перешли уже в политические протесты – да, пока еще очень слабые… Но мы наблюдали ситуацию, когда первоначально люди верили пропаганде, и в странах ЕС в первой половине 2022 года скорее были акции в поддержку Украины, на которую, как сообщала пресса, Россия неожиданно напала.
Во второй половине года мы увидели уже нарастающие экономические протесты во Франции, в частности, когда люди поняли, что они, вообще-то, за все это платят.
Недовольство росло с каждым месяцем. В конце 2022 – начале 2023-го, протесты чаще стали политическими. Одна из интересных акций – возложение цветов к российским танкам… Это очень интересная акция – в том смысле, что она не требует какой-то большой организации.
В то же время, она показывает отношение людей: кто враг, а кто нет.
Это также связано с возрождением европейского антифашизма, потому что все увидели, кто фашисты, кто антифашисты. Но надо учитывать, что политическое сознание, активность за последние десятилетия в ЕС сильно ослабли, деградировали.
Если вспомнить, как начиналась война в Ираке, вторая, когда американцы вторглись в Ирак в начале этого века, по-настоящему вторглись, на основании пробирки со стиральным порошком, которой Колин Пауэлл потряс в Совете безопасности – миллион человек вышел на улице Лондона, сотни тысяч были на улицах (других городов – Ред.), были мощнейшие протесты.
В этих условиях очень скользкое правительство Германии, правительство Франции – они отказались участвовать в войне на стороне США, это произошло под влиянием общественных настроений.
В нашем случае, в случае антибандеровского, антифашистского движения нового времени, ну и антиамериканского, конечно, это – еще не полученный результат, это еще то, что вызревает…
– Как вы считаете, можем ли мы нынешней ситуации начать эффективно решать проблемы России, которые копились десятилетиями?
– У нас президент говорил об этом. Есть задача получить один миллион людей, имеющих рабочую специальность и техническую специальность. Это весьма важная нагрузка на систему колледжей, у нас ПТУ нет, но на колледжи…
Вообще-то хорошо было бы, чтобы были остановлены оптимизации, которые идут в школах, школы сливают с детскими садами. Вот в Москве это прошло, в Подмосковье это делается.
Это неправильно все, конечно. Нужно сделать так, чтобы вся система образования – дошкольного, школьного – давала максимально грамотного человека. И никакие оптимизации здесь не должны мешать.
Наконец, у нас встает вопрос об инженерных кадрах, о том, что инженерные кадры – это не мусор, по сравнению с юристами и экономистами, и не говоря уже про менеджеров всего, которые готовы управлять всем, не зная ничего, кроме финансового менеджмента, может быть.
Что это (инженеры – Ред.) вообще-то говоря – главные кадры, которые вытянут экономику.
Естественно, это касается и всех областей фундаментальных исследований, научных. Я здесь говорю не про гуманитарные науки. Это означает, что нужно дебюрократизировать академическую систему, она должна начать работать на экономику.
Там "авгиевы конюшни" на самом деле. Есть решение, которое президент озвучил в своем выступлении – о том, что нужно перейти от Болонской системы на специалитет, чтобы готовили сразу специалиста, Владимир Путин сказал – четыре-шесть лет.
Это решение, несомненно правильное и необходимое, но чтобы качественно этот переход осуществить, нужно проводить масштабную контрреформу науки и высшего образования. Система должна стать более гибкой, и конечно, менее бюрократичной, потому что российские вузы втрое с советских времен нарастили бюрократический аппарат, который им не нужен.
Там такие синекуры фантастические по всей стране!
И это серьезнейшая проблема, которую нужно решить, чтобы сосредоточиться на подготовке кадров. То есть нужно, чтобы внутренняя бессмысленная деятельность была минимизирована, а может быть, ликвидирована, и отвечающие за преподавание кадры сосредоточивались на этом (на подготовке кадров – Ред.).
Вот такие решения должны сопутствовать работе по повороту экономики к более высокой степени промышленной активности, к большему развитию производственной сферы.
Это, по всей видимости, касается и подготовки специалистов для сельского хозяйства. Потому что, в частности, рост производства пшеницы в России – это ведь предпосылка и для развития животноводства, не важно, что об этом думает Грета Тунберг... Важно развивать животноводство, и есть для этого пространство, особенно экологические форматы, со свободным выпасом.
Здесь, естественно, предполагается подкорм животных, потому что на траве они не вырастут, много мяса вы не получите. Следовательно, эта сфера, а потом – и экспорт мяса, а не только экспорт зерна. Вот такое усложнения деятельности, которую мы ведем – это задача для экономики на ближайшие годы. Это обеспечение экономического роста, но для этого еще нужно преодолеть немало трудностей.
– Вернёмся к украинскому кризису. Как вы оцениваете китайский вариант мирного урегулирования?
– Китайское предложение мирных переговоров сыграло очень важную роль в процессе. Во-первых, оно показало, что Китай считает возможным дипломатическое решение конфликта. Что весь мир хочет мира, а США хотят войны, потому что их переговоры не устраивают.
Это дипломатическая ловушка, китайцы – большие мастера такие дипломатические ловушки делать. Вроде бы, ничего радикально не заявляя. Просто заявив: давайте, мир так мир, вот, пожалуйста, 12 тезисов.
Еще один момент касается того, что Зеленский должен невротически игнорировать эти предложения, потому, что , что - он-то и его компания понимают, что стоит им начать переговорный процесс, как вся конструкция бандеровского государства начнет разваливаться.
Во-первых, эти идеологически мотивированные нацистскими взглядами бойцы на фронте, они начнут спрашивать себя: подождите, а завтра за нашей спиной заключат сделку, будет мир, сюда кляты москали придут, нас арестуют, отправят под трибунал. Особенно те, которые совершали военные преступления – ведь таких там очень много, мы это знаем.
И они начинают мандражировать по этому поводу. Они ничего так не боятся, как мирных переговоров.
На тех, кого насильственно забрали в армию, это действует иначе. Они говорят: все, ребята, конечно, вы на меня напялили эту вашу форму, но надо это все заканчивать, у меня семья, дети, хватит уже, навоевались. Никакого смысла в этом нет.
То есть, начинает разваливаться конструкция. Тыл начинает реагировать по-новому – так, что, больше не нужно погибать за Бандеру? Мужчины могут остаться в живых? Зеленский, они тебе больше не нужны, начинаются переговоры, все , что - будет мир? А зачем тогда воевали?
То есть, тут стресс для фанатиков в тылу: "а зачем тогда мы воевали, а разве не чтобы уничтожить всех клятых москалей на свете и всех подряд, включая китайцев, разве не для этого?"
Переговоры, а это все было как?
То есть люди пропагандой подняты на уровень высочайшего напряжения эмоций, они в результате переговоров просто будут обрушены в депрессию, начнется их стремительная массовая деморализация. Вот чего боится Зеленский, он понимает. Или, по крайней мере, американцы понимают.
Ну что там, Зеленский , что - артист, а американская команда – специалисты. Что-то они знают, может быть, не все, но такие вещи они понимают, что начнется деморализация.
Поэтому переговоры еще страшнее, чем сдача любого мегаполиса Украины России, потому что переговоры максимально быстро начинают расшатывать систему. Тем более выход на переговоры по китайским пунктам ставит вопрос о территориальной целостности, а территориальной целостности Украины не существует.
Есть Конституция Украины, где много чего написано про территориальную целостность, но дело в том, что границы Украины были определены Соглашением с Россией о дружбе. Это соглашение отменено, границ Украины нет.
Я недавно на арабском телевидении полемизировал с американским специалистом, экспертом, и надо сказать, он дошел просто до истерики, когда я сказал – да, конечно, вы можете говорить о вторжении России, но куда это вторжение – это вторжение в пределах, которые не определены. Украина здесь предстает государственным образованием без территории, ее нет, этой территории.
Поэтому это очень усложняет фактически обсуждение китайских тезисов, потому что Россия скажет: "ну, конечно, границы Советского Союза – это вот так, а границы Украины, чем они определены?" Это тоже момент, помимо того, что все говорят и пишут сейчас о том, а как же Крым, а как же Донбасс, а как же Херсонская и Запорожская области, и т.д.
То есть учитывая этот момент и учитывая потери, которые уже понесены, особенно сейчас, в сражении на Донбассе, вокруг Артемовска, переговоры могут разрушить бандеровское государство. Оно держится на колоссальном эмоциональном напряжении.
Пропаганда работает на поддержание этого эмоционального напряжения. Это вообще-то закономерная практика фашистской пропаганды. Пропагандистская работа в других государствах, с другим типом организации общества, политической системы – не предполагает нагнетания этой непрерывной истерии.
У нас же этого нет, у нас есть спокойное, аргументирование расследование или исследование проблемы – что происходит, почему, кто сказал, что сделал. Там этого нет, там эмоции, эмоции, эмоции – "ненавидеть москалей"…
Были случаи, когда матери отказываются от своих сыновей, которые живут в России по двадцать-тридцать лет, у них уже свои семьи: "Ты стал москалем, омоскалился, Бандера бы тебя проклял, и я тебя тоже проклинаю, никакого общения".
Это же следствие воздействия пропаганды на довольно слабую умственную и нервную систему индивида. Но это же в какой-то момент, понимаете, как только это прекращает действовать, или появляются какие-то контрфакторы, вроде переговоров – это все начинает размываться, разрушаться.
Люди могут и с ума сойти, те, которые находились под воздействием этой пропаганды, верили в то, что все эти жертвы не напрасны.