Беспокойство в бывшей УССР вызывает укрепляющееся сотрудничество двух стран. Издание Украина.ру узнало у российского журналиста-международника Аббаса Джумы, каковы сейчас отношения Москвы и Тегерана.
— Аббас, мы давно союзники с Ираном, но нынешнее сближение для многих стало неожиданным. Правда ли, что все случилось внезапно?
— Это все же не неожиданное явление, мы давно к этому шли. Мы с Ираном сотрудничаем в Сирии очень плотно. Очевидно, что там был общий враг и общие интересы в регионе. Когда начиналась вся эта заваруха на Ближнем Востоке (гражданская война в Сирии, которая затем задела практически все граничащие с Арабской республикой государства. — Ред.), Западу было важно разорвать связи Тегерана с осью сопротивления терроризму, который Запад и финансировал. Возможности Исламской республики были объективно ограничены, и вмешательство России создало уже тогда синергию взаимодействия. Это был тогда еще тактический союз, нас объединили общие цели.
Но затем, когда против России выступила НАТО не на уровне риторики, политического противодействия и дипломатии, а на поле боя, когда Россия столкнулась с беспрецедентными санкциями, наши позиции сблизились максимально. Тегеран находится в похожих на наши условиях вот уже сорок лет, поэтому Иран — наш органический, естественный союзник. Мы нуждаемся сегодня друг в друге, это касается не только военного сотрудничества, но и экономического. Мы заинтересованы в максимальном отдалении от доллара, в том направлении постепенно двигаются многие, уже и Индия, и Китай.
— У Ирана схожий опыт в отношениях с западными «партнерами»?
— После того как западные страны «кинули» Иран в соглашении по ядерной программе, — Америка вышла беспардонно в одностороннем порядке, а Европа не обладала и не обладает должным уровнем суверенитета, чтобы обеспечить соблюдение договоров, — после этого Тегеран окончательно понял, что с такими «партнерами» дела вести нельзя. И Исламская республика была единственной страной в мире, которая публично и на высшем уровне поддержала СВО. Да, многие дружественные нам страны, такие как Индия, объявили о своем нейтралитете, что, кстати, тоже немало. Но Тегеран четко и предельно ясно артикулировал, что каждая страна имеет право защищаться, что Иран понимает цели специальной военной операции, дескать, если бы Россия не начала это, то начало бы НАТО.
— Ясно, что мы по одну сторону?
— Точка невозврата уже пройдена. Ранее были вызывающие сожаление случаи, когда мы поддавались на санкционное давление и отменяли какие-то договоренности, надеясь как-то урегулировать отношения с Америкой. Но сейчас иллюзий нет, мы вольны действовать как угодно.
— Создание торгового коридора «север — юг» от Северной Европы до Аравийского моря, коридора, где у Ирана ключевая роль, укладывается в ту же логику, создания своих правил игры?
— Частично я уже ответил. Коридор, как и попытка уйти от санкций Запада, от доллара. Наши страны хотят состыковать платежные системы. Не секрет, что и у нас, и у иранцев уже есть альтернатива SWIFT. Помимо этого, мы можем наладить общие производства, вообще, работать во всех стратегически важных отраслях. Цель одна — максимальная независимость от Запада.
— Российская аудитория не всегда в деталях осведомлена о том, что происходит внутри Ирана. Недавние протесты из-за платков для женщин — что это было?
— Все эти массовые выступления — не что иное, как попытка извне раскачать лодку. Чтобы понять, почему так происходит, надо понимать, что, во-первых, хиджаб — это символ Исламской революции, символ самой Исламской республики. Недружественные СМИ подают это так: «Чего они не хотят женщинам уступить?». Но для Тегерана это как кирпичик в стене: вытащи один кирпичик — и зашатается всё. Цепочка манипуляций понятна: сейчас потребуют снять хиджаб, завтра еще от чего-то отказаться, а потом и отменить саму Исламскую республику Иран. Тегеран четко показывает, что он не прогибается под внешним давлением ни в чем.
При этом надо понимать, что этот вопрос искусственный. Есть религиозные женщины, которые ходят закутанные по самый лоб, но многие горожанки позволяют себе и макияж, и яркую модную одежду. Да и хиджаб на них не более чем легкий шелковый платочек, который часто покрывает одну макушку. От хиджаба одно название. Это такая дань тем ценностям, за которые боролись их отцы и деды. За которые боролась революция.
И в Иране ни у кого нет желания закабалить женщин. Иранки работают, учатся, делают бизнес, зарабатывают состояния, путешествуют. Там фактически матриархат, если уж на то пошло. Но нам пытаются подать все так, что там — второй Афганистан. Сами посудите, кто нападает на силовиков? Кто убивает и громит? Борцы за права женщин? Это террористы, бандиты и провокаторы. Мне это напоминает историю с «экоактивистами» в Лачинском коридоре, которые от переизбытка чувств душат голубей.