"Приезжай, без дела не останешься". Что Берия делал в Киеве

В конце августа 1924 года Лаврентий Павлович Берия, первый зам начальника грузинского ЧК, отличился в подавлении меньшевистского восстания. Меньше чем через два месяца у него родился мальчик. Его крёстным отцом стал друг семьи, революционер-легенда, первый секретарь Закавказского крайкома РКП(б) Серго Орджоникидзе, в честь которого ребёнка и назвали

В школе Серго Берия, обладавший такой же усидчивостью, как и его отец, учился на отлично. Отец поощрял его тягу к иностранным языкам, давая на перевод какие-то материалы, необходимые ему для работы. Помимо языков заставлял серьёзно заниматься музыкой, собственным примером приобщал к спорту.

Летом 1938 года Берию назначили заместителем Ежова. Сначала семья, включая глухонемую тётю Анну, въехала в казённую квартиру в многоквартирном доме, называвшемся «Домом политкаторжанина». Затем по настоянию Сталина их переселили на дачу, где по соседству жили крёстный отец и тёзка Серго — Орджоникидзе, а также Каганович и другие партийные деятели.

Никаких излишеств в доме Берии, как многие любят рассказывать, не было. Сталин был аскетом, и это накладывало отпечаток на образ жизни его приближённых. У Серго не было вторых брюк, а первую свою шубу его мать получила, когда он ей её купил на свою первую Государственную премию.

В Москве Серго учился в 25-й школе вместе с детьми Сталина, Хрущёва и других партийных деятелей. В классе восемь учеников были детьми немецких антифашистов.

Берия поощрял интерес своего сына к технике: он хотел, чтобы тот поступил в технический вуз. Когда Серго попросил его разрешить кататься на машине, он предложил ему отремонтировать одну из стоявших в гараже управления нерабочих. Вскоре младший Берия рассекал по Москве на восстановленном им (не без чужой помощи) стареньком форде.

По совету отца Серго занялся радиолюбительством. Вскоре Берия доверил его обучение специалистам из радиолаборатории НКВД. Ещё до войны юноша познакомился с радиостанциями — спецразработками для разведчиков и диверсантов.

В ночь на 22 июня 1941 года Берия позвонил домой из Кремля: «Начинается... Слушайте радио!». Это означало, что началась война.

Серго мечтал поступить на физмат МГУ, но теперь вместе с друзьями отправился в райком комсомола и попросился на фронт. Когда он вернулся домой, родители уже обо всём знали. Они одобрили решение сына. Через несколько дней он уже проходил тренировки в подмосковной разведшколе, а затем принял участие в нескольких спецоперациях.

В ноябре 1942-го в войска поступил приказ наркома обороны об откомандировании в военные академии офицеров-фронтовиков, по сто человек с фронта. Младший Берия отправился на учёбу на факультет радиосвязи Ленинградской военной электротехнической академии связи. Периодически ему приходилось отрываться от учебы и участвовать в операциях советской разведки.

Учёба подходила к концу, и вскоре Серго оказался на стажировке… за линией фронта, в Словакии. Местное население и воинские части подняли восстание. До заброски группа базировалась во Львове. Как раз в эти дни на местном аэродроме без предупреждения приземлилась целая словацкая авиадивизия. Только по счастливой случайности ни одна машина не пострадала от огня ПВО.

Группе, в которую попал Серго, предстояло захватывать и удерживать площадки для приёма самолётов. В неё включили альпинистов, рукопашников, подрывников и других опытных специалистов. В задачу младшего Берии входило обеспечение связи его группы и остальных таких же групп с Генштабом.

Высадку провели успешно. В Словакии группы действовали под видом партизан — военную форму не носили. За две недели боёв группа приняла около 30−40 самолётов с грузами для словаков и «партизан».

Однако танковые корпуса Красной армии пробиться в Словакию через перевалы на воссоединение к восставшим не смогли, а у тех сил, чтобы самостоятельно справиться с немцами, не хватило. Командование словаков и часть заброшенных диверсантов, в том числе и Серго, вывезли самолётами на «большую землю».

Во Львове, куда эвакуировали младшего Берию и его товарищей, им сообщили, что в их распоряжении есть две недели отдыха. Им разрешили поездить по Западной Украине. Вот тогда и узнал Серго, какие ужасные преступления творят в тылу у Красной армии бандеровцы, и как ожесточённо воюют с ними войска НКВД.

Серго видел вырезанную бандеровцами пограничную заставу. Захваченных пограничников националисты привязали к деревьям и сожгли живьём. Жестокость порождает жестокость. Через несколько дней в районе села Мостиска был окружён отряд бандеровцев, возможно, тот же, что и уничтожил заставу. Националистам предложили сдаться, они отказались. Тогда были подтянуты три артиллерийских полка. После артобстрела никого в живых не осталось.

В 1947 году Серго с отличием закончил академию. Его дипломный проект по ракетной управляемой системе класса «воздух-море» госкомиссия порекомендовала к запуску в производство. 8 сентября 1947 года было организовано специальное конструкторское бюро СБ № 1 МВ, в которое Серго назначили заместителем главного конструктора Павла Куксенко. Вскоре была создана крылатая ракета класса «воздух-море» «Комета».

К тому времени коллектив СБ № 1 МВ параллельно по собственной инициативе работал над созданием зенитной ракеты. Для этого были выделены все необходимые ресурсы. Бюро из СБ № 1 МВ переименовали в КБ-1 — сегодня это российское НПО «Алмаз». Одновременно вокруг Москвы возводилось кольцо объектов, которым предстояло стать зенитно-ракетной системой ПВО столицы. В 1955 году комплекс С-25 «Беркут» был принят на вооружение, и надёжно прикрывал небо над Москвой 27 лет.

Позднее КБ-1 работало над созданием ракет класса «воздух-воздух» и систем наведения для ракет всех классов. Руководил этими работами Серго Лаврентьевич. Но вскоре времена изменились.

5 марта 1953 года Сталин скончался. К тому времени Лаврентий Берия уже не руководил «органами», сконцентрировавшись на ядерном, космическом и ряде других проектов. В его ведении оставалась только стратегическая разведка. Однако 15 марта он возглавил МВД СССР, а уже 26 июня 1953 года в ходе борьбы за власть в руководстве Союза Берию арестовали.

Примерно в полдень Серго позвонил его друг — прославленный лётчик-испытатель, фронтовик и дважды Герой Советского Союза Ахмет-хан Султан: «Серго, у вас дома была перестрелка. Ты все понял? Тебе надо бежать, Серго! Мы поможем...». В распоряжении КБ-1 была целая эскадрилья лётчиков-испытателей, но Серго решил никого не подставлять и отправился домой.

В три часа ночи Серго арестовали и под конвоем доставили в Лефортовскую тюрьму. Последовали допросы, на которых младшего Берию уговаривали оговорить отца; утверждали, что и отец, и мать уже дали признательные показания, обвиняли в шпионаже и как доказательство предъявляли радиотренажёр, который пытались выдать за передатчик.

Были пытки бессонницей, звучали угрозы жене и детям, но Серго никаких документов не подписывал и, ни в чём не «признавался». Он объявлял голодовку, но его принудительно кормили, заливая в глотку через воронку питательный бульон.

Никто из бывших коллег младшего Берии не дал на него никаких обвинительных показаний. Партийное собрание КБ-1 отказалось голосовать за его исключение из партии: его пришлось исключать решением ЦК (уникальный случай). Повторные испытания разработанных им ракетных систем оказались полностью успешными, никто ничего не сделал, чтобы их намеренно провалить — вредителя из Берии сделать тоже не получилось.

Вскоре Берии разрешили пользоваться библиотекой, принесли техническую литературу и логарифмическую линейку. В камере он продолжил работу над темой, которая волновала его ещё на свободе, — подводным стартом баллистических ракет. Через несколько месяцев специальная комиссия признала, что сделанные Серго расчёты представляют огромный интерес. Позднее созданной им системой начали оснащать первые советские ракетно-ядерные подводные лодки.

После полутора лет заключения Серго повезли на Лубянку.

Вскоре он оказался в кабинете Председателя КГБ СССР и своего друга военных лет генерал-полковника Серова. Там же находился и Генеральный прокурор страны Роман Руденко. Он объявил, что Советская власть младшего Берию помиловала. Серго допускали к секретной научной работе, но запрещали жить в Москве, оставляя права выбора места жительства.

Он выбрал Свердловск — там недавно был создан мощный научно-исследовательский филиал КБ-1 – НПО «Автоматики». В этот же кабинет потом привезли и Нино Берию. Ей предлагали вернуться в Грузию, но она решила поехать в ссылку вместе с сыном.

Паспорт Серго после выхода из тюрьмы выдали на фамилию матери — он значился как Сергей Алексеевич Гегечкори. Его лишили званий инженер-полковника, доктора технических наук, лауреата Госпремии СССР, не вернули орден Ленина, полученный за разработку оружия, боевые ордена и медали. Пришлось в 29 лет начинать жизнь заново.

В Свердловске Серго работал старшим конструктором в коллективе учёных, которые, используя его расчёты, делали ракеты для надводного и подводного стартов, и целый ряд их модификаций. Постепенно Берия добивался изменения своего статуса, и его сначала назначили заместителем по науке академического института, потом — главным конструктором темы комплекса противокосмической обороны и космического эшелона системы предупреждения о ракетном нападении.

В середине 60-х мать Серго заболела, и ей порекомендовали сменить климат. Тогда, на Украине, первым секретарем ЦК был Шелест, а главное — в этих краях у Серго было много друзей, знакомых, связанных именно с ракетостроением. Михаил Янгель, известный двигателист Архип Люлька... Они разыскали его, позвонили и говорят: «Приезжай. Мы тебя поддержим, без дела не останешься».

Сперва Янгель хотел, чтобы Серго в Днепропетровск перебрался, к нему на «Южмаш», но, увидев, в каком состоянии мама, дал задний ход: «Знаешь что, приезжай сам и посмотри. Боюсь, ей тут дышать будет нечем».

В общем, Янгель все обсудил с президентом Академии наук Украины Патоном. Серго хорошо знал его отца, а с ним был знаком лишь шапочно. Но он тоже очень много для него сделал. В результате, в 1964 году Серго Берия переехал в Киев. Поселился напротив дворца «Украина» в просторной четырёхкомнатной квартире.

Ещё до опалы в Киеве был создан филиал СБ № 1 МВ (КБ-1) — а точнее входившего в него Особого конструкторского бюро (ОКБ) № 41 — ОКБ № 483. В 1957 году его преобразовали в Государственное союзное конструкторское бюро (ГСКБ).

В 1964 году Берию перевели сюда. Вместе с ним переехали в Киев мать и сын. В связи с переводом Серго и связанных с ним тематик, в 1966 году ОКБ переименовали в Киевский научно-исследовательский институт радиоэлектроники (КНИИРЭ). Часть института работала над космической тематикой, которую вёл Серго Берия/Гегечкори.

Полное выделение НИИ «Комета» (по названию первой разработанной сыном Берии ракеты) из состава НИИ «Квант» (так стало называться КНИИРЭ в 73-м) произошло только в 1990 году, после чего Серго Берия его и возглавил.

До этого времени его КБ развивало космическую тематику в кооперации с московским Центральным НИИ «Комета». В него родное для Серго ОКБ-41 преобразовали в 1973 году. Там работали те, с кем он по дипломному проекту создавал свою первую ракету.

В 1973 году благодаря совместным разработкам Москвы и киевского КБ Берии на дежурство заступил комплекс противокосмической обороны СССР, а с 1975 года стали поэтапно вводиться системы наблюдения за акваториями Мирового океана из космоса. Они подтвердили свою высокую эффективность в 1982 году во время англо-аргентинской Фолклендской войны.

В 1978 году был выведен на орбиту первый в мире космический аппарат с ядерной установкой, а в следующем — первый в мире космический телескоп КРТ-10 с развертываемой антенной диаметром 10 метров. Киевские конструкторы под руководством Серго Лаврентьевича принимали непосредственное участие в разработках систем.

В 1979 году НИИ «Комета» передал в эксплуатацию космическую систему раннего обнаружения стартов ракет с континентальной части территории США. Затем поэтапно были введены первая и вторая очереди глобальной космической системы раннего обнаружения стартов ракет с континентов, морей и океанов.

Последним крупным проектом НИИ являлась работа над ракетным поездом и систем ПВО для него. Руководила работой Академия наук. Но с развалом СССР все работы были прекращены.

Когда Киевский НИИ «Комета» выделился, наконец, из «Кванта», и Серго Берия в возрасте 65 лет стал его руководителем и генеральным конструктором, он, с одной стороны, обрадовался обретённой свободе. С другой — в связи с объявленной Горбачёвым «конверсией» военной промышленности, ему пришлось сразу же заняться выживанием института и его переводом на разработку гражданской продукции.

Вскоре пришла новая беда, развалился Советский Союз — нарушились более чем 40-летние связи с московским НИИ «Комета».

Институту Берии пришлось работать над созданием СВЧ сушек для зерна и СВЧ хранилищ овощей, системой, позволявшей оперативно получать карту экологической загрязненности: химической и радиационной, разработкой системы связи для более чем 80 тысяч украинских нетелефонизированных населённых пунктов (мобильной связи в 90-х ещё не было).

Также Серго Берия принадлежит идея создания высокопрочных полимерных труб для нефтегазовой промышленности. Во второй половине 90-х даже создали производство в Грузии, но из-за геополитических проблем его пришлось остановить. Будучи патриотом, Берия отказался продать технологию на запад.

11 октября 2000 года Серго Лаврентьевич скончался в Киеве.

После его смерти институт просуществовал ещё десятилетие, но уже с 2013 года находится в состоянии ликвидации. Так на Украине закончилась целая эпоха, связанная с сыном одного из самых спорных в отечественной истории персонажей, фамилия которого — Берия.