Референдум в ЛНР о присоединении к России проходит в эти дни, с 23 по 27 сентября. Провести его будет крайне сложно из-за нерешенных вопросов безопасности, когда враг держит все свободные от киевского режима территории под огневым контролем и устраивает теракты.
Корреспондент издания Украина.ру разбирался, чего ждут от этого референдума в Лисичанске, который до сих пор не перешел к мирной жизни.
В городе ждали этот референдум с тревогой. Среди людей звучат разговоры, что где-то "опять поймали корректировщика". Кто-то распространяет слухи, что из-за возможного наступления врага и неспособности восстановить нормальную жизнь Россия будет эвакуировать лисичанцев, а с тех, кто откажется, якобы возьмут расписку.
По словам представителей военной комендатуры, референдум следовало бы провести еще летом, сразу же после освобождения Луганской области, когда противник еще не проявлял такую активность на фронте. Но идеального момента может не наступить никогда, проводить его все равно придется. Потому что "мы затем здесь и стоим, чтобы все эти территории стали Россией".
Естественно, что они в курсе всех наших опасений по поводу безопасности. Детали просили не называть, но они действительно приняли все меры предосторожности. Шпиономанией здесь никто не страдает. Просто ты действительно не знаешь, что в голове у человека, который, например, просто припарковал машину вблизи военного объекта. Интересно, что тех же корректировщиков тут никто не осуждает. "Если бы сюда вдруг снова зашла Украина, мы бы попытались помочь своим".
В городе внешне отсутствует какой-либо предвыборный антураж. Пока тут нет толп волонтеров, которые раздавали бы официальные республиканские газеты, а пенсионеры со слезами на глазах не готовы заявлять на камеру, что они этого так долго ждали. Из наглядной агитации появились только борды с изображением "Хаймарсов" и подписью: "Армия стреляет в свой народ один раз". Впрочем, трудно сказать, насколько довод об украинском терроризме может всерьез повлиять на мнение людей. И сторонники, и противники России имеют давно сформировавшуюся позицию. Проукраинские взгляды тут никто не выскажет. В лучшем случае ты можешь услышать что-то вроде "И что нам эта Россия? Тут же все побито".
Самое популярное место в городе сейчас – пожарная часть, где люди всех возрастов, сидя на лавочках под еще теплым осенним солнцем, заряжают мобильные телефоны. В городе, начиная с мая, нет воды и света. Интернет недоступен, по сотовой связи удается дозвониться только с пятидесятого раза. Единственным источником новостей для многих остается радиостанция "Вести FM" и программы Владимира Соловьева. Да и вообще люди узнают информацию о происходящем в городе как раз от приезжих журналистов и волонтеров.
Из инфраструктуры пока работает только одна больница и одна школа, куда ходят далеко не все, потому что родители боятся их туда отпускать. Но даже эта одна школа пока еще не заработала должным образом. Дети приходят, их просят выполнить домашнее задание, они это задание приносят, его проверяют и выставляют оценки. Кстати, подростки здесь внешне ничем не отличаются от своих сверстников в других странах. Хорошо одеты, слушают музыку через колонки, катаются на велосипедах. На вопрос, пойдут ли их родители на референдум, говорят: "Вообще без понятия".
Пожилые женщины настойчиво просят нас не снимать и требуют покинуть территорию пожарной части. "К нам уже один раз журналисты так приехали, что потом были прилеты. Откуда мы знаем, кто вы такие. Может, вы за нациков". Наши доводы о том, что враг в принципе бьет по скоплениям людей (лисичанцы очень не любят, когда их называют "толпой"), на них не действуют.
"Да не обращайте вы на них внимания", - говорит 50-летний мужчина, представившийся Анатолием. "Это они не прилетов боятся. Они боятся, что вернутся нацики и их потом поубивают. А я не боюсь. Я верю в судьбу. Если мне суждено погибнуть, так тому и быть".
Судьба у Анатолия сложилась так же, как и у большинства донбассцев, оставшихся на той стороне. Он помнит, как в 1991 году все разговоры властей уже независимой Украины насчет "мы кормим весь Союз" обернулось разграблением его родного города. Например, на шахтах ситуация с зарплатами обстояла так: первые три-четыре месяца деньги платили, потом не платили вообще, а потом под новый год высыпали всю сумму.
"Я лично участвовал в забастовках ДонСоды. Я перекрывал железнодорожные пути. Я надеялся, что украинская власть с этим что-то сделает. Но этого не произошло. В 2010 году ее разрушили. А потом рассказывали, что ее якобы разрушили ополченцы", - вспоминает Анатолий.
После 24 февраля он успел отправить свою семью в эвакуацию в Закарпатье. Сам не уехал, не смог бросить больную мать. Во время боев за город чудом остался жить: перед ним взорвалась мина. Отделался выбитыми зубами и частичной потерей памяти. Он и сейчас пытается поддерживать связь с семьей, которая, под влиянием украинской пропаганды, "рассказывает, что нас тут каждый день бомбят".
Украинские войска действительно периодически обстреливают город из "Хаймарсов", в том числе по местам оказания гуманитарной помощи. Но местные проводить референдум не боятся, потому что они выжили в еще более тяжелых условиях. После вхождения в состав России люди ждут полноценного начала восстановительных работ, в котором примут участие обещанные им строители из Татарстана.
Самая главная проблема города сейчас даже не газ, а свет. Людям нужно хоть какое-то электричество, чтобы они хотя бы могли подключить обогреватели. Они даже готовы на то, чтобы свет включали с шести утра до шести вечера, чтобы можно было подзарядиться и приготовить поесть. Впрочем, жители Лисичанска не хотят ждать, пока их город начнут восстанавливать за них. Они готовы это делать своими силами. И свет им нужен именно для этого.
Если бы сейчас был СССР, говорят они, то можно было накрыть город колпаком, чтобы он полностью себя обеспечил хлебом, молоком и мясом. Пока же, по их словам, восстановление города можно начать с запуска шахты имени Мельникова и реанимации шахты Черноморка, которая прекратила свое существование только потому, что на ее закрытие Украина выделила больше денег и их было проще разграбить. Еще можно будет откачать воду с пластов из шахт Новодружевка и Привальнянка, объединив их в единое шахтное поле.
По данным геологоразведки, там оцениваются залежи угля на 200 лет. Самое главное, что там есть откатка, чтобы доставлять уголь на поверхность. Если это будет сделано, можно будет снабдить углем частный сектор Лисичанска и поставлять его на весь Донбасс и российскую территорию при самых минимальных инвестициях.
Это может прозвучать банально, но несмотря на разрушенную экономику, Лисичанск сумел сохранить свой человеческий потенциал. Мы не знаем, какое место в структуре российской экономики займет Луганская область. Но то, что лисичанцы, которых называли "золотыми людьми", принесут пользу всем, это точно.