О ЧП на территории нефтебазы в Белгороде стало известно утром 1 апреля. По словам местного губернатора ВячеславаГладкова, пожар начался из-за авиаудара с двух вертолетов ВСУ, которые зашли на территорию России на низкой высоте. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что авиаудар не создает комфортных условия для продолжения переговоров между Москвой и Киевом.
— Юрий Альбертович, это единичный случай, который мог произойти где угодно, или есть смысл критиковать то, как устроена наша система ПВО?
— Изначально было предположение, что Украина не решится нападать непосредственно на территорию России. Все сводилось к обстрелам ракетами «Точка-У», и одна из таких ракет также поразила нефтебазу, хотя там не было такого пожара. Из предыдущего инцидента были сделаны выводы, но, по-видимому, ограниченные. Я предполагаю, что ту нефтебазу прикрыли весьма эффективным зенитно-ракетно-пушечным комплексом (ЗРПК) «Панцирь», а другие объекты оказались не защищены.
— Какие меры можно предпринять?
— Учитывая, что такое нападение произошло, нужно будет строить радиолокационные станции (РЛС) по обнаружению целей на крайне малых высотах. Там есть устройство для того, чтобы антенну вывести наверх, и она способна видеть все цели, которые пролетают над деревьями и на предельно малых высотах. Эта станция обнаруживает цель, дает команду зенитно-ракетному комплексу, который наводится на эту цель. Когда цель входит в зону поражения, открывается огонь и уничтожает эту цель.
Если говорить конкретно о «Панцире», то он может и обнаружить цель, и захватить ее. Система «свой-чужой», открытие огня — все происходит автоматически. Даже определяется, из чего лучше стрелять, из пушек или из ракет. Поэтому придется выстроить системы ПВО над важными стратегическими объектами и населенными пунктами, потому что украинские нацисты могут обстрелять мирных граждан. По крайне мере, я бы так к этому подошел.
Нужны радиолокационные станции и те же «Панцири», причем не один, а в паре, чтобы расчеты могли отдыхать и производилось обслуживание. Они должны по очереди друг друга поддерживать и обеспечить собственную безопасность.
У нас есть опыт такой работы в Сирии. Там тоже была попытка обстрелять нашу авиабазу из реактивных систем залпового огня. Это еще более тяжелая цель для системы ПВО, но мы срабатывали на 100%. И после этого уничтожались другого рода цели, которые обнаружить еще труднее, чем вертолеты. Средства обнаружения и поражения есть. Нужно только соответствующее указание в Минобороны и в Генштабе по развертыванию такой линии, которая может обеспечить стопроцентную безопасность российской территории от обстрелов «Точками-У», системами залпового огня и вертолетных атак.
Если посмотреть видеозапись атаки, то вертолеты совершили «Горку». Они поднялись на определенную высоту и выпустили неуправляемый реактивный снаряд. В момент подъема для атаки этот вертолет очень уязвим, и его можно было бы поразить до выпуска ракет. Повторюсь, нужна просто команда со стороны военного руководства.
— Не оголим ли мы другие направления, если пойдем на такой шаг?
— Да. И я предполагаю, что придется снимать какие-то комплексы с территории внутренних районов России, которые менее подвержены риску. Речь идет о средней полосе и Урале. Речь не идет о подразделениях, которые охраняют Севморпуть или Дальний Восток, где постоянно возникают провокации со стороны США и Японии. Флот НАТО и Британский флот тоже периодически совершает провокации. Возможно, это направление тоже надо усилить.
Я надеюсь, что боевые действия закончатся, и что Украина станет нейтральной, безъядерной, перестанет представлять опасность для нас. Более того, надеюсь, будет сформировано правительство национального спасения, которое поведет борьбу с нацизмом и пронатовским курсом, которого придерживается киевский режим. А киевский режим недоговороспособен. Пытаться подписать с ним какие-то соглашения бессмысленно. Подпишут, проголосуют, если надо, внесут в конституцию, а завтра забудут. И гарантии западные никакой роли играть не будут.
Мы с этим столкнулись, когда Янукович договорился с оппозицией, и гарантии дал глава МИД Германии. На следующий день нацисты все забыли и сделали так, как они планировали. То же самое произойдет в том случае, если киевский режим останется у власти.
— Прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию в Мариуполе. Ходили слухи, что пока мы в последний раз не сбили украинских вертолет, то они туда спокойно летали, возили боеприпасы и эвакуировали бойцов.
— Это не совсем так, что вертолеты свободно летали. Вертолетов в воздушном флоте Украины не так много осталось. Вертолеты эти засекают и фиксируют. Было три таких попытки. При первой попытке вертолет был сбит, при второй попытке вертолет вернулся, а при третьей попытке был рейд четырех вертолетов Ми-8, которые привезли боеприпасы и попытались вывести 60 человек под прикрытием Ми-24. Они прошли на малых высотах.
Проблема состоит в том, что там нет нормальной противовоздушной обороны. Должна быть система, а системы там нет, потому что идут боевые действия. Даже если мы разместим РЛС на каких-то позициях, то мы можем их разместить только на высотах, а на высоте такая станция хорошо видна, и она будет уничтожена остатками нацистских батальонов, которые находятся в городе. Они дадут корректировку, и по станции будет нанесен удар.
Можно было бы организовать дежурство силами кораблей, оснащенных ЗРК, которые будут маневрировать на безопасном расстоянии. Если они станут на якорь, они тоже превратятся в мишень. Но можно сделать так, чтобы дежурили два корабля, неделю один, неделю другой. Такой корабль сможет обнаружить вертолет и при необходимости уничтожить его.
А в последнем рейде было задействовано четыре вертолета. В каждый из них загрузили по 15-16 человек. В первую очередь командный состав и людей, которые должны быть преданы суду. Один из вертолетов был сразу сбит из ПЗРК, второму нанесли урон, и он упал, а два других смогли уйти на предельно малых высотах. Этот вопрос надо решать. И я бы решил вопрос с портом и «Азовсталью» силами небольших кораблей, которые маневрируют и обеспечивают ПВО, не позволяя поставлять оружие и вывозить лидеров командиров из этого нацистского батальона.
Но если бы украинские вертолеты действительно могли там свободно летать, тот же Арестович первым бы заявил, что у нас есть воздушный мост. Просто они предприняли несколько таких попыток и одна из них оказалась на половину удачной. Я думаю, что будут приняты меры. Более того, на сбитых вертолетах наверняка изучат документы и черные ящики, которые помогут установить маршрут следования и установить засады с теми же переносными ЗРК, которые эти вертолеты будут в ночных условиях уничтожать. Причем у нас есть бронеавтомобили, которые оснащены подвижными РЛС и ПЗРК. Мы в состоянии прикрыть эти дыры, чтобы туда муха не пролетела.
— Сколько должно пройти времени, чтобы наши ВКС полностью уничтожили украинские аэродромы?
— Дело в том, что вертолету не нужна взлетно-посадочная полоса. Можно найти поляну в лесу, разместить там землянку, посадить туда техников, продумать систему подвоза топлива в ночных условиях, когда его поставляет одна машина, а не колонна. Рассредоточив эти вертолеты, можно добиться такого положения, когда они смогут выполнять определенные задачи, но их сложно будет обнаружить.
Поэтому нам нужно время для отслеживания каждого вертолета и места посадки. Это достаточно сложно, потому что пилоты опытные, идут над деревьями на высоте 5 метров. Мы не всегда можем это отследить. Придется использовать спутниковую и радиотехническую разведку. Возможно, даже наше высокоточное оружие «Краснополь», которое наводится с помощью лазеров на цель, будет направлено на то, чтобы вывести из строя большую часть этих вертолетов.
У нас сейчас две проблемы: украинская артиллерия (реактивные системы залпового огня) и вертолеты. Нужно сосредоточить внимание именно на этой технике. Потому что по танкам все понятно. Зеленский открыто кричал, чтобы Великобритания помогла танками. Великобритания сказала: «Помочь не можем. У нас есть танки, но вы их не освоили».
На самом деле они скромно умолчали, что состоящие у них на вооружении танки «Челленджер» были построены лет 30 назад и они морально устарели. Есть небольшое количество модернизированных танков, но их не так много. Поэтому Лондон понял, что если поставить им эти танки, то они будут гореть, как свечки, и это будет позор для ВПК Великобритании. Поэтому они решили красиво отказать Украине в поставках танков и самоходок.
Если мы не начнем охоту на вертолеты, противостоять их рейдам будет сложно не потому, что у нас нет средств борьбы, а потому что надо оголять другие участки, чего мы не хотим. Это спецоперация, а не война, потому что у нас нет мобилизации и нет перевода экономики на военные рельсы. Приходится обходится теми ресурсами, которые выделили на нее, а их не так много. По западным оценкам, с нашей стороны в боях участвуют 180-200 тысяч человек, а Украина выставила более 400 тысяч вместе с тербатами. Это осложняет боевые действия, но мы планировали эту операцию и следуем этому плану.
— Удалось ли нам полностью перекрыть каналы поставок оружия из-за рубежа?
— Мы пока так вопрос не ставим, потому что оружие поставляется очень хитро. Поставки оружия из польского Жешува в 100 км от границы осуществляются под видом гуманитарной помощи. Идут фуры, в которых доставляются продукты или медикаменты, а две из пяти таких фур заполнены оружием, а для перевозки наемников используются автобусы с табличкой «Дети». Если мы нанесем удар по этому транспорту, это приведет к международному скандалу и к обвинениям России во всех смертных грехах. Поэтому мы выбрали немножко другой путь. Мы уничтожаем склады с этим оружием. Мы стараемся оперативно обнаружить этот склад и ударить по нему высокоточными ракетами.
Кроме того, если наносятся удары высокоточными ракетами, то они наносятся по месту проживания наемников. Сначала их размещали на полигонах, а сейчас их селят в дорогие отели в центре города и в санаториях и домах отдыха, по которым мы тоже наносим удар. За счет этого поток наемников резко сократился. Хотя спецназовцы НАТО под видом наемников все равно проникают на Украину и ведут боевые действия. Они могут применять «Стингеры», «Джавелины» и гранатометы NLAW.
Другая группа наемников просто приехала как на сафари, но они столкнулись с серьезным сопротивлением. Теперь они пытаются сбежать, а их не пускают. Они даже жалуются, что им оружие не дают и заставляют воевать, используя как пушечное мясо. Поэтому наемники наемникам рознь.
Но самое главное, что мы заявили, что мы не будем относиться к наемникам как к военнопленным, и что на них не распространяется Женевская конвенция.