Не могут же они
«В Донецке время встало и стоит». Ощущение от восьми лет войны так описывают жители Донецка.
От того, что за сломом всей прежней жизни последовали несколько лет, когда неопределенность рассеивалась, но не быстро. Сначала начали выдавать российские паспорта, в ноябре 2021-го появился указ президента России Владимира Путина о об участии предприятий самопровозглашенной Донецкой народной республики (ДНР) в госзакупках. Пройдут недели и месяцы, что-то стронется в бюрократическом механизме, и экономика снова начнет набирать обороты. В это, по крайней мере, хотят верить.
В такое безвременье попал владелец кафе на улице Артема Мухаммад. Из родной Сирии он уехал от гражданской войны, в Донецке попал на другую. И не может покинуть ее — виза просрочена, за новой надо ехать на Украину, чтобы выпустили в Россию тоже надо выправлять документы.
Вместе с «шефом» Тиграном, который строгает мясо с вертела, они сравнивают, кому пришлось хуже — Сирии или Донбассу. «Там света нет, воды нет, ничего нет», — Мухаммад выразительно мотает головой — о чем говорить, тут лучше, боев в городе не допустили. «Ты Алеппо видел? Весь разрушили! А такой красивый город был! Тут не так», — для убедительности Тигран подается вперед, опершись на стойку. Хотя спорить с ним никто не собирается — за окном центра города стоят целые дома. Разрушения начинаются западнее. Но коммунальные службы работали и в тыловых районах, и в прифронтовых работали даже во время массированных обстрелов.
В Донецке и по всей появившейся в 2014-м республике новые власти и жилищники, энергетики и водопроводчики делали всё, чтобы текла вода, были свет и тепло. Поэтому именно по инфраструктуре и бьет украинская артиллерия, по насосам и подстанциям — уверяет депутат Народного совета ДНР Владислав Бердичевский. «Они (Киев — Прим.ред) и водоканал ведут в обход нас, мы воду получаем с той стороны, с Украины, когда доведут до конца, устроят нам крымский сценарий. У меня иллюзий нет. Нас там ненавидят, мы им не нужны», — он говорит об этом как о чем-то само собой разумеющемся.
Участвовавший в сопротивлении Евромайдану под позывным «Бриг» Бердичевский во фразе «не могут же они!» видит отказ от желания признавать реальность. Могут, считает он, и будут делать все, на что хватит сил — на войне для той стороны нет подлых и не подлых приемов, а есть только эффективные.
Окна кабинета Бердичевского выходят на ту же улицу Артема, которая видна из огромных — от пола до потолка — стекло кафе Мухаммада. По главной артерии города идет маршрут троллейбуса номер два. Он известен тем, что на нем в 2014-2015-м можно было уехать на войну. Буквально — конечная до сих пор на вокзале, в Киевском районе, который был под обстрелами украинской артиллерии. Желающий попасть на передовую мог слезть на этой остановке и дальше идти к линии фронта или добираться на попутке. Некоторые так и делали — брали камеру или автомат и ехали в бой. После конечной наступал хаос, на остановках до нее было подобие нормальной жизни.
Нормальность была относительная — мимо витрин шли колонны тягачей с гаубицами. Огромные стекла кафе и магазинов дрожали от "прилетов" — попаданий снарядов. Но до противника надо было доехать. Например, на троллейбусе.
По его маршруту, у остановки, есть то, что можно назвать граффити — на заборе довольно безыскусная надпись "Хочу паспорт!" и сверху три полосы — цвета российского флага.
«Я паспортом с тризубом до сих пор пользуюсь. И я, и жена. Живем по украинским документам, и ездим по украинским документам. Не потому что я "славаукраине", наоборот. Я подал на дэнээровский (самопровозглашенной Донецкой народной республики — Прим.ред.) паспорт, а там очередь — два года», — мужчина реагирует на надпись с заметным раздражением.
На вопрос, что, может, документы, удостоверяющие личность, выдают так медленно из-за борьбы с «засланцами», болезненно морщится: «Если "избушка" (жаргонное название Службы безопасности Украины — Прим.ред.) засылает шпиона, то у него идеальная биография. Ну пусть даже, из ста тысяч один согласится на них работать, а всем остальным девяноста девяти тысячам девятьсот девяноста девяти надо поэтому ждать, пока его изловят?» — он не скрывает возмущения. Ему вновь ехать к границе Ростовской области и проходить границу и там предъявлять паспорт с тризубом. Для России — он гражданин Украины.
После махновщины
«Коллег моих не привел за собой?" — бывшая сотрудница силового ведомства ДНР начинает разговор в кафе с нейтральной интонацией — так, чтобы было непонятно, что это — шутка, на которую не надо отвечать, или вопрос по делу.
Жалобы из вторых рук на затягивание с выдачей документов непризнанного государства, из-за чего многим сложно стать и гражданами России, слушает со скучающим видом. Потом жестом останавливает поток историй. "Одной причины нет. Не хочу говорить про небрежность…" Затем останавливается, как будто осекается, и предупреждает, что объяснение коротким не будет.
«Та сторона, конечно, будет использовать всех, кого можно и нельзя. И идейных, и неидейных, и обиженных, и пойманных на чем-то. В 2014-м было много случайных людей в безопасности, все формировали на ходу. Взяли (здесь — задержали — Прим.ред.) как-то парня. Если без шелухи, то больше сводили личные счеты. Так делали по обе стороны — в ситуации хаоса кто-то побежал туда или сюда и за этим, «должников» искать. Так вот, парня посадили на подвал, попытались выбить какие-то показания, потом обменяли. Он вернулся сюда, взорвал что-то. Его взяли. На этот раз не били — контрразведка начала работать уже по закону, как надо, а не по-махновски. Его крутили-вертели: "Кто тебя вербовал?" Он: "Да я эту СБУ сам вертел, где хотел, я их ненавижу, просто тем козлам мстил и мстить буду". А он идеальный клиент для "товарища майора" с той стороны», — приводит пример бывшая офицер. Поясняет, что гражданская война обиды не лечит.
— Но и лояльные сейчас будут разочарованы?
Собеседница кивает: «Государственный аппарат "собирался" в условиях военного времени. Плюс решения принимаются силовиками из того соображения, что мы на войне — а как по-другому? Мы тут кофе пьем, автобусы ходит, а в километре отсюда идет бой. Чтобы решать гуманитарные вопросы быстро, оперативно и с учетом всех прав, нужен мир. Но мира-то нам давать не хотят. Кстати, тем, кто с той стороны паспорта ДНР дают, когда они сюда приезжают. И они берут. Как заявили — республика у нас по границы довоенной Донецкой области, с той стороны тоже наши люди остались. Так что какая-то последовательность есть».
В 2019-м указ президента России Владимира Путина о российском гражданстве для Донбасса был принят, как объяснили в Кремле, "для защиты прав и свобод человека и гражданина и исходя из общепризнанных принципов и норм международного права". В апреле 2020-го вступил в силу закон об освобождении от госпошлины при вступлении в гражданство жителей Донецкой и Луганской народных республик.
Киев возмущался таким шагом. Так, в 2021-м глава украинского государства Владимир Зеленский посчитал, что таким образом Москва нарушает дух Минских соглашений. В российском МИД лидеру соседней страны напомнили, что такое решение было продиктовано гуманитарным соображениям.
"Предоставление жителям Донбасса российского гражданства является вынужденной гуманитарной мерой в условиях введенной Киевом социально-экономической и транспортной блокады региона, которую согласно Минским соглашениям он должен снять. Из-за того что Киев этого не делает, жители Донецка и Луганска уже семь лет ущемляются в правах", — аргументировали в дипломатическом ведомстве шаги российского руководства.
В комментарии Украине.ру эксперты указывали на то, что решение выдавать паспорта с двуглавым орлом не противоречит духу и букве Минских соглашений.
"Любое государство может самостоятельно решать, кому давать свое гражданство (…), — пояснил, в частности Украине.ру политолог Олег Неменский. — Россия, наоборот, может активнее ссылаться на тот факт, что Украина на деле не выполняет свои государственные обязанности в отношении своих граждан на Донбассе, что и заставило Москву пойти на такую гуманитарную меру".
Резюме
Получение российского паспорта для большинства жителей Донбасса не только реализация заветной мечты по возвращению на Родину, но и элементарное обеспечение безопасности себе и своей семье. Люди реально считают, что "русский паспорт" важнее бронежилета. Потому что бронежилет понадобится, если война начнется, а паспорт — это стопроцентная защита от "укров", а возможно, считают люди, и коллективная защита от возврата Украины в эти места, то есть, в конечном счете, надежда на то, что украинская власть не посмеет нападать на граждан России.
Как это всё будет на самом деле, станет очевидно в ближайшее время. Ощущение нарастающей тревоги, приближения войны, о чем не перестают ежедневно говорить представители украинской власти чуть ли не на всех ее этажах, вселяет тревогу, что скоро начнется… И тогда российский паспорт спасет сотни тысяч жителей Донбасса.
А пока он для многих остается, из-за бюрократических проволочек, вожделенным, но недостижимым документом.