Вышинский занимал пост главного редактора портала РИА Новости Украина. Пятнадцатого мая 2018 года его задержали сотрудники Службы безопасности Украины (СБУ) по подозрению в госизмене и поддержке республик Донбасса.
В заключении журналист провел 470 дней. В сентябре 2019 года Вышинский был освобожден под личное обязательство участвовать в суде над ним и среди других российских узников прилетел в Москву в рамках обмена заключенными между РФ и Украиной.
- Кирилл, 3 мая отмечается Всемирный день свободы печати. Если немного расширить тему и говорить не про печать, а про СМИ в целом, то многие внутри России, а особенно за ее пределами, говорят об отсутствии свободы СМИ в РФ. Согласны ли вы с таким утверждением?
— Мне такие заявления как-то странно слышать, особенно на фоне существования в России таких разных с точки зрения политической и редакционной политики СМИ, как, например, представительство «Радио Свобода», телеканал «Дождь», радиостанция «Эхо Москвы» с одной стороны, и с другой стороны — «Царьград», «Левиафан» и что-то такого типа, которые называют патриотическими. Поэтому два этих полюса показывают, что в России точно есть свобода слова.
В Украине, например, таких полюсов нет на сегодняшний день. То есть всем известно, что там были каналы, критикующие власть, считающие себя оппозиционными, — их закрыли без суда и следствия и до сих пор не предъявили им никаких фактических доказательств якобы их пророссийскости, что сейчас является главным клеймом, если хотят человека вывести из обыденного поля в маргиналы.
- За Голунова вступились, но сейчас открыто дело в отношении бывшего корреспондента «Коммерсанта» и «Ведомостей» Ивана Сафронова.
— На самом деле эта история с советником главы «Роскосмоса» точно не про политику. Да, она далеко неоднозначная, но точно не про политику. Поэтому мысль моя простая: пусть у кого-то в либеральном лагере вызовет усмешку, но здесь нет тех кричащих примеров, которые есть в других странах постсоветского пространства.
- А если выйти за рамки постсоветского пространства и пойти в сторону, например, Запада?
— Понятно, что у нас не самая легкая профессия, понятно, что СМИ на сегодняшний день достаточно влиятельны, но у этой влиятельности есть обратная сторона — ее хотят в какие-то рамки ввести политики. Так это работает во всем мире. На сегодняшний день самый классический пример влиятельности СМИ — это CNN, который выключает президента из эфира. Конечно, в этой ситуации политики хотели бы влиять на СМИ, и, повторюсь, нигде нет абсолютной свободы и дистиллированной ситуации, чтобы абсолютно все в полном шоколаде. Я не знаю, может, где-нибудь в Северной Европе есть какие-то проблемы. В конце концов, представьте себе ситуацию на Украине.
- В Украине такая ситуация сложилась после 2014 года? До того там было комфортно работать?
А после 2014 года никто никого никуда не вызывал. И сегодня американское посольство поддерживает закрытие конкретных СМИ в стране, и европейские посольства это поддерживают. Поэтому если в 2014 году мы еще тешили себя иллюзиями, что уж точно европейцы не дадут политикам открыто наступать, то у меня эти иллюзии растаяли в 2018 году. И сегодня нет каких-то намеков на появление таких иллюзий, потому что ситуация только ухудшилась.
- Каким образом поддержка таких репрессивных действий в отношении СМИ со стороны Запада сочетается с принципами демократии, на которые там ориентируются?
— Когда-то в 90-е годы на семинарах ИМЦ Internews люди из соровских учебных программ нам рассказывали, что советская журналистика была неправильной, что в Советском Союзе не было свободы слова, — в чем-то они, конечно, были правы. Но вот они рассказывали, что настоящие идеалы свободы слова — в Европе, нужно туда стремиться, нужно научиться работать, как они.
Мы научились работать, как они, но я думаю, что сегодня нам приходится учить их, что такое реальная свобода слова, потому что выяснилось, что они всю эту историю пережили и поняли, что им эта свобода слова не нужна, особенно если их СМИ проигрывают в этой ситуации нашим СМИ. Никакой равной конкуренции нет, все это блеф. И они будут применять все недозволенные методы конкуренции на любых площадках: не давать эфиры, не аккредитовывать журналистов, с чем мы постоянно сталкиваемся во Франции, в Германии, и убивать аккаунты.
Поэтому сегодня мы уже можем их поучить, что такое настоящая свобода слова и профессиональные стандарты работы.
— Знаете, плодов не будет никогда в том смысле, что никогда не наступит рая на земле для СМИ. Была когда-то хорошая фраза, ее приписывали [Александру] Дюма, но я думаю, что, скорее всего, это плод сценаристов фильма по Дюма «Узник замка Иф»: «Зло нельзя победить, потому что борьба со злом и есть сама жизнь».
Собственно говоря, борьба за свободу СМИ — это и есть сам смысл существования СМИ, потому что, с одной стороны, они информируют, а с другой — постоянно борются за свободу этой информации и саму возможность свободно информировать. Поэтому сказать, что когда-то все расцветет и все деревья покроются плодами, — такого, наверное, не будет никогда.
- Это, наверное, удобно для режимов и тех политиков, которые хотят взять СМИ под уздцы. Вот от президента Украины Владимира Зеленского, например, как от работника телевидения, никто не ожидал давления на телеканалы, и, тем не менее, он, судя по всему, решил пойти по проторенной дорожке, которую ему проложила майданная власть. Правильную ли стратегию он выбрал? Чем это чревато?
— Есть стратегии, которые, с точки зрения политиков, приносят результат. Сегодня Зеленскому кажется, что он добился необходимого результата: он сократил медийное поле, в котором его критикуют (и критикуют обоснованно). Таким образом он: а) старается убрать своих политических конкурентов и б) лишить их возможности доносить свою точку зрения. Он считает, что его стратегия рабочая.
Я считаю, что его успех ситуативный и тактический, и в перспективе он даст немного. Он дал ему сейчас снижение уровня его критики в медийном пространстве и сужение этого медийного пространства. Но я думаю, что это временный успех Зеленского.