Можно, конечно, радоваться, что Россия добилась обсуждения Украины без Украины. Киев семь лет корёжило от самой мысли о возможности такого формата.
Можно считать серьёзным прорывом то, что немка и француз молча выслушали и приняли к сведению российскую позицию по Украине, даже не пытаясь серьёзно возразить. Но отсутствие совместного заявления по итогам видеоконференции, а также явные трудности, которые пришлось преодолеть российской дипломатии при её организации (вопреки российской дипломатической традиции даже была допущена элегантная утечка информации о предложении Москвы, чтобы Париж и Берлин оказались перед выбором: всё же согласиться на видеоконференцию или принять на себя ответственность за последствия её срыва), свидетельствуют, что Франция и Германия не планируют менять позицию стороннего наблюдателя, не мешающего США и Украине разжигать войну, на активное вмешательство с целью её предотвращения.
Во-первых, Песков заявил, что конференция была посвящена не только Украине, хоть об Украине тоже говорили. Наверное, помимо Украины говорили ещё и о погоде, о роли США и возможных последствиях развязываемого Киевом конфликта для всех участников конференции, взятых вместе, и для каждого в отдельности. Но так или иначе всё, о чём говорили, было связано с Украиной. Это следует из того, что, расшифровывая содержание конференции, Песков не назвал более ни одного важного вопроса. Это и понятно: война на пороге, о чём ещё можно говорить?
Во-вторых, из слов Пескова следует, что Россия потребовала от своих союзников привести Киев в состояние адекватности и, если уж они не могут убедить его выполнять Минские соглашения, хотя бы заставить его прекратить провокации на линии разграничения. Ясно, что Париж и Берлин от конкретных обещаний уклонились (иначе Песков бы о таковых сказал).
В-третьих, Россия проинформировала своих партнёров, что, если Украина не справится сама или они её не исправят, начнётся война. Конкретно в исполнении Пескова это выглядело следующим образом: «Мы выражаем обеспокоенность в связи с растущей напряжённостью и высказываем обеспокоенность, что так или иначе украинская сторона может пойти на провокационные действия, которые приведут к войне». Таким образом, Россия завершила дипломатическую подготовку войны, возложив ответственность за её возможное начало на Киев, а также на Париж и Берлин, которые Украину не смогли (не захотели) унять и заставить выполнять обязательства.
Россия загадочно (а на фоне комментариев Пескова — угрожающе) молчит.
В-четвёртых, европейским партнёрам предоставлен шанс выскочить из расставленной США ловушки. Понятно, что американцы надеются, что им удастся в результате начала масштабного украинско-российского конфликта заставить своих союзников пойти на полный разрыв отношений с Россией (не столько даже политических, хоть и их тоже, сколько экономических). Поэтому Песков подчёркивает, что, говоря о войне, Россия имеет в виду гражданскую войну на Украине, но, чтобы ни у кого не возникало сомнений, уточняет: «Гражданскую войну, которая там уже была».
Напомню, что в той войне, «которая уже была», украинская армия и нацистские батальоны практически разрезали республики на несколько частей и отрезали от границы (оставался едва ли не единственный не занятый Украиной пункт пропуска, к которому вела постоянно простреливаемая дорога). После этого, когда вопрос подавления восстания в Донбассе был проблемой исключительно времени, практически разгромленные ополченские формирования вдруг обросли бронетехникой и артиллерией (некоторые до сих пор утверждают, что сотни танков и артиллерийских систем были «отжаты» у ВСУ голыми руками), украинская авиация массово посыпалась с неба, а командование ополчением стало настолько профессиональным, что украинские войска стали попадать в котлы целыми соединениями.
При этом линия фронта (ставшая в Минске линией разграничения) отодвинулась от российской границы ровно на то расстояние, на котором артиллерия может поддерживать передовые части республик, не покидая российской территории.
Как видим, Украина тоже завершила политическую и дипломатическую подготовку к войне, которую она трактует и будет трактовать не как гражданскую, а как войну с Россией.
То, что результатом будет катастрофическое поражение ВСУ, очевидно. Путин вообще предупредил мир о возможном крахе украинской государственности. Но цели этой войны не военные (и не украинские). Они политические (и американские). США, как было сказано выше, пытаются предотвратить постепенный дрейф Европы к расширению экономического сотрудничества с Россией, которое в перспективе должно вылиться и в политическое сближение.
Поводом для разрыва российско-европейского сотрудничества должен послужить конфликт в Донбассе, который Вашингтон и Киев будут трактовать как украинско-российскую войну, а Москва — как внутриукраинский гражданский конфликт.
Обе позиции доведены до ведущих членов ЕС (Франции и Германии). Решение за ними. Россия дала им возможность непосредственно в ходе прошедшей видеоконференции поддержать её позицию и тем самым предотвратить войну. Ибо если политическое решение по итогам конфликта ЕС уже было бы принято (и оно оказалось бы неблагоприятным для США и Украины), то и воевать Киеву, в принципе, незачем. Европа от принятия однозначного решения уклонилась, делая войну неизбежной.
Теперь предотвратить конфликт может только трусость киевских властей или отказ ВСУ воевать. Но это вряд ли. Киев больше боится Вашингтона, чем войны, а маргиналов и генералов ВСУ только могила исправит.