Украинское телевидение: авторитет и реальное влияние

Пётр Порошенко купил телеканал «Прямой», который принадлежал бывшему главе Киевской городской администрации Владимиру Макеенко. Решение принято под угрозой закрытия канала решением СНБОУ. Возникает вопрос – не зря ли так беспокоятся украинские политики об украинском телевидении, когда украинским СМИ доверяет менее трети избирателей?
Подписывайтесь на Ukraina.ru

Действительно, по данным исследования Киевского международного института социологии, опубликованным в январе 2019 года, СМИ доверял 31% опрошенных. Не густо, прямо скажем.

Не самая лучшая и ситуация по отдельным телевизионным каналам. Например, по данным опроса, проведённого центром им. Разумкова в августе прошлого года, наибольшим доверием пользуются следующие общенациональные телеканалы:

Зеленский закрыл телеканалы по примеру Запада — НеменскийПрезидент Украины Владимир Зеленский и его партия «Слуга народа» теряют симпатии избирателей, и значительная часть вины за это возложена на действия оппозиционных телеканалов. Об этом российский политолог Олег Неменский сказал в интервью изданию Украина.ру
— «1+1» — 24%;

— «Украина» — 19%;

— ICTV — 17%;

— СТБ — 15%;

— «Интер» — 13%.

В десятку каналов, пользующихся наибольшим доверием, тогда входили «112 Украина» (12%), «NewsOne» (9%), «Прямой» и «ZIK» (по 6%).

Несмотря на это, спецслужбы продолжают активно интересоваться деятельностью электронных СМИ. Например, 18 февраля СБУ начала проверку на предмет того, кто является бенефициаром канала «1+1» и имеет влияние на его информационную политику (они, конечно, знают, но неплохо иметь хоть какие-то доказательства причастности к каналу некоего Игоря Коломойского). Хотя, казалось бы, чего дёргать канал, которому доверяет только четверть избирателей?  

Противоречие тут, однако, не так велико, как можно было бы подумать. Даже при отсутствии достаточно доверия гражданам практически неоткуда получать информацию, помимо СМИ. Даже если они не согласны с оценками, они сталкиваются с определённым (часто — тенденциозным) подбором фактов. Даже тех зрителей, которые сознательно обращаются только к развлекательному контенту, можно достать через рекламу, например. А значит, возможности для манипулирования сохраняются.

В этой ситуации «рулит» не уровень доверия, а рейтинг — количество людей, которые смотрят тот или иной канал.

У современных социологов есть методы объективной (аппаратно-технической) оценки объёма зрительской аудитории. При этом оценивается время работы телеприёмника на том или ином канале. Например, такого рода исследования проводит агентство «Big Data Ua».

По данным исследования, проведённого агентством в третьем квартале 2019 года, аудитория наиболее популярных каналов была следующая:

Зачем Зеленский на самом деле запретил телеканалы Медведчука. Размышления над политической картой УкраиныЧтобы анализировать ситуацию после запрета трех оппозиционных украинских телеканалов надо исходить из того, что мы с недавних пор живем в «новом мире», где нет таких демократических стандартов, какие впаривали советским и постсоветским людям 30 лет назад
— «1+1» — 45%;

— «Украина» — 34%;

— ICTV — 29%;

— СТБ — 24%;

— «Новый» — 22%.

Обратите внимание на то, что рейтинг смотрения почти совпадает с рейтингом доверия.

Проценты в этом исследовании считались от генеральной совокупности, которая включала 232 тыс. домохозяйств.

По данным переписи 2001 года, на Украине было 18 млн домохозяйств средним размером 2,6 человека. Если сейчас на Украине осталось хотя бы 12 млн домохозяйств (мы исходим из численности населения по данным медицинской статистики — ок. 30 млн человек), то «1+1» смотрят порядка 14 млн человек.

Но даже если взять ныне запрещённый «112-й канал», то его 7%-ный рейтинг оборачивался более чем двумя миллионами зрителей, причём в основном взрослыми, имеющими гражданские права (детям канал не интересен). Это, кстати, почти столько же, сколько проголосовали в 2019 году за ОПЗЖ (1,9 млн). Рейтинг «Прямого» — 3%, что в абсолютных цифрах составляет свыше 900 тыс., что лишь немногим меньше, чем число проголосовавших за «Европейскую солидарность» (1,2 млн).

В общем, тут есть за что побороться.

Рекомендуем