Однако на этом всё: Киев не выполняет других достигнутых договоренностей и открыто заявляет о нежелании выполнять Минские соглашения.
Очень важным для Донбасса является заявление главы российского государства о том, что Россия будет наращивать поддержку Донбасса. Завершая ответ, президент выразил уверенность в том, что конфликт будет урегулирован, вопрос только в сроках.
Что касается минских переговоров, то 16 декабря прошла последняя в этом году встреча в рамках Трехсторонней контактной группы. Украинская делегация, как обычно, не вела прямых переговоров с представителями народных республик, а выдвигала обычные требования, вступающие в противоречие с Минскими соглашениями, равно как и упомянутый Леонидом Кравчуком «План совместных шагов», предложенный Украиной.
Полпред России в ТКГ Борис Грызлов, не участвовавший в заседании, тем не менее заявил, что оно «было во многом посвящено итогам 2020 года».
Полпред вспомнил о нормандских обязательствах Киева, указав, что по вине украинских властей не были выполнены «рекомендации лидеров Германии, Франции, России и Украины». Украинская делегация пытается утопить переговорный процесс в бессмысленных «процедурных инициативах», а парламент Украины принимает акты, идущие вразрез с Минскими соглашениями.
По словам Грызлова, это «сводит на нет усилия всех сторон на переговорах по урегулированию конфликта».
Очень существенным представляется объяснение, почему по инициативе России состоялась встреча на полях Совета Безопасности ООН с участием представителей Донбасса. Это была вынужденная мера. Москва прибегла к ней, чтобы республики могли на самой высокой международной площадке представить свой взгляд на конфликт и способы его преодоления. Из-за того, что Киев отказывается от прямого общения с теми, кого он считает и называет сепаратистами, они начинают самостоятельно осваивать новые международные форматы.
Это «становится неизбежным», уверен Борис Грызлов.
Кроме того, и по Минским соглашениям. и по согласованным всеми сторонами в Париже пунктам итогового коммюнике особый статус Донбасса должен носить не временный, а постоянный характер. В связи с этим закономерно, что Грызлов назвал закон «политической бутафорией».
Вердикт полпреда России был однозначен. Украина «официально расписалась в том, что за год не сделала ничего для достижения мира в Донбассе». Киев отказывается участвовать в согласованных инспекциях, которые позволили бы поддерживать режим прекращения огня и привлекать к ответственности его нарушителей.
Более того, действия Киева позволяют предположить, что он при возможности охотно использовал силу для усмирения мятежных территорий. Сославшись на отчеты миссии ОБСЕ, российский представитель сообщил, что «в целом соблюдается», однако «количество нарушений растет».
Нарисованная Борисом Грызловым картина полностью совпадает с тем, как ситуацию в Минске видят участники переговоров из ДНР и ЛНР. Может возникнуть вопрос: если все так плохо, зачем вообще нужна минская площадка и работа в ТКГ?
Ответ на него предельно простой: альтернативой переговорному процессу, в ходе которого Киев упрямо отказывается выполнять взятые на себя по отношению к Донбассу обязательства, является война. Поэтому пока Украина юридически не вышла из переговоров (а ей этого не дадут сделать Франция с Германией, у которых множество рычагов воздействия на украинские власти), и Россия, и республики будут поддерживать этот с виду малосодержательный формат общения.
Нужно учитывать, что благодаря соглашениям о прекращении огня, которые согласовывались именно в Минске, народные республики сумели пройти многолетний путь от акций протеста до формирования полноценных государственных систем. Поэтому, сколь бы вздорной и конфликтной не была позиция украинской делегации, крайне важен сам факт того, что она ведет, пусть и непрямой, политический диалог, а не пытается решить вопрос с помощью силы оружия.