Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
Накануне, 9 декабря, правительство Украины определилось с карантином, о котором говорили последние недели. С 8 по 24 января 2021 года страна проведет в режиме усиленных карантинных мер.
- Алексей, как вы считаете, почему карантин решили ввести именно с 8 января? Это компромиссная дата?
— На самом деле я думаю, что тут ключевой фактор был связан с тем, что, когда изначально появлялась информация о датах локдауна, то правительство просто-напросто не подумало, как это будет воспринято значительной частью общества.
Я думаю, что это повлияло на окончательное решение правительства: они поняли, что лучше выбрать такие даты, чтобы уменьшить количество обвинений в дискриминации, в том числе по религиозному признаку.
- Как разные представители украинского общества отреагируют на январский локдаун? Например, бизнес или местные власти.
— Тут получается, что правительство дало возможность для части сферы услуг сохранить доходность во время новогодних праздников, оно даже на час увеличило время работы тем же ресторанам на это время.
В Кабинете министров опасаются, что если бы они делали по-другому, то всё равно большая часть этих заведений, скорее всего, не соблюдала бы карантин. Потому что одно дело — издать решение о локдауне и закрыть, а другое — воплотить это решение в жизнь и тем более проконтролировать.
И еще мне кажется, что правительство уже не чувствует, что какая-то определенная общественная поддержка у этих мероприятий вообще есть. Вводя локдаун, они пытаются сказать: «Смотрите, мы хоть что-то делаем». Потому что много сейчас обвинений в сторону правительства о том, что оно по сути провалило подготовку и борьбу с пандемией.
Но большинство граждан уже увидели, что карантинные мероприятия сводятся к запретам и переложению ответственности на самих граждан.
- Премьер Шмыгаль заявил, что карантин выходного дня — это украинская разработка, которой начинают пользоваться европейские страны. При этом он не принес нужных результатов, а многие даже сомневаются в его законности. В чем смысл этого заявления?
— Ну, какие оценки у карантина выходного дня: один из представителей Национального банка Украины оценил, что за эти шесть дней, во время которых длился карантин, потери для украинской экономики составили как минимум 300 миллионов долларов. Тут Украина пытается получить какие-то кредиты на 300,5 миллиона, но только за шесть дней потери составили 300 миллионов.
Даже если мы включим немного логику, как может повлиять на пандемию карантин выходного дня? Ведь если торговые центры и магазины закрыты в выходные, то это означает, что часть людей отложит покупки, а часть — распределится в будние дни. Получается, что нагрузка на транспортную и торговую систему в будние дни увеличивается. И каким образом тут достигнута цель?
Когда вводился карантин выходного дня, никакой стратегии у правительства по этому вопросу не было. Я это даже называю «принципом Анны Карениной» — «Все счастливы одинаково, а несчастны по-своему». То же самое касается COVID-19 — в разных странах мы видим разные цифры. И чтобы понимать, как они формируются, нужно проводить различные исследования, понимать точки заражения и как различные социальные факторы влияют на поведение людей и т.д.
А на Украине никаких исследований не было проведено, когда вводился карантин выходного дня. Это как стрельба по воробьям из пушки — а вдруг поможет? Это не сработало и теперь, я так понимаю, Шмыгаль пытается как-то оправдываться с вот такими ссылками, что это якобы наше «ноу-хау».
Хотя, насколько я знаю, карантин выходного дня использовался не только в Украине, но еще и в Израиле. Но в Израиле своя специфика, потому что у них есть влияние религиозных традиций, и он использовался до карантина выходного дня в Украине.
Поэтому мне кажется, это правительство Украины оттуда взяло, не подумав о том, что есть разные культурные и социальные моменты.
- Как считаете, заставит ли нынешняя ситуация отказаться от введенной Супрун медреформы?
— Медицинская реформа, которую вводила Супрун, — это обычная банальная неолиберальная реформа. Я бы это скорее назвал «деформа», потому что главная цель ее была показать, что медицина — это бизнес, соответственно есть некий бюджет, деньги ходят за пациентом как за клиентом, а часть услуг он должен оплачивать самостоятельно. Это не койко-места, с которыми при Супрун активно боролись. Это называли оптимизацией, а по сути сокращением медицинской сети. Закрывались медпункты в селах, ведомственные больницы. Создавалась система семейных врачей, которые открывали доступ ко второму этапу — специализированным врачам.
В итоге эта система в условиях пандемии показала свою полную недееспособность. В Украине была реализована первая часть, и в апреле 2020 года началась вторая. Она состоит в том, что сокращается «вторичка» — те самые специализированные врачи. И даже несмотря на пандемию, и даже несмотря на то, что вся эта история с койко-местами, подключенными к кислороду, сейчас играет колоссальную роль, — несмотря на это были сокращены часть отделений по борьбе с туберкулезом.
По сути тех людей, которые засели в парламенте, всё устраивает. Люди один на один оказываются с болезнями и проблемами, это может сильно ударить по власти. Врачи не получили надбавок, о которых говорилось, были проблемы с выплатами зарплат. И никакого решения с отменой этой реформы власть не сгенерировала.