— Геополитическая подоплека состоит в том, что та система, которую привыкли называть Ялтинской, давно приказала долго жить и не отвечает реалиям нынешнего времени. А учитывая проблему перехода от пятого к шестому технологическому укладу, будет резкий рост обострения ситуации.
Да, многие считают, что инцидент на индокитайской границе вызван лишь недисциплинированностью военнослужащих, но такие конфликты будут и дальше.
Я думаю, что нас также ждет горячая осень в США, где ни одна, ни другая сторона, похоже, не намерены признавать результаты выборов. К чему это может привести, мы знаем из собственного опыта. Это может привести к серьезному гражданскому конфликту.
Поэтому период относительной стабильности закончился. Это связано в том числе и с коронавирусом. Жить как раньше (ни в бизнесе, ни в политике, ни в личной жизни) уже не получится.
- Как вы думаете, пандемия — это случайное бедствие или оно было заранее спланировано?
— Я думаю, что вирус есть. Это факт. Но нельзя обойти стороной, что тут также присутствует большой элемент информационной накачки ситуации. То есть, помимо коронавируса, есть еще и инфовирус. Мы это видели, и отрицать это нельзя. Возможно, пандемия ставила какие-то большие цели, но первую ситуацию с коронавирусом мир выдержал, цели не были достигнуты.
[Футуролог Сергей] Переслегин говорил, что идет вторая волна, и это может быть похоже на украинский Майдан. Оно случилось, только чуть раньше. И оно будет не сжатым, а более растянутым по времени.
- Возможно ли появление сильных политических личностей, или политический класс и дальше будет мельчать?
— Как раз в подобных ситуациях роль личности в истории объективно возрастает. В ситуации кризиса и конфликта это неизбежно, и это не раз было доказано. Меня в этой ситуации волнует другой вопрос: как долго продлится вот этот период экономической и политической турбулентности.
Любая война заканчивается миром, и эта турбулентность тоже должна привести к выработке каких-то новых норм. Жить по закону тайги мир не будет. Рано или поздно что-то должно прийти на смену этой Ялтинской системе, о которой я говорил. Потому есть кризис традиционных институтов вроде ООН и ВОЗ. Я тут просто не хочу выступать как Капитан Очевидность.
- Какой вам видится роль общества в политических процессах? Оно будут активным, пассивным или управляемым?
— В разных странах будет по-разному. Общество развивается. В США и в Великобритании мы видим ситуацию общественного раскола. В США ведь есть не только «демократы», которые пытаются свалить Трампа. Не будем сбрасывать со счетом роль структур Сороса. Там есть и ультраправые, которые грезят расовой священной войной.
В конце концов, есть и американское «глубинное государство». И это я еще не вспомнил американских левых, чью активность породила ситуация в США, для которых Трамп — чуть лучше Гитлера.
Если медийно заметно, что Трамп уступает Байдену, то в реальности ситуация 50 на 50. Реальный сектор за Трампа, а финансисты, биржа, айти, Силиконовая долина — за демократов. Это порождает интересную ситуацию. Мы видим, как сегодня разрывают американское общество, которое считалось гомогенным. Поэтому ситуация кризиса будет проблемной для многих обществ.
Я уже не говорю об Украине, где общество так и не оправилось от последствий Майдана и украинизации, причем эти линии раскола никуда не деваются. По итогам этого мы рискуем увидеть две Украины. Точно так же и в мире. Мы увидим, что разные общества будет ждать серьезный стресс.
- Вам, как политтехнологу, как видится будущее демократии как формы правления?
— Тут уместно вспомнить слова Уинстона Черчилля о том, что демократия, безусловно, наихудшая форма правления, но человечество до сих пор не выдумало ничего лучше.
Мне кажется, что будет определенный период кризиса, когда демократия уступит многие позиции перед авторитаризмом. Это очевидно. Это ближайшая перспектива, то, что нас ждет. Но в итоге, любая проблема имеет две стороны.
Поэтому мы рискуем попасть в "цифровой концлагерь", но цифровое общество также открывает новые возможности для демократии. Воспользуется ли человечество этой возможностью, вопрос открыт. Но я думаю, что после кризиса в той или иной форме мы вернемся к модифицированным демократическим институтам.