Хотите славы? Хвалите Кличко
Британское издание The Telegraph опубликовало хвалебную статью о том, как Виталий Кличко спас Киев от коронавирусного кризиса. Автор материала Гарет Дэвис стал далеко не первым западным журналистом, кто взял интервью у мэра Киева. Мэр-боксер — если ты ищешь сенсации, разумеется, она здесь. Такова нехитрая логика медийного успеха. Беда только в том, что все эти интервью до слез похожи друг на друга. «Кличко, сын бывшего военного атташе, завершил боксерскую карьеру в 2012 году, одержав 45 побед и потерпев всего лишь два поражения, — начинает профессионально умиляться Дэвис, рассчитывая как минимум на 100 тысяч кликов. — Он сохранил свой титул чемпиона по версии Всемирного боксерского совета (WBC), войдя в десятку лучших чемпионов мира WBC».
Дальнейшее содержание статьи предсказуемо почти дословно. Киев — город-побратим Уханя. Естественно, Кличко под аккомпанемент журналистских восторгов пропоет хвалу китайскому опыту и своему умению прислушиваться к экспертам. Дальше последует упоминание о том, что карантинные меры в Киеве были приняты на целый один день раньше, чем во всей стране. Здесь оставим место для легкого пинка в сторону Зеленского. Затем будут упомянуты 14 больниц столицы, перепрофилированных под больных с пневмонией. Ударная цифра 15 жертв коронавируса в Киеве, конечно, будет повторена раз пять. И завершит этот блестящий образец журналистского креатива пафосная тирада самого Кличко. Похоже, киевский мэр уже не только выучил наизусть упражнения в красноречии своих спичрайтеров, но и сам в них поверил. «Никогда бы не подумал, что смогу так долго работать без остановки. Сейчас мой рабочий день длится почти 24 часа, всю неделю без выходных, и я не знаю, когда я вернусь к нормальной жизни, — с хорошо отрепетированным мужеством в десятый раз повторяет Кличко на камеру. — Поскольку я несу ответственность за все, что происходит в Киеве, во время этой пандемии проблем и трудностей особенно много. Но я твердо верю, что мы их преодолеем».
От себя добавим то, что никогда не входит в тексты интервью Кличко с западными журналистами: отсутствие средств индивидуальной защиты для населения и врачей, скандальные истории с организацией ВИП-палат, катастрофа с аппаратами ИВЛ, крах малого и среднего бизнеса столицы и ужас голода, который надвигается на ее жителей, массово потерявших работу. Если бы не эти мелочи, мэр-боксер и правда заслуживал такого внимания СМИ. Но, в конце концов, кого это интересует, кроме жителей Киева!
Почему Германия лучше
Итальянское издание L'Espresso публикует материал под говорящим заголовком «Италия — Германия, счет 0:4». Журналист Эмилиано Фиттипальди сравнивает эффективность борьбы с эпидемией в Германии и Италии. Увы, сравнение оказывается не в пользу родины автора. «Немцы продемонстрировали, что лучше всех справляются с чрезвычайной ситуацией, возникшей из-за распространения Covid-19, — благодаря не имеющей себе равных государственной системе здравоохранения, властям, способным действовать на высоте, и слаженной цепочке управления. «Итальянская модель» хромает», — признает Фиттипальди.
В самом деле, успехи Германии налицо. «Несколько недель назад многие итальянские ученые утверждали, что во всех европейских странах без исключения кривая заражений и смертельных исходов будет похожей на нашу, — замечает автор, — В Германии же с эпидемией все оказалось по-другому. Если количество зараженных ненамного уступает итальянским показателям (181 тысяча против 146 тысяч), то уровень летальности заболевания среди немцев на сегодняшний день остановился на 3,5% против 13% в нашей стране. В абсолютных числах это 4,6 тысяч жертв против 24 тысяч».
Журналист выделяет несколько важнейших факторов, которые привели к победе Германии и проигрышу Италии.
Прежде всего, система здравоохранения Германии оказалась значительно лучше готова к борьбе с пандемией. Уже с первых дней кризиса в Германии стали массово применять тест-системы на коронавирус. В среднем проводилось до 350 тысяч тестов в неделю. Это позволило быстро выявить заболевших, отследить их контакты и изолировать. Италия за все время эпидемии провела в два раза меньше тестов, причем их массовое применение началось с большим опозданием.
Кроме того, Германия немедленно приняла все меры, чтобы оградить врачей и медперсонал от заражения. Запасы индивидуальных средств защиты в стране уже были, но несмотря на это руководство страны стремительно перепрофилировало предприятия на производство масок. Это позволило Германии быть совершенно независимой от внешних рынков, где царит полный беспредел. А между тем Италия была вынуждена закупать все за рубежом. «Еще одна беспощадная разница — в количестве отделений интенсивной терапии, — отмечает автор. — В начале кризиса в Италии (60 миллионов жителей) их было немногим более пяти тысяч, а в Германии (83 миллиона жителей) — целых 28 тысяч, почти в шесть раз больше. Скоро немцы смогут рассчитывать на 40 тысяч спасающих жизни отделений благодаря производствам, выпускающим механические аппараты искусственной вентиляции легких. В Италии существует лишь одно такое производство — маленькая компания «Сиаре инжиниринг» (Siare Engineering). Здесь всего 35 сотрудников, которые производят 120 единиц в месяц. Правительство направило армию, чтобы усилить производство, которое, благодаря помощи от Ferrari и FCA, достигло 500 единиц. Но и это слишком мало для целой страны в случае ухудшения санитарно-эпидемиологической ситуации».
При этом Германия и не остановила, но только притормозила экономическую деятельность. Все металлургические компании Германии продолжили работать в прежнем режиме, а 95% итальянских сталелитейных предприятий пришлось закрыть. Промышленное потребление электроэнергии в Италии снизилось на 25%, а на территории Германии — всего на 5%. Даже потребительские траты упали куда сильней в Италии (40%). Немцы ограничились только 20%. Германские власти сделали все, чтобы защитить свой бизнес — 1,5 триллиона евро на гарантии и новый госдолг. Италия на это не пошла.
Но, пожалуй, самая большая ошибка итальянских властей состоит в полной рассогласованности действий: «…ежедневные споры Рима с разными губернаторами для Европы уникальны. Ожесточенная война между разными регионами, противопоставления Север-Юг, правые-левые, — еще одна наша национальная особенность, гордиться которой не приходится», — пишет автор. В федеративном государстве Германии управленческая цепочка организована четко и понятно. Окончательные решения и политический выбор всегда лежит на правительстве. В Италии же совершенно не понятно, кто за что отвечает. «Неразбериха в региональных указах — отличительная черта итальянского кризиса, — пишет автор. — В Германии же никакие своды правил не вызвали у граждан непонимания. В Риме даже сообщения о рисках были сопряжены с хаосом (см. просочившиеся новости о введении карантина и закрытии предприятий в Ломбардии и последовавшая за ними осада поездов, направлявшихся на юг страны, или противоречащие друг другу мнения вирусологов). В Германии слово дается только руководству и ученым из Института Коха».
Германское лидерство, которое так ярко проявило себя на фоне эпидемии, ко многому обязывает, считает автор. Теперь голоса тех, кто считает Германию виновницей экономического спада Италии последних 20 лет, должны смолкнуть. Напротив, взгляды итальянских политиков должны повернуться в сторону Германии, ибо «немцы должны теперь воспользоваться своей гегемонией в эпоху коронавируса с большей ответственностью по сравнению с последними кризисами. Тем самым они проявят фактическую солидарность с более уязвимыми южными партнерами, в первую очередь Испанией, Италией и Грецией, и это необходимо, чтобы спасти (и перезагрузить) единую Европу и общую экономику». Осуществятся ли надежды итальянского журналиста, покажет время.
Почему США хуже
Испанское издание Rebelión побеседовало со знаменитым лингвистом и леваком Ноамом Хомским и главой неправительственной организации по поддержке правозащитников «Front Line Defenders» Адамом Шапиро. Речь шла об эффективности систем здравоохранения разных стран, которые сейчас проходят проверку в борьбе с коронавирусом. Оба собеседника дали негативную оценку реакции США на пандемию и пришли к выводу, что «основным пунктом программы кандидатов в президенты во время грядущей предвыборной кампании должно быть реформирование американской системы здравоохранения». И Хомский, и Шапиро считают, что главным виновником американской трагедии стал Дональд Трамп.
«Большинство американцев шокированы ненадежностью системы здравоохранения, — говорит Шапиро, — Сейчас речь идет именно о кризисе системы здравоохранения. Счета пока никто не выставлял. Но когда больницы и страховые компании это сделают, начнется новый экономический спад. Что касается борьбы с эпидемией, на уровне штатов, где за все отвечают губернаторы, были предприняты правильные меры. Проблема заключается в деятельности на федеральном уровне, вся ответственность за которую лежит на Трампе. А он уже показал, что ни на что не способен».
Автор материала Роберто Манрикес поинтересовался у Ноама Хомского, считает ли он, что здравоохранение в Америке было разрушено, но ученый с этим не согласился. «Это не совсем правильно, — говорит Хомский, — государственная система здравоохранения США никогда не была эффективной. В определенной степени во главе американского общества стоит бизнес. Несмотря на огромные богатства и уникальные естественные преимущества, в том, что касается политики социальной справедливости, США находятся на одном уровне со странами ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития). У этих стран худшие показатели во всех сферах, включая медицинское обслуживание. Но справедливо и то, что США пострадали из-за неолиберальных доктрин об «эффективности», которые в итоге и привели к катастрофе, к самой настоящей чуме».
Надо добавить, что попытки реформирования системы здравоохранения в США предпринимаются давно. Обама был не первым президентом, кто говорил о том, что эта система фиксирует неравенство на уровне жизни и смерти. Однако в сохранении именно этого положения заинтересовано такое количество самых состоятельных людей США, что борьба с ней до сих пор была практически невозможна. Быть может, такой шок, как эпидемия коронавируса, поможет вернуть американскому здравоохранению человеческое лицо.