Однако большинство ученых категорически отметают версию искусственного создания вируса — по их словам, это практически невозможно.
- Павел Николаевич, допускаете ли вы умышленное создание нового коронавируса? Или считаете слухи об этом конспирологией?
— Есть целый ряд признаков информационных, которые не позволяют отбрасывать версию, которую, когда она только возникла, заклеймили как конспирологическую, о том, что вирус имеет искусственное происхождение. Но когда это появилось, понятно, что люди, которые следят за тем, что происходит в мире и в бактериологической области, в частности, по линии министерств обороны разных стран, сразу посмотрели за океан — в сторону, где развивается звездно-полосатый самый гордый флаг из всех флагов. Поскольку было известно, что американцы много десятилетий этим занимаются.
То есть когда возникла версия об искусственном происхождении, все свалили на американцев. Собственно, этим объясняется расследование. Когда американский президент назначает расследование, это значит, что результаты этого расследования уже готовы. Американцы очень функциональные в этом смысле: когда они начинают что-то искать, у них в кармане уже лежит то, что они предъявят. Это как наша СБУ (Служба безопасности Украины. — Ред.) в последнее время стала задерживать: у тебя уже лежит бомба, которую они ищут, и ты о ней не знаешь.
В общем, я думаю, что есть элемент искусственности в этом вирусе. Вот недавно немцы или ваши земляки, московские вирусологи, рассказали об особенностях самого этого вируса, которые позволяют предположить, что там заложены какие-то вещи, до которых природа не додумалась бы.
С другой стороны, если это так, то и вакцина могла бы появиться раньше. Глядя на такую катастрофическую ситуацию, могли бы уже найти эту вакцину в лесу с грибочком или ягодкой.
- Если вирус все-таки имеет искусственное происхождение, как вы думаете, кто имеет отношение к его созданию? Например, это могут быть американцы?
— Теперь уже есть сомнения, а не китайские ли это умельцы, — китайцы тоже молодцы, хоть мы о них и меньше знаем. И американцы еще отличаются тем, что если они все-таки какую-то гадость сделают, какое-то преступление против человечности, они на следующий год сами же об этом расскажут — книгу напишут за гонорары большие. А китайцы — у них там другая система — они этого не делают.
- Какие цели они могут преследовать?
И на нашей территории это называлось или 12-й, или 16-й лабораторией — одна из причин, почему у нас была уничтожена система санэпидемслужбы, потому что эти учреждения используются для закрытых американских лабораторий, где ведутся военные разработки бактериологического и химического оружия.
Но, повторюсь, подтвердить или опровергнуть эту версию сейчас нельзя, потому что недостаточно материала. Поэтому нам остается только предполагать.
- В этой связи, на ваш взгляд, мог ли кто-то умышленно влиять на решение Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), которая объявила распространение коронавируса пандемией?
— Точно так же, как есть сомнения в том, искусственного происхождения вирус или нет, нет сомнений в том, что ВОЗ такая же структурированная организация, которая действует по законам, по которым действует любая международная организация. Есть влияние на уровне первых лиц, есть влияние на уровне первого звена, есть однонаправленные влияния, есть разнонаправленные влияния, есть влияния, которые преследуют политические цели, есть влияния, которые преследуют экономические цели, разовые, многоразовые, миллионные, миллиардные, триллионные и так далее.
Это прозрачно. Это та же пластинка, что МОК (Международный олимпийский комитет. — Ред.), МВФ (Международный валютный фонд. — Ред.), ВОЗ — все это вещи, которые страшно демократичны, закрыты, действуют только в интересах человечества, но это на бумаге. А в реальности…
И с этой пандемией то же самое. Для объявления пандемии еще не было формальных критериев, насколько мне известно. Это тоже показывает, что было сделано в чьих-то интересах, потому что игра на опережение ВОЗ не защитила людей, которые заболели и, к сожалению, умерли.
- Согласны ли вы с такой точкой зрения, что социально-экономические проблемы и эпидемия паники могут нанести гораздо больший урон, чем сам вирус?
— Безусловно. Хотя тут вопрос в критерии оценки. В чем считать? Если в долларах, будет одно, потому что жизнь среднестатистического украинца будет стоить $50, а жизнь американца-миллионера, который может погибнуть от коронавируса, будет стоить $20 тысяч.
Но это все равно будет цена. Сейчас уже прикидывают, что по первому кварталу 6,8% в Китае падение ВВП. Это колоссальные деньги, если переводить в доллары, юани.
Но общую цену сложить будет сложно. Во-первых, потому что правительства будут скрывать реальное положение вещей — это вопрос национальной безопасности для многих стран. Кроме того, разные методики подсчета, разные математические модели.
И опять же, если оценивать человеческими жизнями, исходя из того, что каждая жизнь бесценна, то это гуманитарная, лирическая оценка. Но если ту же жизнь человека без национальности взять с точки зрения того, сколько средств было потрачено на его лечение и захоронение после того, как он ушел в результате этого заболевания, то будет, конечно, гораздо меньше, чем последствия экономические.
- А существует ли эта проблема выбора между жизнями людей и «жизнью экономики»?
— Конечно, но это этические вещи. Это для осмысления историков, поэтов, писателей. С точки зрения прагматической политики, которую проводят государственные деятели, эта проблема только в качестве такого тумана.
Потому что решения всегда принимаются с точки зрения национальных, государственных интересов, а это в первую очередь политические и экономические вопросы. А жизнь людей… Тут как на войне: если у тебя может погибнуть армия и для ее спасения должен погибнуть полк, это тот же выбор, который заведомо решается в пользу больших чисел и негуманитарных вещей.
— Те, кто прямо сейчас извлекает, — это все, кто сидит на медицинском производстве и закупках. Это такой самый примитивный уровень. Теневые коммерсанты из криминальных кругов, которые занимаются глобальным бизнесом и его ответвлениями на региональных, локальных уровнях.
Частично группы влияния в правительствах, которые также разворачивают такие полукоррупционные коммерческие интересы разных уровней, в том числе и высокого.
- Как думаете, произойдут ли какие-то изменения в международных отношениях в результате пандемии?
— На самом деле международная ситуация пришла в состояние динамики еще до коронавируса. Здесь изменения произойдут скорее на уровне отдельных регионов и взаимодействия регионов. Потому что (об этом уже написали и американцы, и европейцы) те, кто думает, что Китай сможет после пика этих событий в 2020 году заявить о том, что мы выиграли, мы на первом месте, а Америка под нами, — это вряд ли.
Да, американцы просели, но у них еще достаточно ресурсов, чтобы удерживать первенство. У Китая недостаточно ни экономических, ни политических инструментов для того, чтобы оспаривать американское лидерство по всему фронту. По отдельным сегментам возможно.
Поэтому я думаю, что вопрос, кто тут выиграет, как это сделала Америка после Второй мировой войны, став одним из лидеров биполярного мира, — это еще вилами по воде. Появилась риторика, что Европа должна стать «геополитической», то есть у нее тоже есть потенциал собраться.
Россия еще тоже может поиграть в игру, если не придется еще больше доплачивать за нефть. Поэтому тут еще все плывет. Думаю, речь больше идет о том, кто меньше проиграет. Он уже и будет выхватывать куски и из общего котла, и у всех, кто больше проиграет.
Ну и, соответственно, кто лидерство на себя возьмет. То есть субъективный фактор, мне кажется, тоже будет играть важную роль. В этом смысле у России преимущество большое.